щах, как призывы поскорей заснуть, потому что вам хочется спать, или,
наконец, требование любить кого-то, потому что это ваш моральный долг,-
надо ли говорить, что такой подход на корню губит саму возможность люб-
ви.
Глава 11
С ЧЕГО ЭТО ВДРУГ КТО-ТО ДОЛЖЕН МЕНЯ ЛЮБИТЬ?
Конечно, любовь - тема совершенно неисчерпаемая. И я ограничусь здесь
весьма скромной задачей рассмотреть лишь отдельные ее стороны, таящие в
себе наиболее мощные и перспективные источники несчастья. В этой связи
хочу для начала напомнить вам об одной интригующей идее Достоевского,
которая заключается в том, что в известной библейской заповеди оВозлюби
ближнего как самого себяп, оказывается, больше смысла, если перевернуть
ее с ног на голову, то есть считать, что человек способен возлюбить
ближнего только в том случае, если он любит самого себя.
Не так элегантно, но зато более точно ту же самую мысль высказал нес-
колько десятилетий спустя и Маркс (нет-нет, не Карл, а Грушо): оМне бы
никогда и в голову не пришло вступить в клуб, где сгорают от желания
иметь меня своим членомп. Если вам удалось постигнуть всю глубину этого
афоризма, то считайте, что вы достаточно подготовлены, чтобы усвоить
дальнейшее.
Быть любимым - штука весьма загадочная, даже тогда, когда все вроде
бы складывается самым благоприятным образом. А вообще попытки прояснить
что-нибудь насчет любви, как правило, не дают никаких реальных результа-
тов, а если паче чаяния их и удается достигнуть, то это лишь еще больше
усложняет и запутывает ситуацию. В лучшем случае ваш вопрос, почему вас
любят, просто останется без ответа: в худшем же случае причиной любви
неожиданно окажется какая-нибудь такая ваша особенность, которую вы ни-
когда не считали для себя слишком лестной - скажем, родимое пятно на ле-
вом плече. И вы в очередной раз убедитесь в справедливости поговорки,
что слово - серебро, а молчание - золото.
Итак, вот вам еще один полезный урок, который поможет расширить поз-
нания в изучаемом предмете. Никогда не принимайте нежную привязанность к
вам со стороны ближнего как нечто дарованное вам свыше и потому не нуж-
дающееся в объяснении. Наоборот, размышляйте, пытайтесь докопаться до
истоков, дойти до истины. Непрерывно задавайте вопросы - но прежде всего
самому себе, а не тому, кто души в вас не чает. Ведь нет никаких сомне-
ний, что за всей этой так называемой любовью должны стоять какие-то мер-
кантильные интересы или эгоистические соображения, а кто же в них так
просто признается?
Любовь - это парадокс, который ставил в тупик умы, и почище, чем у
нас с вами. Из этого источника черпали вдохновение авторы самых прослав-
ленных творений мировой литературы. Попробуйте вдуматься в смысл фразы,
взятой из одного из писем Жан Жака Руссо к мадам д'Удето: оБудь вы моей,
то сам факт обладания вами лишал бы меня той, пред кем преклоняюсьп45.
Что, не уловили? Тогда прочитайте еще раз. Не спорю, что на вкус средне-
го потребителя подобных сентенций мысль, которую, судя по всему, хотел
выразить этой фразой Руссо, должна казаться, мягко говоря, несколько не-
ожиданной. Ибо гласит она следующее: оЕсли ты, моя возлюбленная, усту-
пишь страстным мольбам и упадешь в мои объятья, то самим этим фактом
впредь лишишь себя права считаться олицетворением моей любвип. Этот бы-
товавший в XVIII веке несколько возвышенный подход к любви жив-здоров и
по сей день. Особенно процветает он в одной из стран Средиземноморья,
где мужчина, предварительно как следует убедив себя в том, что он бук-
вально сгорает от страсти, начинает преследовать избранницу непрерывными
мольбами, просьбами и уговорами, пока та наконец не решится уступить его
пламенным речам. И вот тут-то он и вознаграждает ее оскорбительным през-
рением - ведь порядочная женщина никогда бы не позволила себе сдаться.
