Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Demon's Souls |#15| Dragon God
Demon's Souls |#14| Flamelurker
Demon's Souls |#13| Storm King
Demon's Souls |#12| Old Monk & Old Hero

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Детектив - Юлиан Семенов Весь текст 1139.47 Kb

Экспансия 3

Следующая страница
 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 98
Юлиан Семенов.

                               Экспансия-III
                                  (роман)
                              ("Позиция" #5)
                       _____________________________
                       C книжной полки Вадима Ершова
                       http://www.chat.ru/~vgershov


                                 Аннотация


     Роман  "Экспансия-III"  заслуженного  деятеля   искусств,    лауреата
Государственной  премии  РСФСР  писателя    Юлиана    Семенова    является
продолжением романов "Экспансия-I"  и  "Экспансия-II".  Романы  объединены
одним  героем  -  советским  разведчиком  Максимом  Максимовичем   Исаевым
(Штирлицем).  В  построенном  на  документальной    основе    произведении
разоблачается  реакционная  деятельность  ЦРУ  в  Латинской   Америке    в
послевоенный период.

                                  Роман




ШТИРЛИЦ                                          (Барилоче, сорок седьмой)
__________________________________________________________________________

     Ну и что, спросил себя Штирлиц, как будем жить дальше? Ты  и  я,  два
человека, существующие в  одном  и  том  же  обличье,  но  думающие  порой
по-разному, мура собачья, ей-богу.  Почему, возразил он себе,  прибегни  к
спасительному "все  разумное  действительно",  сколько  раз  тебя  выручал
Гегель с  его  абстрактным,  отрешенным  от  суеты  мышлением,  выручит  и
сейчас...
     Двадцать  пять  лет  я  не  был  в  России;  четверть  века,  страшно
произнести...  Это все ерунда, что  я  живу  ей,  грежу  ею,  изучаю  все,
связанное с ее трагической и великой судьбой; я похож на доктора,  который
ставит диагноз, наблюдая пациента через толстое пуленепробиваемое стекло.
     Я живу здесь, в Барилоче, у  подножия  Анд,  в  столице  горнолыжного
спорта Аргентины, в семи милях от коттеджей, где  обосновались  физики,  -
среди  них  есть  местные,  родившиеся  в  этой  прекрасной  стране,  есть
эмигранты, сбежавшие от гитлеровцев, а есть нацисты, те, которые  работали
в исследовательских институтах рейха; истинный  ученый  похож  на  зрячего
слепца, он одержим  своей  идеей,  он  редко  задумывается  над  тем,  кто
воспользуется его идеей, сделавшейся хиросимской явью;  всю  свою  историю
человечество пугалось шагать во тьму неизведанного и все  же  -  шагало...
Что же,  спросил  он  себя,  да  здравствует  инквизиция,  которая  хотела
удержать мир от знаний?! Бред, ужас какой-то...
     Я живу здесь уже четыре месяца, без связи  с  Роумэном,  учу  веселых
аргентинцев  кататься  на  "росиньолях"  по  бело-голубым  снежным  полям,
которые  становятся  синими,  ледяными  в  середине  июня,   когда    зима
окончательно вступает в свои права, метут вьюги, ломко  стреляют  искры  в
каминах пансионатов, что открыли вокруг подъемников австрийцы из-под Линца
и баварцы; ленится белое пиво, девушки в красных  фартучках,  тихо  звучат
песенки, привезенные из Тироля, мистерия какая-то...
     За это время я заработал триста сорок два доллара; от того,  что  мне
дал Роумэн при расставании в Мадриде, осталось сто сорок семь; на  кофе  и
сандвичи хватит, весну и лето переживу, в конце концов, можно  попробовать
