Гоpдон Р. ДИКСОН
Дорсай 1-4
СОЛДАТ, НЕ СПРАШИВАЙ
ПРИРОЖДЕННЫЙ ПОЛКОВОДЕЦ
ТАКТИКА ОШИБОК
НЕКРОМАНСЕР
Гоpдон Р. ДИКСОН
СОЛДАТ, НЕ СПРАШИВАЙ
Солдат, не спрашивай, как и что,
Там, где война, твое знамя вьется.
Легионы Безбожников брошены на нас,
Смелее воюй - и фортуна тебе улыбнется!
Это игрушки и презренная шваль:
Величие, слава, хвала и почет.
Людскую грязь земле оставь!
Только вера идет в зачет!
Кровь и горе, печаль и скорбь -
Нас эта участь ждет - учти!
Крепче держи, сжимай клинок!
Нет больше счастья, чем в битву идти!
Так будем же мы, Избранники Божьи,
Стоять пред Троном с мечами в руках,
Все мы молимся Господу Богу,
Он лишь один в наших сердцах!
Это боевой гимн колонизировавшей Космос фанатической армии.
Существовала только одна сила, которая могла противостоять им -
ДОРСАЙ!!!
СОДЕРЖАНИЕ
Солдат, не спрашивай
Глава 1
Глава 2
Глава 3
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Глава 8
Глава 9
Глава 10
Глава 11
Глава 12
Глава 13
Глава 14
Глава 15
Глава 16
Глава 17
Глава 18
Глава 19
Глава 20
Глава 21
Глава 22
Глава 23
Глава 24
Глава 25
Глава 26
Глава 27
Глава 28
Глава 29
Геометрическая точка пересечения траекторий.
ГЛАВА 1
...Гомеровская Илиада начинается словами: "Это история о
ярости Ахиллеса". История, которую поведаю я вам - о моей ярости.
Я, Землянин, выступил против людей двух миров, называемых
Френдлиз: против Гармонии и Ассоциации. Это история не о
маленьком гневе. Это ярость, подобная Ахиллесовой, это моя ярость
- человека с Земли.
Вас это удивляет?
В те дни, когда сыновья более молодых миров являются более
высокими, сильными, более искусными и умными, чем мы, люди со
старого Мира? Тогда, как же мало вы знаете Землю и ее сыновей.
Оставьте ваши молодые миры и возвращайтесь назад, к
материнской планете. В благоговении коснитесь ее. Она все еще
здесь и все еще такая же. Ее солнце все так же светит над волнами
Красного моря, которые расступились перед Богом. Ветры все так же
дуют в ущелье Фермопил, где Леонид с тремя сотнями спартанцев
сдержал орды Ксеркса, царя Герони, и тем самым изменил историю.
Здесь люди боролись и умирали, рождались и хоронили своих
близких. Все это было более 500 тысяч лет назад. В те времена
новые миры были только мечтой. Думали ли вы о тех тысячелетиях и
поколениях людей, которые рождались и умирали под одними и теми
же небесами и на той же самой земле и которые оставили на всех
нас свои отметки в крови, на теле, в душе?
Планеты... Им нет числа!
Люди с Дорсая стали прирожденными солдатами. Воинственные вне
всякого воображения, опытные, умелые, бесстрашные.
Люди с Культиса и Мары глубоко проникали во внутренний мир
человека в своих попытках дать ответы на вопросы, интересующие
все человечество.
Ученые с Нептуна и Венеры настолько далеко ушли вперед по пути
умственного развития, что могли с трудом общаться с нами,
обыкновенными людьми.
Но мы... мы "тупые", низкорослые, простоватые люди старой
Земли, имеем нечто большее, чем любой из них. Мы все еще храним в
себе человека, генетику нашего рода! От которого прочие миры
сохранили лишь осколки - яркие, сверкающие, прекрасно
обработанные...
Но ведь это только осколки!
Но если вы один из тех, кто подобных моему дяде Матиасу Олину
пренебрегает нами, то я приведу вам в пример Анклав св. Луиса,
где 42 года назад землянин по имени Марк Торр, человек великого
видения, первым начал строить то, что через сотню лет будет
именоваться Окончательной Энциклопедией.
Массивную, сложную и в то же время тонкую структуру. Вы уже
сможете увидеть ее с орбиты материнской планеты. Через сотню лет
она уже будет существовать, но никто не знает, как это
произойдет. Теория Торра гласит, что существует забытая память
человечества - такая скрытая часть земной человеческой души,
которую юные миры утеряли и не способны больше никогда вернуть.