Неудивительно, что именно в этой же самой стране существует широко расп-
ространенная - хотя, разумеется, и не признаваемая официально - поговор-
ка: оВсе женщины шлюхи, кроме моей собственной матери - та была святойп.
(Уж она, конечно, никогда не позволила бы себе оэтогоп.)
В своей книге оБытие и ничтоп Жан Поль Сартр определяет любовь как
тщетное стремление подчинить себе свободу как таковую. Он пишет: о...лю-
бовника не может удовлетворить та высшая форма свободы, которую предс-
тавляет собой добровольный и свободный союз двух людей. Кто может до-
вольствоваться любовью, даруемой лишь ради чистого соблюдения клятвы в
верности? Кто сможет смириться со словами: оЯ люблю вас, потому что по
свободному выбору связала себя обещанием любить вас и не желаю нарушать
данного слова; я люблю вас из верности самой себеп. Поэтому любовник
требует клятв, и в то же время клятвы вызывают у него раздражение. Он
хочет, чтобы его любили по свободному выбору, но требует, чтобы эта сво-
бода как таковая уже не была более свободнойп46. Тем, кто хотел бы углу-
бить свои познания в любви, узнать обо всех непостижимых и в то же время
неизбежных ее превратностях - а вдобавок к тому получить сведения и о
многих прочих разновидностях иррационального поведения,- могу порекомен-
довать оригинальную и захватывающую книгу норвежского философа Иона Элс-
тера оУлиссы и Сиренып47. Однако для начинающих должно оказаться вполне
достаточно того, что было сказано выше. Возможно, эти начальные знания и
не позволят им сразу же достигнуть тех заоблачных вершин, где пребывают
великие гении этого мира, вроде Грушо Маркса, но уж, во всяком случае,
они помогут сдвинуться с нулевой точки и сделать первые шаги в нужном
направлении. Ибо впереди у нас непочатый край работы. Главное условие
успеха - полная уверенность в своей неспособности внушить кому-нибудь
чувство любви. Опираясь на это основополагающее убеждение, можно без
всякого труда мимоходом дискредитировать любого, кому вздумается нас по-
любить. Ведь совершенно очевидно, что у человека, который способен влю-
биться в того, кто никакой любви не достоин, должно быть что-то сильно
не в порядке. Нарушение психической деятельности типа склонности к мазо-
хизму; невротические симптомы, обусловленные окастрирующейп мужчину за-
висимостью от сильной, авторитарной матери; паталогическая тяга к ситуа-
циям, дающим возможность реализовать комплекс неполноценности,- здесь
сгодятся любые причины, лишь бы они имели клиническое объяснение этой
совершенно неуместной и нелепой любви и позволяли превратить ее в нечто,
лишенное хоть мало-мальского интереса и даже попросту отравляющее вам
жизнь. (Огромную помощь в выборе подходящего диагноза могут оказать хотя
бы поверхностные знания из области психологии или опыт посещения разного
рода групп встреч и клубов знакомств.)
Ну а как только найден нужный диагноз, перед вами сразу же в самом
неблагоприятном свете предстают не только влюбленный и предмет его обо-
жания, но и сама любовь как таковая. О лучших результатах трудно даже и
мечтать! Из всех известных мне авторов эту цепь умозаключений с наи-
большим блеском и наглядностью продемонстрировал Рональд Ланг в своей
книге оУзлып. Схематически она выглядит следующим образом.
оЯ себя не уважаю.
Я не могу относиться с уважением к тому, кто уважает меня.
Я в состоянии испытывать уважение только к тем, кто меня не уважает.
Я уважаю Джека, поскольку он не уважает меня.
Я презираю Тома, поскольку он не презирает меня.
Только человек, достойный презрения, способен уважать такую презрен-
ную личность, как я.
Я не могу любить человека, которого презираю.
Сам факт, что я люблю Джека, не позволяет мне поверить, что он может
любить меня.