увлечь приезжающих сюда на отдых толстосумов туристскими маршрутами в Чили
- через горы. Ладно, пройдет еще полгода, а что дальше? Я узнал, где здесь
живет Риктер, когда он приезжает сюда из Кордовы,  Байреса  или  Мар  дель
Плато, - а что дальше? Я не готов к решающей беседе с ним, нужны данные от
Пола, а их нет.  Я не приблизился ни на шаг к тайне атомной бомбы, которую
клепают здесь, совсем рядом, на острове  Уэмюль  мои  бывшие  товарищи  по
партии, я не узнал  ничего  нового  о  тех,  кто  являет  собою  затаенную
структуру нацизма в Латинской Америке, - зачем же я здесь? Во имя чего?
     Ты здесь во имя того, ответил он себе, чтобы сделать то, чего  ты  не
имеешь права не сделать.  Мужчина - это добытчик.  Нельзя  возвращаться  с
пустыми руками, грешно приходить домой с пустыми руками.
     А ты уверен, что тебя там ждут? Он часто слышал в себе этот вопрос, и
звенящая пустота, которая рождалась в нем  после  того,  как  звучали  эти
треклятые слова, была самым страшным мучением, потому что, давно привыкший
к постоянному диалогу с самим собою, на этот раз он не знал, что ответить,
а лгать - не хотел или, точнее, не мог уж более.
     ...Штирлиц поднялся с деревянной лесенки, что  вела  на  второй  этаж
домика, где Отто Вальтер держал свою  прокатную  станцию  -  горные  лыжи,
ботинки, куртки, перчатки,  очки  и  шлемы,  -  застегнул  куртку  (с  Анд
в а л и л и  снежные сине-черные облака) и пошел в бар к Манолетте; старик
славился  тем,  что  делал  сказочный  кофе,  лучший,   чем    итальянский
"капуччини": сливочная пена сверху и обжигающе горячая крепость на донышке
толстой керамической чашки.
     У Манолетте было тихо и пусто;  в  печке,  сделанной,  как  и  все  в
Барилоче, на немецкий манер, огонь  алчно  ломал  поленца;  старик  стоял,
прижавшись к теплым изразцам спиною, и лениво следил за  большой  мухой  с
зеленым брюшком, медленно летавшей вокруг настольной лампы, что стояла  на
баре.
     - Нет, ты только погляди на нее, - изумленно  произнес  Манолетте,  -
вот-вот ударят холода и все занесет снегом, а эта мерзавка  не  сдается...
Остальные сдохли - куда более здоровые, -  а  зеленобрюшка  все  летает  и
летает...
     - Остальные уснули, - возразил Штирлиц. - Они  засыпают  на  зиму.  А
весной оживают.
     - Темный ты человек, Максимо, сразу видно - из Испании, там школ мало
и ботанику не учат...  Если  бы  все  мухи  засыпали  на  зиму,  а  весной
просыпались, то мы бы стали планетой мух, а не людей.
     - А может, мы и есть такая планета? - Штирлиц пожал плечами. - Ну-ка,
угости меня кофе, дружище...
     - Я угощу тебя кофе, а ты позвони-ка своему патрону, он тебя ищет.
     - Приехали какие-нибудь буржуи? -  спросил  Штирлиц.  -  Не  терпится
встать на лыжи? Схватить снежного загара?
     - Этого он не говорил, - ответил  Манолетте  и  отошел  от  печки.  -
Хочешь выпить?
     - Мало ли чего я хочу...
     - Я угощаю.
     - Тогда не откажусь.
     - Чего тебе налить? Бренди? Или виски?
     - Налей виски.
     - С водой?
     - Нет, чистого, безо льда.
     - Здесь у всех ломается настроение,  когда  с  Анд  валятся  снеговые
облака, Максимо. Сколько лет я здесь живу, а все равно не могу привыкнуть,
тоска какая-то, безнадежность, мрак...
     Штирлиц положил мелочь на медный поднос, что стоял возле  телефонного
аппарата, набрал номер своего  х е ф е  Отто Вальтера; старик лежал третий
день без движения - скрутило бедолагу; как подняло в воздух под Седаном, в
семнадцатом, так и ломает каждый  год,  несмотря  на  то  что  с  двадцать
девятого  живет  здесь;  врачи  порекомендовали   "сменить    обстановку",
