Я понял, что не один в комнате, перестал ругаться и только тогда
обнаружил, что сгоряча не обратил внимания на тонкий шнур, туго затянутый
на моем горле. Запястья были чем-то - шнуром? веревкой? - связаны за
спиной и это же что-то, видимо очень небольшой длины, сдерживало и мои
лодыжки, отчего ноги были согнуты так, что пятки почти касались ягодиц.
Очень неудобное положение.
Которое совершенно не делало меня хозяином ситуации.
- Песчаный Тигр...
Оказывается они - или он - знают, кто я. С одной стороны, это
позволило сделать вывод, что меня схватили не случайно. С другой, я понял,
что эта неприятность покрупнее чем простое, хотя и болезненное,
ограбление. Мне стало совсем плохо, когда я попытался пошевелиться, чтобы
проверить, все ли кости целы, и обнаружил, что в кошельке позвякивают
монеты.
- Песчаный Тигр...
Я застыл. Ныли запястья и затылок. В животе все свернулось.
- Слушай, сделай одолжение? - попросил я. - Зажги побольше света,
чтобы я мог увидеть на какую вечеринку меня пригласили.
Тишина. Потом голос спросил, с оттенком мягкого удивления, уверен ли
я что хочу света.
- Ты понимаешь, что если увидишь меня, тебя придется убить?
Вежливый, привыкший повелевать голос; один из тех, на которые не
обращаешь внимания пока он не предъявит доказательство силы. Легкий акцент
выдавал жителя Границы. Было еще что-то, чего я не смог распознать. Голос
казался знакомым, но я никак не мог вспомнить, где слышал его.
Я выдавил циничную ухмылку.
- Аиды, если тебе надо, ты меня все равно убьешь. Зачем иначе было
меня сюда тащить? - я поработал запястьями, но веревка не поддавалась. Она
даже затянулась сильнее.
Тишина. А потом свет.
Я выругался, забыв о петле на горле.
- Точно, - согласился он. - Теперь мы еще раз обсудим, сколько ты
возьмешь за Северную баску.
Я объяснил ему, что ему надо с собой сделать.
- Ничего не имею против, - спокойно сообщил он. - Я человек довольно
развращенный, об этом знает весь Юг. Меня называют Умир Безжалостный.
Я скрипнул зубами.
- Зачем тебе Дел?
- Так ее зовут?
Я снова выругался. На этот раз на себя.
- Нет.
Комнату освещала одна лампа. Южанин стоял перед ней и поэтому должен
был казаться только темным силуэтом, но бледное сияние из-за моей спины
позволяло увидеть характерное для Юга смуглое лицо, нос с горбинкой,
четкие скулы, тонкие губы и глубокие впадины скрывающие необычные
бледно-серые глаза. Судя по акценту, он жил на Границе. Даже при слабом
свете кольца и пояс сверкали.
- Мне нужна... Дел потому что, как я уже говорил, я собираю отличия.
- И что, в аиды, это значит?
Он махнул рукой.
- Некоторые люди собирают красивые ткани, золотые украшения, лошадей,
женщин, мужчин, ковры, шелка... - снова легкий жест, демонстрирующий
пренебрежение к обычности. - Я собираю разные вещи. Главное для меня,
чтобы они отличались от всего привычного.
- Значит ты хочешь пополнить ею свою коллекцию.
- Она невероятно прекрасная женщина и к тому же очень опасна.
Большинство женщин - Южных женщин - мягкие, услужливые. Их можно найти
везде. А в ней мягкости нет совсем. Она твердая. Она острая как стекло.
Она отточена как сталь, - я едва различил его улыбку, скрытую тенями. -
Она так отточена, что могла бы разрезать плоть мужчины и позволила бы ему
истекать кровью у ее ног, а сама при этом улыбалась бы.
- Она тебя разрежет, - пообещал я. - Она - танцор меча, борджуни...
хорошо обученный, соединенный с яватмой танцор меча. Ты представляешь, что
это значит?
- Это значит, что она нужна мне больше чем кто-либо, - он снова
улыбнулся. - И я не борджуни. Я танзир.
- В Кууми?
Он пожал плечами.
- При хорошем правлении Кууми могло бы снова приносить прибыль, но я
только недавно получил это поселение. Я присоединил его к моему городу, -
он показал на Север. - К Харкихалу.
