угнетающее впечатление, что всякая охота не только входить в него, но и
просто находиться поблизости, пропадала мгновенно.
В данный момент поблизости находились мы. И если я и Эйнар равнодушно
глядели на очередную ипостась Дома, то Грольн, похоже, испытывал все те
традиционные чувства, которые положены людям, впервые увидевшим Дом:
постепенно усиливающееся беспокойство, беспричинный страх, ощущение
присутствия чего-то недоброго и огромное желание побыстрее унести отсюда
ноги.
Так Дом ограждал себя от незваных посетителей.
- ...И вы собираетесь здесь жить? - наконец выговорил Гро, запнулся и
поправился: - То есть, я хотел сказать: мы собираемся?
По интонациям было понятно, что лично Гро здесь жить не собирается.
Я кивнул.
- Собираемся, Гро. Собственно, мы с Эйнаром уже давно здесь живем. И
ничего, как видишь... Это Он снаружи такой - неприветливый. А внутри... В
общем, сам разберешься. Хотя Дом и снаружи бывает разный - смотря где его
обнаружишь и с какой стороны подойдешь...
Эйнар решительно поднялся по ветхим ступенькам и легко распахнул
"намертво заколоченную" дверь.
- Ладно, пошли! Что зря любоваться - было бы чем...
И двери Дома тихо закрылись за нашими спинами.
Слишком тихо.
Дома... Мы - дома. Но почему нас никто не встречает? Ведь
Предстоятели должны увидеть нового Мифотворца и участвовать в церемонии
его посвящения... Уж Варна-то с Лайной наверняка бы вышли нас встретить! И
Махише, я полагаю, отнюдь не безразличен прозревший Эйнар...
Куда же они все подевались?!
- Не нравится мне это, - мрачно нарушает молчание Эйнар.
- И мне, - немедленно подхватывает Гро, которому все не нравится с
самого начала.
- Подождем, - не вполне уверенно предлагаю я. - Глядишь, кто-нибудь и
появится...
Эйнар лишь молча хмурит брови.
Через час мы уже не сомневались - Дом пуст. Куда ушли Предстоятели?
Зачем? Когда вернутся?..
Вопросы без ответов.
- Они не придут, Сарт, - гудит Эйнар у меня над ухом. - Ну и Дом с
ними... Начинай Церемонию Выбора.
Я встаю. Придется нам самим посвящать Грольна. Вряд ли он согласится
в дальнейшем работать на Варну, но ему теперь больше негде жить, кроме как
в Доме - а непосвященного Дом отторгнет или, хуже того...
Я загнал Грольна в наливающийся холодным зеленым светом круг посреди
нижнего зала и вместе с Эйнаром побрел на возвышение Предстоящих, куда
вели четыре - нет, теперь уже две миниатюрные ступеньки.
Вообще-то Церемонию Выбора полагалось проводить торжественно, с
ароматическими свечами в тройных шандалах, с мечущимися по залу
призрачными тенями, когда все присутствующие облачены в тоги... Ерунда все
это. Главное - выбор посвящаемого. Главное - его противостояние Дому, один
на один, и никакие свечи не помогут, если...
- Слушай внимательно, неофит по имени Грольн, - голос мой звучал
непривычно глухо и раскатисто, - слушай и не говори потом, что не слышал.
Сейчас ты покинешь этот зал и пойдешь по Дому, Дому-на-Перекрестке - и Дом
откроет тебе свою бесконечность и изменчивость. Верь Ему - Он
действительно таков - и не верь Ему. Потому что, пока ты будешь идти, Дом
будет идти в тебе, затуманивая мысли, лишая разума и растворяя тебя в
Себе. Не поддавайся этому. Помни - ты должен найти комнату, единственную
комнату во всем Доме, которая будет принадлежать тебе.
Как только ты отыщешь ее - Дом отпустит тебя и примет, как равного.
Тогда ты вернешься сюда, в зал Нашедших. Мы будем ждать. Когда ты станешь
своим, Дом пропустит тебя беспрепятственно.
- А как я узнаю, что эта комната - моя? - напряженный голос Гро
зазвенел, грозя сорваться.
- Узнаешь. Если пройдешь через Дом. А теперь - иди!
И Гро вышел. В узорчатую белую - нет, теперь уже бледно-розовую
дверь.