Ну, как он сможет доказать, что и вправду меня любит?п48. На первый
взгляд все это может показаться какой-то неправдоподобной чушью - слиш-
ком уж очевидно, что подобное отношение к себе самому и к окружающим
способно осложнить нашу повседневную жизнь. Однако это поверхностное
наблюдение вовсе не должно нас обескураживать или лишать возможности с
наслаждением погрузиться в вожделенные пучины несчастья. Ведь, как мудро
заметил в одном из своих сонетов Шекспир: Все это так. Но избежит ли
грешный Небесных врат, ведущих в ад кромешный?49 И если вы чувствуете
себя в этом окромешном адуп так же уютно, как в своем родном доме, то
все остальное придет само собой. Можете смело влюбляться в кого хотите -
женатого или священника, кинозвезду или оперную диву,- стопроцентная
безнадежность гарантирована. Таким образом, вы сможете без конца путе-
шествовать с надеждой, так никогда не достигая пункта назначения, и веч-
но пребывать в полнейшем неведении о том прозаическом факте, что, воз-
можно, где-то совсем рядом существует вполне реальный, наделенный всяки-
ми достоинствами и свободный от каких бы то ни было обязательств чело-
век, который умирает от желания связать с вами свою судьбу. Впрочем, я
чуть было не забыл, что это последнее обстоятельство автоматически нав-
лекает на беднягу ваше испепеляющее презрение.
Глава 12
ЛОВУШКИ АЛЬТРУИЗМА
Те, кто любит, всегда стремятся прийти на помощь возлюбленному. Одна-
ко интуитивное, неосознанное желание помочь вовсе не обязательно должно
относиться к тому человеческому существу, с кем вас связывают узы любви
или дружбы. Совсем наоборот, альтруистическое стремление оказать помощь
совершенно постороннему человеку издавна считается доказательством осо-
бенно изысканного благородства. Подобные бескорыстные порывы альтруизма
котируются в нашем обществе чрезвычайно высоко и даже, как утверждают
знатоки, как бы сами несут в себе моральное вознаграждение за причинен-
ные нам хлопоты.
Все вышесказанное вовсе не следует рассматривать как некое непреодо-
лимое препятствие на пути к реализации наших замыслов. Ведь бескорыстное
желание помочь другому - как, впрочем, и всякий другой благородный пос-
тупок - всегда можно осквернить, заподозрив наличие какой-нибудь низмен-
ной задней мысли. Чтобы поставить под сомнение бескорыстие и чистоту на-
ших помыслов, достаточно порой просто задать себе вопрос, а не кроются
ли часом за нашими поступками тайные намерения? Может, например, мой
благородный жест - всего лишь очередной взнос за право обеспечить себе
теплое местечко в раю? Или он продиктован желанием произвести впечатле-
ние на окружающих? Скажем, вызвать у них восхищение? Или вынудить ко-
го-то испытывать к вам чувство благодарности, ожидая какой-нибудь услуги
взамен? Не говоря уж о таком простом мотиве, как стремление заглушить
угрызения совести в связи с содеянным вами неблаговидным поступком. Да
мало ли какие можно найти объяснения, ведь поистине негативизм не знает
пределов, и, кто ищет, тот всегда найдет. Тому, кто чист помыслами, все
кажется чистым и бесхитростным; пессимист же, напротив, во всем умудрит-
ся распознать и разоблачить какие-то дьявольские козни, всегда найдет
ахиллесову пяту или какое-нибудь другое уязвимое место - метафору по
своему усмотрению можно подыскать.
Если эта задача вызывает у вас затруднения, обратитесь к соответству-
ющей литературе по психиатрии. Она сразу же откроет вам глаза. И вы не
без удивления обнаружите, что в каждом отважном пожарнике где-то глубоко
затаилась маниакальная страсть к огню; геройский подвиг солдата - не бо-
лее чем выражение его стремления к самоубийству или же, в зависимости от
конкретных обстоятельств, жажды крови себе подобных; полицейский потому
так любит копаться в чужих преступлениях, что это занятие помогает ему
бороться с соблазном самому преступить закон; все знаменитые детективы
на самом деле стремятся к социализации, то есть стараются адаптироваться
к условиям общественной среды и таким образом найти нужное и приемлемое
для общества применение своим шизофреническим, параноидным наклонностям.
При подобной интерпретации каждый хирург предстает перед нами как тайный