- Харкихал твой? - я нахмурился. - У Харкихала не было танзира уже
много лет. Это пограничный город - город жителей Границы. Ты не можешь
просто приехать в него и объявить, что он твой.
- Пока один не верит, другой сделает, - он махнул рукой. - Но я здесь
не для того, чтобы обсуждать с тобой захват Харкихала. Я вообще-то ничего
не должен с тобой обсуждать - я просто подумал, что тебе интересно будет
узнать, что пока мы тут разговариваем, мои люди похищают для меня женщину.
Я попытался порвать веревки, но только чуть не задохнулся и почти
потерял сознание. Дрожа от злобы, я прошипел:
- Там вот значит как ты хотел ее купить.
- Я горжусь своим умением разбираться в людях. Когда я узнал кто ты,
я сразу понял, что ты не сдашься. У тебя сложилась определенная репутация,
Песчаный Тигр... Говорят, что три месяца в шахте Аладара тебя изменили, -
он помолчал и добавил: - И Северянка.
- И как же? - бросил я. - Ты хочешь сказать, что я стал мягким как
Южная женщина?
- Наоборот. Хотя некоторые, без сомнения, со мной поспорили бы - но
только те люди, которые и не представляют, что движет мужчиной, - он
пригладил богатую шелковую ткань своего расшитого бурнуса, кольца
блеснули. - Те, кто понимают людей - или понимают тебя - говорят, что
шахта и женщина сделали тебя более собранным. Что теперь ты опаснее, чем
когда-либо. Раньше тебе было на все наплевать, ты жил в свое
удовольствие... теперь жизнь и свобода значат для тебя очень много, теперь
у тебя есть женщина, и ты уже не такой апатичный.
- Апатичный? - в моей характеристике я бы поставил это определение на
последнее место.
- Мужчины, у которых нет дома - или пожившие в одиночестве - ходят с
Пенджей, Песчаный Тигр. Им все равно, куда идти, лишь бы найти работу,
женщину и вино, - он улыбнулся. - Боги благословили тебя необычным ростом,
силой и реакцией, у тебя врожденный талант... Зачем такому одаренному
человеку попусту тратить силу? Но нет, он просто отмахивается от насекомых
вместо того, чтобы раздавить их и узнать, на что он способен... и если он
предпочтет давить их, он него не будет спасения.
Он замолчал, а я смотрел на него, сбитый с толку его выводами и
умением судить о людях так легко и говорить с такой уверенностью.
Я лежал неподвижно, помня о веревках.
- Оставь ее в покое.
- Нет, - он сделал шаг ко мне. - Ты понял, о чем я сейчас говорил? Ты
из тех, кого нельзя купить. Ты - аномалия, Песчаный Тигр. Ты отличаешься
от всех танцоров мечей, потому что они охотно продают себя, не понимая,
что это тоже рабство, только другого сорта.
Я подавил в себе злобу и постарался говорить спокойно.
- Значит я тоже войду в твою коллекцию?
- Нет. Танцоров мечей можно купить десяток за медяшку... конечно,
может быть, ты стоишь и подороже, но не настолько, чтобы я захотел
пополнить тобой мою коллекцию. Нет, - задумчиво повторил он. - Если бы мне
понадобился танцор меча, я взял бы Аббу Бенсира.
Я рявкнул не задумываясь:
- Аббу Бенсира!
- Я собираю все самое уникальное, Песчаный Тигр. Вот в чем дело. Ты
очень хорошо танцуешь - седьмой ранг, кажется? - но Аббу... Аббу есть
Аббу. Аббу Бенсир.
Знаю, знаю. Глупо было хотя бы думать о ревности в моем положении, но
я чувствовал себя задетым. Слова Умира больно ударили по самолюбию. Потому
что хотя и без того плохо быть скрученным и брошенным в вонючий сарай
из-за своей расхлябанности, еще хуже слышать, что ты не стоишь своего
главного противника.
Я мрачно покосился на него.
- Слышал о Чоса Деи?
Он слабо улыбнулся. Брови изогнулись в веселом недоумении.
- Чоса Деи - Южная легенда. Конечно слышал.
Я ухмыльнулся.
- Он тоже собирал. Хотя в основном магию.