Вглядитесь в себя. Идите в Анклав св. Луиса и присоединитесь к
одному из тех потоков людей, который приведет вас через коридоры
и лаборатории Проекта Энциклопедии в могущественную
Индекс-комнату. В самое сердце Энциклопедии, где громадные
извилистые стены уже начали меняться, впитывая знания, на
приобретение которых затрачены тысячелетия. Когда весь интерьер
комнаты изменится окончательно, когда наладятся связи между
различными областями знания - появится то, чего никогда прежде не
было, то, чего никогда прежде и не могло быть.
Но как я говорю, сейчас это невозможно. Просто посещение
Индекс-комнаты - это единственное, что я прошу вас сделать.
Посетите ее, совместив с днями отдыха. Встаньте в ее центр и
сделайте то, что скажет гид.
- Слушайте!
Слушайте. Напрягите всю вашу волю и слушайте! Слушайте - и ВЫ
не услышите ничего. И тогда ваш гид, нарушив эту почти
нестерпимую тишину, скажет вам, зачем он просил вас сделать это.
Только один человек из многих миллионов может что-то услышать
в этой комнате. Только один из многих миллионов людей, рожденных
на Земле.
Но никто, ни один из тех, кто рожден на новых мирах и приходил
сюда слушать, не услышал ничего! Это ничего не доказывает, вы
полагаете? Тогда вы думаете неверно, мой друг! Для меня, одного
из тех, кто пытался что-то услышать - это изменило всю жизнь.
Услышанное соприкоснуло меня с полузнанием власти, с которой я
впал в неистовство, желая уничтожения людей двух дружественных
миров - Френдлиза.
Так не смейтесь же над сравнением моей ярости с яростью
Ахиллеса, горькой яростью Мирмидонян перед стенами Трои. Между
нами много общего.
Мое имя - Там Олин и мои предки - ирландцы. Но вырос я и стал
тем, кто я есть, на Пелопоннесе, в Греции, как и Ахилл. В густой
тени Парфенона, белеющего над Афинами, наши души, по воле дяди,
спали, хотя ему следовало бы растить их свободными под Солнцем.
Наши души... моя... и моей младшей сестры Эйлин.
* * *
- Слушайте!
Слушайте. Напрягайте всю волю вашу и слушайте!
ГЛАВА 2
Это была идея Эйлин - посетить Окончательную Энциклопедию,
пользуясь моим новым удостоверением служащего Бюро Коммуникаций.
Обычно, я поинтересовался бы, с какой это стати ей в голову
пришла такая мысль. Но в тот момент, когда она предложила мне
это, какое-то невероятное щемящее чувство охватило меня. Это не
был страх, а что-то гораздо более сложное. Оно было похоже на
ощущение, которое возникает у человека перед великими
испытаниями. Нечто похожее, но гораздо слабее, бывает перед
сдачей экзаменов на зрелость. Но тут было еще что-то. Нет, еще
раз говорю, это не было страхом. Может быть, нечто похожее
испытывает охотник, ожидающий в засаде Боевого Дракона?
Всего лишь на мгновение это коснулось меня и этого оказалось
вполне достаточно. Я знал, что теоретически Энциклопедия
предоставляет шанс всем землянам, а так как Катлас считала
поведение землян безнадежным, я не обращал внимание на это
чувство, решив бросить вызов всему миру - отправиться, и притом
как можно скорее, в Сент-Луис.
Была, возможно, и другая причина. Уж очень долго я не видел
свою сестру. Ведь в течение всех лет учебы я старался как можно
меньше посещать дом дяди. Поэтому был очень рад хоть немного
побыть с ней и поделиться переполнявшей меня радостью.
Я только что подписал годичный контракт с "Интерстеллар Ньюс
Сервис". И это сразу же после окончания Женевского Университета
Коммуникаций! Хотя Университет и считался лучшим учебным
заведением, готовящим журналистов и литературных работников для
всех 14 миров, но такую работу могли предложить начинающему
выпускнику только раз в сто лет, если только вообще могли
предложить! "Межзвездные Новости" были закрытой и
привилегированной организацией. Поэтому я не стал спрашивать свою
17-летнюю сестру, почему ей хочется попасть вместе со мной на
Окончательную Энциклопедию, тем более, что день и час она не
назначила. Сейчас, оглядываясь в прошлое, я могу только
предположить, что она стремилась хотя бы на день убежать из
мрачного дома нашего дяди...
