Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
SCP 249: The random door
Demon's Souls |#15| Dragon God
Demon's Souls |#14| Flamelurker
Demon's Souls |#13| Storm King

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Юмор - Ильф, Петров Весь текст 666.34 Kb

Золотой теленок

Следующая страница
 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 57
     Илья Ильф и Евгений Петров.
     Золотой теленок

     ОТ АВТОРОВ

     Обычно  по  поводу  нашего  обобществленного литературного
хозяйства к нам обращаются с  вопросами  вполне  законными,  но
весьма однообразными: "Как это вы пишете вдвоем? "
     Сначала   мы   отвечали   подробно,  вдавались  в  детали,
рассказывали даже о  крупной  ссоре,  возникшей  по  следующему
поводу:  убить  ли героя романа "12 стульев" Остапа Бендера или
оставить в живых? Не забывали упомянуть о том, что участь героя
решилась жребием. В сахарницу были  положены  две  бумажки,  на
одной  из  которых  дрожащей  рукой  был  изображен череп и две
куриные  косточки.  Вынулся  череп-и  через  полчаса   великого
комбинатора не стало. Он был прирезан бритвой.
     Потом  мы  стали  отвечать  менее подробно. О ссоре уже не
рассказывали.  Еще  потом  перестали  вдаваться  в  детали.  И,
наконец, отвечали совсем уже без воодушевления:
     -- Как  мы пишем вдвоем? Да-так и пишем вдвоем. Как братья
Гонкуры. Эдмонд бегает по редакциям, а Жюль стережет  рукопись,
чтобы  не  украли  знакомые. И вдруг единообразие вопросов было
нарушено.
     -- Скажите, -- спросил  нас  некий  строгий  гражданин  из
числа тех, что признали советскую власть несколько позже Англии
и  чуть  раньше Греции, - скажите, почему вы пишете смешно? Что
за смешки в реконструктивный период? Вы что, с ума сошли?
     После этого он долго и сердито  убеждал  нас  в  том,  что
сейчас смех вреден.
     -- Смеяться  грешно? - говорил он. -- Да, смеяться нельзя!
И улыбаться нельзя! Когда я вижу эту новую жизнь,  эти  сдвиги,
мне не хочется улыбаться, мне хочется молиться!
     -- Но  ведь  мы  не просто смеемся, - возражали мы. - Наша
цель-сатира  именно  на  тех   людей,   которые   не   понимают
реконструктивного периода.
     -- Сатира  не может быть смешной, - сказал строгий товарищ
и, подхватив под руку какого-то  кустарябаптиста,  которого  он
принял  за  стопроцентного  пролетария,  повел  его  к  себе на
квартиру.
     Повел  описывать  скучными  словами,  повел  вставлять   в
шеститомный роман под названием: "А паразиты никогда! "
     Все  рассказанное-не  выдумка.  Выдумать  можно  было бы и
посмешнее.
     Дайте такому гражданину-аллилуйщику волю,  и  он  даже  на
мужчин  наденет  паранджу,  а  сам с утра будет играть на трубе
гимны и псалмы, считая, что именно таким образом надо  помогать
строительству социализма.
     И  все  время,  покуда мы сочиняли "Золотого теленка", над
нами реял лик строгого гражданина.
     -- А вдруг эта глава выйдет смешной?  Что  скажет  строгий
гражданин?
     И в конце концов мы постановили:
     а) роман написать по возможности веселый,
     б)  буде  строгий  гражданин  снова  заявит, что сатира не
должна быть смешной, - просить  прокурора  республики  привлечь
помянутого  гражданина  к  уголовной ответственности по статье,
карающей за головотяпство со взломом.
                                             И. ИЛЬФ. Е. ПЕТРОВ

      * ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ЭКИПАЖ АНТИЛОПЫ *

                             Переходя улицу,
                             оглянись по сторонам
                                    (Правило уличного движения)