Вышел и не вернулся.
...Я никогда точно не знал, как течет время в Доме по отношению к
окружающему миру (или мирам?), но когда за окнами стемнело, мы с Эйнаром
забеспокоились.
- Что-то случилось, Сарт, - бросил Эйнар, вставая. Это не было
предположение. Это была уверенность. - Пошли, мы должны отыскать парня.
И мы тоже вышли из зала Нашедших в бледно-розовую - нет, теперь уже
пурпурную дверь, за которой много часов назад исчез Грольн Льняной Голос.
На пороге я обернулся и увидел: тройные бронзовые шандалы, горящие
ароматические свечи и сброшенные тоги на наших пустых креслах...
Шутки шутишь, Дом, Дом-на-Перекрестке?
...Мы уже долго брели по привычным знакомо-незнакомым комнатам,
коридорам и лестницам Дома и удивлялись, почему Дом все не выводит нас на
Гро или хотя бы к его телу.
А потом совсем рядом послышались спотыкающиеся шаги, и я ринулся в
боковой переход с криком "Грольн!", а Эйнар отстал... и когда я, никого не
найдя, попытался вернуться, то понял, что остался один.
И услышал Голос.
Голос Дома.
Это было, как на Испытании - моем давнем Испытании - только гораздо
страшнее, и я пошел прочь, а потом побежал, сжимая гудящую от Голоса
голову руками - потому что знал, что лишь в одном месте я могу спастись от
того, чего хочет от меня Дом... Я должен был успеть, добежать, дойти,
доползти...
ИНТЕРМЕДИЯ
Человек идет по Дому. Невидимые сквозняки колышут занавеси вдоль
стен, прозрачные языки тюля хлопают, извиваются, перекручиваются
жгутами...
Человек бежит по Дому.
- Меня зовут Грольн! - кричит человек. - Меня зовут Грольн! Меня
зовут...
- О-о-о!.. - отзывается Дом, и множество имен - незнакомых,
непроизнесенных - запутываются в занавесках и сползают вниз по стенам
бесконечного коридора.
Поворот. Еще один. Человек бежит по Дому. Маленький человек.
"Меня зовут Грольн... Только меня так уже никто не зовет. Очень
давно. И поэтому я зову себя сам. Я бегу по этому безвыходному Дому и зову
себя: "Гро!.. о-о-о..." - и только эхо дробится сотнями отголосков, словно
Дом дразнится чужими именами, которые гонятся за мной, которые хотят быть
моими, которые..."
Человек бежит по Дому. Маленький человек. В развевающейся рубахе и с
зачехленным леем на боку, с высохшими соломинками в волосах.
Бежит. Спотыкается. Падает.
"Я не хочу выбирать. Ты слышишь, Дом-на-Перекрестке? - я не хочу!..
Не слышит. Молчит и меняется. Вон - был кирпич, а теперь - ковры
какие-то... И я меняюсь вместе с ним. Я чувствую себя дорогой, дорогой с
дурацким и дорогим именем "Грольн", по которой идут люди, люди Дома - они
идут по мне, они идут через меня, они ждут, когда я выберу себе имя одного
из них, и забуду себя, и тоже стану человеком Дома; а я иду через Дом..."
Человек идет через Дом.
Поворот. И пустые доспехи на подставке у стены.
Человек оглядывается. Ни одна занавеска не полощется на стенах.
Ковры, ковры, ковры... Тяжелые, двухслойные ковры в бордовых тонах, и
никакому сквозняку не сдвинуть с места их пыльную тяжесть.
Человек стоит у пустых доспехов. Человек трогает шлем с узким
гребнем, привстав на цыпочки и по-детски шевеля припухшими губами. Он -
подросток, этот человек...
"Я. Я - подросток. Идущий по коридорам, бегущий по коридорам, стоящий
в коридоре... Но если я расслаблюсь - вот я уже мужчина, бородатый
мужчина, безбородый мужчина, маленькая женщина, еще одна женщина, очень
красивая... Люди Дома. И их имена волочатся за мной шлейфом, мне больно их
отдирать; я - подросток, я - Грольн, а они все кричат на меня, и Дом
кричит, кричит, кричит..."
- Выбери!..