- Значит мы очень похожи, волшебник из легенды и я, - рассмеялся
Умир. - Мне пришлось овладеть частью магии.
Всего лишь ЧАСТЬЮ, отметил я. Мне это почему-то показалось важным.
- Так что дальше, танзир? Ты оставишь меня здесь на съедение крысам
или придумал что-то поинтереснее?
- Я думаю только о женщине, - он улыбнулся, заметив, что мои мускулы
непроизвольно напряглись в попытке порвать веревки. - Я бы на твоем месте
не старался так освободиться, Песчаный Тигр. Тебя связывает не веревка, а
магия.
Я окаменел.
- Магия?
- Руническое заклинание, если быть точным, - он пожал плечами. - У
меня есть гримор.
- Гри... что?
- Гри-мор, - произнес он. - Коллеция магических заклинаний и
родственного с ними колдовства. Она называется Книга Удре-Ната, Книга
Поглощенной Души, - танзир улыбнулся. - Моя душа еще при мне... но уже
заложена, - одна рука скрылась под бурнусом и появилась обратно с куском
серо-коричневого шнура. - Примерно вот так, видишь? - он тихо произнес
одно слово и шнур засиял. Это был тот самый омерзительный желто-зеленый
свет, который шел из-за моей спины. - Вот. Руническое заклинание. Книга
Удре-Ната полна таких мелочей и вещей посерьезнее, - он подошел поближе,
немного наклонился и покачал сияющим шнуром перед моим лицом. - Видишь
руны? Их сотни, все они сплетены в единую нить и их связь разорвать
невозможно. Они крепче веревки. Вот что держит тебя, Песчаный Тигр. Горло,
руки, ноги, - он махнул рукой. - Ты можешь мастерски владеть мечом, но
тебе не удастся освободиться от магии.
Похолодев от ужаса, я смотрел на короткий шнурок, свисающий с пальцев
Умира. Приглушенный свет пульсировал; переплетенные руны образовывали
причудливую живую веревку толщиной с женский мизинец.
Он спрятал шнурок.
- Я бы не стал так дергаться, - посоветовал он. - Такая веревка,
завязанная узлом, при каждой попытке растянуть ее только сильнее
сжимается. Если попытаешься развязаться, очень может быть, что петля на
твоем горле затянется, а мне бы этого очень не хотелось.
- Почему? - прохрипел я. - Зачем я тебе?
- Не мне. Сабре.
Каждый мускул замерз.
- Ты мне не нужен, - сказал он, - а она давно тебя ищет. Ну и
поскольку я никогда не откажусь заработать, я с радостью избавлюсь от
тебя, получив за это деньги и благодарность Сабры. Кто знает, может и она
мне когда-нибудь пригодится.
- Она женщина, - сказал я в надежде переубедить его. - Ты будешь
помогать женщине-танзиру?
- Я буду помогать кому угодно, лишь бы получить желаемое, - он пожал
плечами. - Я прагматист, Песчаный Тигр... сегодня Сабра правит домейном
своего отца, а завтра все может измениться. В конце концов все меняется, -
он расправил складки тяжелых рукавов. - Они уже должны были забрать
женщину - Дел? - он кивнул. - Так что я ухожу, - он повернулся к лампе и
задул ее. В перламутровом сиянии, связывающем меня, я едва видел его лицо.
- Сабра прибудет из Искандара через день или два, так что все это время
можешь крутиться как хочешь. А если вздумаешь кричать, вспомни, что ты в
моем домейне. Я обещал людям вернуть поселению былое величие - и
посоветовал им не вмешивались в мои дела.
Я дернулся, но тут же застыл, почувствовав, что рунические узы
сжались сильнее.
- Подожди...
Он подошел к двери, положил руку на щеколду и обернулся.
- Я не убийца, не борджуни и не насильник. Я наслаждаюсь,
рассматривая свою коллекцию. Может тебе станет легче, если ты узнаешь, что
я не собираюсь причинять вред женщине.
И на том спасибо. Но когда дверь за ним закрылась, я подумал, что он
мог и соврать.
Он мог врать обо всем.
28
От рунических уз шло тошнотворное желто-зеленое сияние. Я лежал в
полутьме и думал можно ли проверить узлы на крепость и при этом не