     ГЛАВА I. О ТОМ, КАК ПАНИКОВСКИЙ НАРУШИЛ КОНВЕНЦИЮ

     Пешеходов надо любить. Пешеходы составляют  большую  часть
человечества. Мало того-лучшую его часть. Пешеходы создали мир.
Это  они построили города, возвели многоэтажные здания, провели
канализацию  и  водопровод,  замостили  улицы  и  осветили   их
электрическими  лампами.  Это  они  распространили  культуру по
всему   свету,   изобрели   книгопечатание,   выдумали   порох,
перебросили   мосты   через   реки,   расшифровали   египетские
иероглифы, ввели в употребление безопасную  бритву,  уничтожили
торговлю рабами и установили, что из бобов сои можно изготовить
сто четырнадцать вкусных питательных блюд.
     И  когда  все  было  готово,  когда родная планета приняла
сравнительно благоустроенный вид, появились автомобилисты.
     Надо  заметить,  что   автомобиль   тоже   был   изобретен
пешеходами.  Но  автомобилисты  об  этом  как-то  сразу забыли.
Кротких  и  умных  пешеходов  стали  давить.  Улицы,  созданные
пешеходами,  перешли  во  власть автомобилистов. Мостовые стали
вдвое шире, тротуары сузились до размера табачной бандероли.  И
пешеходы стали испуганно жаться к стенам домов.
     -- В большом городе пешеходы ведут мученическую жизнь. Для
них ввели  некое  транспортное  гетто.  Им разрешают переходить
улицы только на перекрестках, то есть именно в тех местах,  где
движение  сильнее  всего и где волосок, на котором обычно висит
жизнь пешехода, легче всего оборвать.
     В   нашей   обширной   стране   обыкновенный   автомобиль,
предназначенный, по мысли пешеходов, для мирной перевозки людей
и  грузов, принял грозные очертания братоубийственного снаряда.
Он выводит из строя целые шеренги членов профсоюзов и их семей.
Если пешеходу иной раз удается  выпорхнуть  из-под  серебряного
носа  машины  --  его  штрафует  милиция  за  нарушение  правил
уличного катехизиса.
     И  вообще  авторитет  пешеходов  сильно  пошатнулся.  Они,
давшие  миру  таких  замечательных  людей,  как Гораций, Бойль,
Мариотт, Лобачевский, Гутенберг  и  Анатоль  Франс,  принуждены
теперь  кривляться самым пошлым образом, чтобы только напомнить
о своем существовании. Боже, боже, которого в сущности нет,  до
чего ты, которого на самом деле-то и нет, довел пешехода!
     Вот идет он из Владивостока в Москву по сибирскому тракту,
держа   в   одной   руке  знамя  с  надписью:  "Перестроим  быт
текстильщиков", и перекинув через плечо палку, на конце которой
болтаются резервные сандалии "Дядя Ваня" и жестяной чайник  без
крышки.  Это  советский пешеход-физкультурник, который вышел из
Владивостока юношей и на склоне лет у самых ворот Москвы  будет
задавлен  тяжелым  автокаром,  номер  которого  так и не успеют
заметить.
     Или другой, европейский могикан пешеходного  движения.  Он
идет  пешком  вокруг  света,  катя перед собой бочку. Он охотно
пошел бы так, без бочки; но тогда  никто  не  заметит,  что  он
действительно  пешеход  дальнего  следования,  и  про  него  не
напишут в газетах. Приходится всю  жизнь  толкать  перед  собой
проклятую  тару, на которой к тому же (позор, позор! ) выведена
большая желтая надпись, восхваляющая  непревзойденные  качества
автомобильного масла "Грезы шофера". Так деградировал пешеход.
     И  только в маленьких русских городах пешехода еще уважают
и любят. Там он еще является хозяином улиц,  беззаботно  бродит
по  мостовой и пересекает ее самым замысловатым образом в любом
направлении.
     Гражданин в фуражке с белым верхом, какую по большей части
носят администраторы летних  садов  и  конферансье,  несомненно
принадлежал  к большей и лучшей части человечества. Он двигался
по  улицам   города   Арбатова   пешком,   со   снисходительным
любопытством  озираясь  по сторонам. В руке он держал небольшой
акушерский саквояж. Город, видимо, ничем не поразил пешехода  в
артистической фуражке.
     Он   увидел   десятка   полтора   голубых,   резедовых   и
бело-розовых  звонниц;   бросилось   ему   в   глаза   облезлое
американское   золото   церковных   куполов.  Флаг  трещал  над
официальным зданием.
     У белых башенных ворот провинциального кремля две  суровые
старухи  разговаривали  по-французски,  жаловались на советскую
власть и вспоминали  любимых  дочерей.  Из  церковного  подвала
несло  холодом, бил оттуда кислый винный запах. Там, как видно,
хранился картофель.
     -- Храм спаса на картошке, - негромко сказал пешеход.
