нас никто не обращал внимания -- мимолетно наложенное шефом заклятие
заставляло всех отводить глаза.
А если -- все это уже было?
Если это я, Антон Городецкий, системный администратор торговой фирмы
"Никс", по совместительству -- маг Ночного Дозора, лежу на хрустальной
плите, испещренной древними рунами? И мою память разматывают, разглядывают,
препарируют, все равно кто -- темные маги, или Трибунал смешанного
состава...
Нет!
Не может этого быть. Я не чувствую того, о чем говорил шеф. Нет у меня
де жа вю. Никогда я не оказывался в женском теле, никогда не находил
мертвых тел в общественных туалетах...
-- Напряг я вас,-- сказал шеф. Потянул из кармана тонкую длинную
сигариллу.-- Ситуация ясна? Что будем делать?
-- Я готов исполнить свой долг,-- сказал я.
-- Погоди, Антон. Не надо бравировать.
-- Я не бравирую. Дело даже не в том, что я готов защищать тайны Дозора.
Я просто не выдержу такого допроса. Лучше умереть.
-- Мы ведь не умираем как люди...
-- Да, нам приходится хуже. Но я готов.
Шеф вздохнул.
-- Девочки... извини, Антон... Давайте подумаем не о последствиях, а о
предпосылках к случившемуся. Иногда полезно глянуть в прошлое.
-- Подумаем,-- без особой надежды сказал я.
-- Дикарь браконьерствует в городе уже несколько лет. По последним
данным аналитического отдела -- эти странные убийства начались три с
половиной года назад. Часть жертв -- явные Темные. Часть, вероятно,
потенциальные. Никто из убитых не стоял выше четвертой ступени. Никто не
работал в Дневном Дозоре. Весьма забавно, что почти все они были умеренными
Темными... насколько это слово вообще допустимо. Убивали, воздействовали на
людей, но гораздо реже, чем могли бы.
-- Их подставляли,-- сказала Светлана.-- Верно?
-- Наверняка. Дневной Дозор не трогал этого психопата, и даже подсовывал
ему своих, тех, кого не жалко. Зачем? Главный вопрос -- зачем?
-- Чтобы обвинить нас в халатности...-- предположил я.
-- Цель не оправдывает средства.
-- Чтобы подставить кого-то из нас.
-- Антон... из всех сотрудников Дозора алиби на моменты убийств не
имеешь только ты. Зачем Дневному Дозору охотиться на тебя?
Я пожал плечами.
-- Месть Завулона...-- шеф с сомнением покачал головой.-- Нет. Ты с ним
столкнулся недавно. А удар был рассчитан три с половиной года назад. Вопрос
остается -- зачем?
-- Может быть Антон, потенциально, очень сильный маг? -- тихо спросила
Светлана.-- И Темные это поняли. На свою сторону перетаскивать уже
поздно... решили его уничтожить.
-- Антон сильнее, чем он считает,-- резко ответил шеф.-- Но выше второй
ступени ему не подняться никогда.
-- Если враги видят варианты реальности дальше, чем мы? -- я посмотрел
шефу в глаза.
-- И что?
-- Я могу быть слабым магом, могу быть средним или сильным. Но если...
если мне достаточно будет просто что-то сделать, и этим изменить равновесие
сил? Сделать что-то простое, не связанное с магией? Борис Игнатьевич, ведь
Темные пытались увести меня от Светланы -- значит, они видели ту ветвь
реальности, в которой я смогу ей помочь! А если они видят что-то еще?
Что-то в будущем? И видят давно, и давно готовятся меня нейтрализовать?
Причем по сравнению с этим, борьба за Свету -- мелочь...
Вначале шеф слушал внимательно. Потом поморщился и покачал головой:
-- Антон... у тебя мания величия. Извини. Я просматриваю линии всех
работников Дозора, от ключевых, и до сантехника дяди Шуры. Ну нет... прости
уж -- нет у тебя в будущем великих свершений. Ни на одной линии реальности.
-- Борис Игнатьевич, а вы абсолютно уверены, что не ошиблись?
Все-таки он меня разозлил...
-- Нет, конечно. Я ни во что не верю абсолютно. Даже в себя. Но очень,
очень мало шансов, что ты прав. Поверь.
Я поверил.
По сравнению с шефом -- мои способности близятся к нулю.
-- Значит, мы не знаем главного -- причины?
-- Да. Удар нацелен на тебя, теперь уже сомнений нет. Дикарем управляют,
очень тонко и изящно. Он считает, что воюет со злом, а сам давным-давно
стал марионеткой на ниточках. Сегодня его привели в тот же ресторан, куда
пришел ты. Подсунули жертву. И ты влип.