Дядя Матиас... брат нашего отца, который взял нас к себе.
Эйлин и меня, двух подростков, оставшихся сиротами после смерти
родителей, последовавшей в авиакатастрофе. И в течение всех
последующих лет старавшийся нас сломить. Нет, физически он не
прикоснулся к нам даже мизинцем. С его стороны не было ни
малейшего проявления грубости или посягательства на свободу
поступков. Ничего этого не было. Он предоставил нам в полную
собственность богатейший из домов, изысканнейшую пищу, одежду,
машины - и находился в уверенности, что мы обязаны разделить с
ним и его собственный внутренний мир. Такой же темный и мрачный,
как и его большой неуютный дом. Такой же бессолнечный, как и
глубокая пещера, которая никогда не ощущала дневного света.
Его библия была написана в XXI веке святым или дьяволом -
Уолтером Блантом, чьим девизом было "РАЗРУШЕНИЕ" и чья "Гильдия
Часовни" позднее дала рождение культуре Экзотики, на молодых
мирах Мара и Культис. Нет никакого сомнения, что на Экзотике
всегда читали писание Бланта с оглядкой, осторожно применяя его к
действительности. Наш же дядя видел в нем лишь догмы. День за
днем он пытался заставить нас уверовать в это кредо
безвыходности. Он свято верил, что человечество молодых миров
отринуло нас, землян, подобно любому атрофированному органу. Но
ни Эйлин, ни я не могли смириться с этой мрачной философией, хотя
мы и были тогда еще детьми.
И вот, в один прекрасный день, мы совершили челночный полет из
Афин в Сент-Луис, а затем из него небольшим самолетом в Анклав.
Небольшой аэробус доставил нас прямо во двор Энциклопедии.
Припоминаю, что сходил по трапу последним.
Как только я ступил на бетонные плиты двора, опять что-то
произошло со мной. Как будто в глубине моего "Я" ударил гонг
судьбы. Все произошло настолько неожиданно, что я невольно
остановился.
- Извините, - послышался приятный голос за моей спиной, - вы
участник тура, не так ли? Вы намереваетесь совершить посещение? Я
ваш гид...
Я резко повернулся и обнаружил свое отражение в коричневых
глазах девушки, одетой в голубые одежды Экзотики. Она стояла,
такая светлая и жизнерадостная, как солнечный свет вокруг нее. Но
что-то в ней не соответствовало общему облику, которому она
старалась соответствовать.
- Вы не с Экзотики, - внезапно выпалил я, поняв, в чем дело.
Она не походила на рожденных на Маре и Культисе. Уроженцы
Экзотики отличались от остальных людей. Их глаза выглядели
бездонными и более проницательными, чем у нее, да и у людей с
остальных молодых миров. В их взгляде всегда чувствовалась любовь
к Повелителю Мира, который всегда был где-то поблизости и
обязательно с молнией в руке...
- Я служащая, - ответила девушка. - Меня зовут Лиза Кант...
Все верно, я родилась не на Экзотике...
Она вовсе не казалась обескураженной моим решительным
разоблачением. Несколько ниже Эйлин, с распущенными
темно-каштановыми волосами, свободно струившимися по плечам, с
веселой улыбкой и в одежде, которая так шла ей к лицу. Она
совершенно очаровала меня. Ее одежда различных оттенков придавала
ей какую-то нереальную легкость, воздушность.
Мне показалось, что я ее где-то уже видел, но где?
- Пойдемте, - мило проговорила она и, повернувшись,
направилась к остальным пассажирам аэробуса, которые ожидали нас
невдалеке.
Я пристроился к ее шагам и начал расспросы.
Она, не колеблясь, начала рассказывать о себе. Убежденная
последовательница философии Экзотики, она родилась тут же, на
Среднем Западе Американского континента. Закончив начальную и
среднюю школу в Анклаве, она приняла предложение стать служащей
Проекта.
Я почему-то решил, что она очень одинока и не колеблясь сказал
ей об этом.
- Как же я могу быть одинокой, если все свои силы я полностью
отдаю этому пути... из самых лучших побуждений!
Я подумал, что, возможно, она смеется надо мной. И это мне не