     Пройдя под фанерной аркой со свежим известковым  лозунгом:
"Привет 5-й окружной конференции женщин и девушек", он очутился
у   начала   длинной  аллеи,  именовавшейся  Бульваром  Молодых
Дарований.
     -- Нет,  --  сказал   он   с   огорчением,   --   это   не
Рио-деЖанейро, это гораздо хуже.
     Почти  на  всех  скамьях Бульвара Молодых Дарований сидели
одинокие девицы с раскрытыми книжками  в  руках.  Дырявые  тени
падали на страницы книг, на голые локти, на трогательные челки.
Когда приезжий вступил в прохладную аллею, на скамьях произошло
заметное движение. Девушки, прикрывшись книгами Гладкова, Элизы
Ожешко  и  Сейфуллиной, бросали на приезжего трусливые взгляды.
Он проследовал мимо взволнованных читательниц парадным шагом  и
вышел к зданию исполкома - цели своей прогулки.
     В  эту  минуту  из-за  угла  выехал извозчик. Рядом с ним,
держась за пыльное,  облупленное  крыло  экипажа  и  размахивая
вздутой  папкой  с  тисненой  надписью  "Musique",  быстро  шел
человек в длиннополой толстовке.  Он  что-то  горячо  доказывал
седоку.  Седок,  пожилой  мужчина  с висячим, как банан, носом,
сжимал ногами чемодан  и  время  от  времени  показывал  своему
собеседнику кукиш. В пылу спора его инженерская фуражка, околыш
которой  сверкал зеленым диванным плюшем, покосилась набок. Обе
тяжущиеся стороны часто и  особенно  громко  произносили  слово
"оклад". Вскоре стали слышны и прочие слова.
     -- Вы  за  это  ответите, товарищ Талмудовский! -- крикнул
длиннополый, отводя от своего лица инженерский кукиш.
     -- А я вам говорю, что на такие условия к вам не поедет ни
один приличный специалист, --  ответил  Талмудовский,  стараясь
вернуть кукиш на прежнюю позицию.
     -- Вы опять про оклад жалованья? Придется поставить вопрос
о рвачестве.
     -- Плевал  я  на  оклад!  Я даром буду работать! -- кричал
инженер, взволнованно описывая кукишем всевозможные  кривые.  -
Захочу-и  вообще  уйду  на  пенсию.  Вы  это  крепостное  право
бросьте. Сами всюду пишут: "Свобода, равенство и  братство",  а
меня хотят заставить работать в этой крысиной норе.
     Тут  инженер  Талмудовский  быстро разжал кукиш и принялся
считать по пальцам:
     -- Квартира-свинюшник,  театра  нет,  оклад...   Извозчик!
Пошел на вокзал!
     -- Тпру-у!   --  завизжал  длиннополый,  суетливо  забегая
вперед и хватая лошадь под уздцы. -  Я,  как  секретарь  секции
инженеров  и техников... Кондрат Иванович! Ведь завод останется
без специалистов... Побойтесь бога... Общественность  этого  не
допустит, инженер Талмудовский... У меня в портфеле протокол.
     И  секретарь секции, расставив ноги, стал живо развязывать
тесемки своей "Musique".
     Эта неосторожность решила спор. Увидев, что путь свободен,
Талмудовский поднялся на ноги и что есть силы закричал:
     -- Пошел на вокзал!
     -- Куда? Куда?  --  залепетал  секретарь,  устремляясь  за
экипажем. -- Вы--дезертир трудового фронта!
     Из  папки  "Musique"  вылетели  листки папиросной бумаги с
какими-то лиловыми "слушали-постановили".
     Приезжий, с  интересом  наблюдавший  инцидент,  постоял  с
минуту на опустевшей площади и убежденным тоном сказал:
     -- Нет,   это  не  Рио-де-Жанейро.  Через  минуту  он  уже
стучался в дверь кабинета предисполкома.
     -- Вам кого? - спросил его секретарь, сидевший  за  столом
рядом с дверью. -- Зачем вам к председателю? По какому делу?
     Как  видно,  посетитель  тонко  знал  систему  обращения с
секретарями  правительственных,  хозяйственных  и  общественных
организаций.  Он  не  стал  уверять,  что  прибыл  по  срочному
казенному делу.
     -- По  личному,  -  сухо  сказал  он,  не  оглядываясь  на
секретаря и засовывая голову в дверную щель. - К вам можно?
     И, не дожидаясь ответа, приблизился к письменному столу:
     -- Здравствуйте,   вы   меня   не  узнаете?  Председатель,
черноглазый большеголовый человек в синем пиджаке и в таких  же
брюках,   заправленных   в  сапоги  на  высоких  скороходовских
каблучках, посмотрел на посетителя довольно рассеянно и заявил,
что не узнает.
     -- Неужели не узнаете? А между тем многие находят,  что  я
поразительно похож на своего отца.
     -- Я  тоже  похож  на  своего  отца, -- нетерпеливо сказал
председатель. -- Вам чего, товарищ?
     -- Тут все дело в  том,  какой  отец,  -  грустно  заметил
Следующая страница
 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 57
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 

Реклама