Человек идет по Дому. Останавливается. Смотрит в зеркало. И лицо
человека не отражается в зеркале. Словно у человека нет лица. Или Дому не
нравится это лицо.
В зеркале отражается Дом. Переходы, комнаты, залы, двери, лестницы...
Человек и Дом смотрят друг на друга. Через стекло с блестящей,
холодной амальгамой.
Дом-на-Перекрестке.
Человек-на-Перекрестке.
- Чего ты хочешь? - тихо спрашивает человек, моргая и стряхивая
слезу, повисшую на реснице. Капля срывается и беззвучно падает на пол.
В зеркале появляется лицо. Чужое лицо. Взрослое. С крупными, резкими
чертами. Со складками у рта.
Человек не убегает. Человек примеряет чужое лицо.
Лицо хмурится, собирая многочисленные морщины в напряженную маску,
словно тот, в зеркале, что-то вспоминает.
Человек примеряет чужую память.
Лицо в зеркале одними губами произносит имя.
Человек примеряет чужое имя.
Имя. Махиша. Предстоятель Инара-Громовержца.
Человек вглядывается в чужое прошлое. Примеряя предложенную жизнь.
МАХИША-ПРЕДСТОЯЩИЙ
...В мир приходим мы нагими и беспомощными, и, уходя,
ничего не уносим с собой. Можно жить Предстоятелем, но
умереть Предстоятелем - нельзя. Последнее право и
последний долг Предстоящих - право выбора смертного часа и
долг передачи дара своего тому, кто идет следом. И пусть
Идущий следом поможет уйти опустевшему Предстоятелю за
грань между миром и небом, поможет и проводит; и запомнит
день и час сей.
Посему нет Предстоящему подлинного покоя вне его воли
и в одиночестве...
Авэк ал-Джубб Эльри, Рага о Предстоящих.
Они стояли рядом. Почти рядом. Они были невероятно, невозможно похожи
друг на друга.
Дряхлый волхв Хаом, взметнувший к провисающему небу обглоданные
временем руки, руки аскета и провидца, и Грозовое дерево, Древо-у-алтаря,
с его черными, навеки обугленными ветвями, покрытыми крикливой листвой
воронья, и лишь сучья, сучья...
Эх, жизнь, сучья жизнь!.. Ударит, опалит... Стократ благородней тот,
кто не скажет при блеске молнии: "Вот она, наша жизнь!.."
Они стояли рядом. Они ждали. Ждали того ослепительного мгновения,
когда набрякшая холстина небес прорвется водой и огнем.
Приехавший на рассвете князь - Ликский Великий князь; хоть
молодо-зелено, а взгляд властный, с рысьим прищуром, с холодным азартом -
лениво сидел на пригорке и вполглаза поглядывал на волхва и его мертвое
дерево. Князь тоже ждал. Он хорошо умел ждать, и трупы нетерпеливых
братьев ступеньками ложились к престолу Большого Лика; братьев, так и не
научившихся ждать, а теперь - поздно.
Учиться надо вовремя.
Все надо делать вовремя. Время камни разбрасывать и время собирать,
как любил говаривать покойный наставник при дворе, удавленный за
неучтивость. Разбрасывать так, чтоб падали, куда положено и на кого
положено (князь вспомнил свой полк легких пращников и довольно пожевал
губами), и собирать тоже надо с умом. Без ума собрал, свалил в кучу - холм
получился, а кому тот холм нужен? Разве что на могилу, для вечной памяти,
и то...
А попадется толковый каменщик - и лягут камни в основу столичного
храма Инара-Громовержца; поклонятся людишки грозному князю неба, глядишь -
и ему, земному князю охотней кланяться станут.
Хорошая вещь - вера. Полезная, дорогостоящая... сколько запросит Хаом
за слово о храме?.. не базар здесь, не поторгуешься...
"Вера... - думал молодой послушник Махиша, разглядывая своего
знатного ровесника. - Ишь, словно купец: весы вынул и прикидывает, сколько
барыша достанется... Шалишь, князюшка, с огнем играешь! Будет барыш, да не
тебе..."
Послушник хмуро глядел, как напускное безразличие застывает на лице
гостя равнодушно-приветливой маской династии, выдержавшей и вой степняков,
и каменные ножи староверов, и многое другое... ох, многое, бессчетное,