-- Тогда -- что делать?
-- Искать Дикаря. Это последний шанс, Антон.
-- Мы же его фактически... убьем.
-- Не мы. Мы его только найдем.
-- Все равно. Как бы он ни был плох, как бы сильно не заблуждался, но
он -- наш! Он воюет со злом, как умеет. Ему надо просто все объяснить...
-- Поздно, Антон. Поздно. Мы проморгали его появление. Теперь за ним
тянется такой след... Помнишь, как кончила та вампирша?
Я кивнул:
-- Упокоение.
-- А ведь она совершила куда меньше преступлений -- с точки зрения
Темных. И тоже не понимала происходящего. Но Дневной Дозор признал ее вину.
-- Случайно ли признал? -- спросила Светлана.-- Или -- создавая
прецедент?
-- Кто знает... Антон, ты должен найти Дикаря.
Я вскинул глаза.
-- Найти и отдать Темным,-- жестко сказал шеф.
-- Почему я?
-- Потому, что только для тебя это морально допустимо. Под
ударом -- именно ты. Ты лишь обороняешься. Для любого из нас отдать
светлого, пусть даже стихийного, самоучку, обманутого, будет слишком
большим шоком. Ты выдержишь.
-- Не уверен.
-- Выдержишь. И учти, Антон. У тебя есть только эта ночь. Дневному
Дозору больше незачем тянуть, утром тебе предъявят формальное обвинение.
-- Борис Игнатьевич...
-- Вспомни! Вспомни, кто был в ресторане? Кто пошел вслед за темным
магом в туалет?
-- Никто. Я уверена, я все время поглядывала, не выйдет ли
он,-- вмешалась Светлана.
-- Значит, Дикарь ждал мага в туалете. Но выйти он был должен. Помните?
Света, Антон?
Мы молчали. Я -- не помнил. Я старался не смотреть на темного мага.
-- Вышел один человек,-- сказала Светлана.-- Такой... ну...
Она задумалась.
-- Никакой, абсолютно никакой. Средний человек, словно смешали миллион
лиц, и вылепили одно общее. Я мельком глянула, и сразу же забыла.
-- Вспоминай,-- потребовал шеф.
-- Борис Игнатьевич... не могу. Просто человек. Мужчина. Средних лет. Я
даже не поняла, что он -- Иной.
-- Он стихийный Иной. Он даже не входит в сумрак, балансирует на самом
краю. Света, вспомни! Лицо... или какие-то особые приметы.
Светлана потерла пальцем лоб:
-- Когда он вышел... сел за столик... там была женщина. Красивая,
русоволосая. Она подкрашивалась, я еще заметила, что косметика у нее фирмы
"Люмен", я сама такой пользуюсь иногда... недорогая, но хорошая...
Несмотря ни на что, я улыбнулся.
-- И она недовольная была,-- добавила Света.-- Улыбалась, но криво.
Словно хотела еще посидеть, а пришлось уходить...
Она опять задумалась.
-- Аура женщины! -- резко выкрикнул шеф.-- Ты помнишь ее! Кидай мне
слепок!
Он повысил голос, и сменил тон. Конечно, никто в ресторане его не
услышал. Но по лицам людей прошли судорожные гримасы, официант, несущий
поднос, споткнулся, уронил бутылку вина и пару хрустальных фужеров.
Светлана тряхнула головой -- шеф ввел ее в транс так непринужденно,
словно она была простым человеком. Я видел, как расширились ее зрачки -- и
легкая радужная полоса протянулась между лицами девушки и шефа.
-- Спасибо, Света,-- сказал Борис Игнатьевич.
-- У меня получилось? -- удивленно спросила Светлана.
-- Да. Можешь считать себя магом седьмой ступени. Я сообщу, что зачет
принял лично. Антон!
Теперь я посмотрел в глаза шефу.
Толчок.
Струящиеся нити энергии, неведомой людям.
Образ.
Нет, я не видел лица подруги Дикаря. Я видел ауру, что куда больше.
Синевато-зеленые слои, перемешанные, будто мороженное в вазочке, маленькое
коричневое пятнышко, белая полоса. Аура достаточно сложная, запоминающаяся,
и, в целом, симпатичная. Мне стало не по себе.
Она любит его...
Любит, и на что-то обижается, и считает, что он ее разлюбил, и все равно
терпит -- и готова терпеть дальше...
По следу этой женщины я найду Дикаря. И сдам его трибуналу -- на верную
смерть.
-- Н-нет...-- сказал я.
Шеф смотрел на меня с сочувствием.
-- Она же ни в чем не виновата! И она его любит, вы же видите!
Ныла в ушах заунывная музыка, и никто из людей не отреагировал на мой
крик. Хоть по полу катайся, хоть под чужие столики ныряй -- ноги подожмут,
и продолжат поглощать индийские блюда...
Светлана смотрела на нас -- она запомнила ауру, но вот расшифровать ее
не смогла... это уже шестая ступень...
-- Тогда погибнешь ты,-- сказал шеф.
-- Я знаю на что...
-- А ты не думал о тех, кто любит тебя, Антон?
-- Этого права у меня нет.
Борис Игнатьевич криво усмехнулся:
-- Герой... Ах, какие мы все герои... Ручки у нас чистые, сердца
золотые, ноги по дерьму не ступали... А женщину, что отсюда увели, помнишь?
Детей ревущих помнишь? Они-то не Темные. Обычные люди... которых мы обещали
защищать. Сколько мы взвешиваем каждую плановую операцию? Почему аналитики,
пусть я и кляну их каждый миг, с седыми головами в пятьдесят лет ходят?
Как недавно я отчитывал Светлану, отчитывал уверенно и властно, так
теперь шеф хлестал меня по щекам...
-- Ты Дозору нужен, Антон! Света -- нужна! А вот психопат, пусть даже
добрый -- не нужен! Кинжальчик в руки взять, да по подворотням и туалетам
Темных отлавливать -- просто. О последствиях не думать, вину не
взвешивать... Где наш фронт, Антон?
-- Среди людей,-- я опустил взгляд.
-- Кого мы защищаем?
-- Людей.
-- Нет абстрактного зла, ты-то должен это понимать! Корни -- здесь,
вокруг нас... в этом стаде, что жует и веселится через час после убийства!
Вот за что ты должен бороться. За людей. Тьма -- это гидра, и чем больше
голов отсечешь, тем больше их вырастет! Гидр голодом морят, понимаешь?
Убьешь сотню Темных -- на их место встанет тысяча. Вот почему
Дикарь -- виновен! Вот почему ты, именно ты, Антон, найдешь его. И
заставишь явиться на суд. Добровольно... или принуждением.
Шеф вдруг замолчал. Резко поднялся:
-- Уходим, девочки...
Я уже не замечал подобного обращения. Вскочил, подхватил сумочку,
непроизвольным, рефлекторным движением.
Шеф зря дергаться не станет.
-- Быстро!
Неожиданно я понял, что мне надо посетить то самое место, где встретил
смерть незадачливый темный маг. Но даже не рискнул об этом заикнуться. Мы
двинулись к выходу так спешно, что охрана непременно бы остановила... будь
она способна нас увидеть.
-- Поздно,-- тихо сказал шеф у самых дверей.-- Заболтались...
В ресторан вошли -- будто просочились, трое. Два крепких парня и
девушка.
Девушку я знал. Алиса Донникова. Ведьмочка из Дневного Дозора. Ее глаза
округлились, когда она увидела шефа.
А следом двигались два неуловимых, невидимых, идущих сквозь сумрак
силуэта.
-- Прошу задержаться,-- хрипло, будто у нее разом в горле пересохло,
сказала Алиса.
-- Прочь,-- шеф слегка повел ладонью, и Темных стало отжимать в стороны,
к стенам. Алиса накренилась, пытаясь сопротивляться упругой стене, но
силенки были неравны.
-- Завулон, взываю! -- взвизгнула она.
Ого. Ведьмочка-то в любимицах главы Дневного Дозора, раз имеет право
вызова!
Из сумрака вынырнули еще двое Темных. На взгляд я определил их как
боевых магов третьей-четвертой ступени. Конечно, до Бориса Игнатьевича им
далеко, да и я способен помочь шефу, но протянуть время они сумеют...
Шеф это тоже понял.
-- Что вам надо? -- властно спросил он.-- Это время Ночного Дозора.
-- Совершено преступление,-- глаза у Алисы горели.-- Здесь, и недавно.
Убит наш брат, убит кем-то из...-- ее взгляд буравил то шефа, то меня.
-- Из кого? -- с надеждой спросил шеф.
Ведьма на провокацию не поддалась. Рискни она, при своем статусе, и не в
свое время, бросить Борису Игнатьевичу такое обвинение -- он размазал бы ее
по стене.
Причем ни на секунду не задумался бы о взвешенности такого поступка.