психический стресс был слишком сильным; повлияло на него и то,  что  лежал
он в госпитале - койка  к  койке  -  с  ефрейтором  Адольфом  Гитлером,  -
остановившиеся серо-голубые глаза, тяжелый, немигающий  взгляд  и  давящий
поток слов, вроде  бы  совершенно  логичных,  ладно  поставленных  одно  к
другому, но - если долго вслушиваться - больных, безнадежная паранойя,  но
при этом угодная несчастным людям, а сколько их тогда  было  в  Германии?!
После  ноябрьского  путча  Гитлера,  когда  люди  на  улицах    сострадали
арестованному герою войны, рискнувшему сказать  нации  правду,  после  его
"Майн кампф",  после  того,  как  он  стал  фюрером,  Отто  продал  дом  в
Зальцбурге и уехал за океан, поняв, что рано или  поздно  Гитлер  добьется
своего, страна п р о г н и л а, гниющей падали был необходим стервятник со
стылыми, безжизненными глазами.
     - Послушай, Макс,  -  сказал  Вальтер  слабым  голосом  (очень  любил
болеть, обожал сострадание, даже при пустяковом насморке просил  нотариуса
проверить завещание, уверял, что начинается менингит, отчего-то именно эта
болезнь казалась  ему  фатальной),  -  на  этот  раз  меня  крутит  как-то
по-особому.  Постоянное удушье, знаешь ли... Рикардо Баум, верный  дружок,
советует обратиться в клинику Фогеля, в Байресе...  Так что на  это  время
вместо меня останется Ганси...
     - Кто это? - спросил Штирлиц, сразу же перебрав  в  памяти  всех  тем
немцев и австрийцев, с кем Вальтер поддерживал отношения. -  Какой  Ганси?
Шпрудль?
     - Нет, нет, он приехал неделю назад, из Вены...  Ты его не  знаешь...
Его прислал мой двоюродный  брат,  какой-то  дальний  родственник,  просит
поддержать...  Ты его введи в курс дела и помогай, как мне... Наш с  тобой
контракт остается в силе, он будет платить тебе по-прежнему, я  уже  отдал
все распоряжения...  Если со мной что-нибудь  случится,  возьми  себе  мои
"росиньоли" и ботинки девятого размера...  И  новые  перчатки,  которые  я
получил из Канады...  Это мой тебе  подарок  за  добрый  и  честный  труд,
Макси...
     - У вас простуда,  -  сказал  Штирлиц,  зная,  что  этим  он  обижает
хозяина. - Обычная простуда.  Выпейте  горячего  чаю  с  медом  и  водкой,
снимет, как рукой, господин Вальтер.
     - Я думал, что жестокость  свойственна  только  молодым,  -  вздохнул
Вальтер. - Бог с тобой, я не сержусь...
     - А где этот самый Ганси?
     - Завтра в восемь утра он приедет на подъемник, покажи ему  хозяйство
и введи в дело...  Послезавтра утром я уеду, билет уже заказан, Баум  меня
проводит.
     - Кто это?
     - Рикардо Баум? - удивился Вальтер. - Чистый немец,  социал-демократ,
живет здесь в эмиграции...
     - Врач?
     - Нет, он в бизнесе и юриспруденции...
     - Посоветовались бы с хорошим аргентинским врачом, господин  Вальтер,
настой трав, прогулки...
     - Макси, не надо, а? Я знаю, сколько мне осталось, зачем  успокаивать
меня так грубо?
     Штирлиц  положил  трубку,  выпил  "капуччини"  и  сделал   медленный,
сладостный глоток из тяжелого стакана, ощутив жгущий запах жженого ячменя.
     Я стал бояться новых людей, подумал Штирлиц. Имя этого Ганси повергло
меня в  растерянность;  плохо;  постоянная  подозрительность  к  добру  не
приводит, это ломает в человеке азартное желание  д е л а; время уходит на
обдумывание возможностей; глядишь, все  взвесил,  -  ан,  поздно,  упустил
момент,  м и м о...
     Какие же это страшные слова - "страх", "боязнь", "ужас"!..  А сколько
модификаций?! Чему-чему, а уж как себя пугать  -  человечество  выучилось!
Нет бы радости учиться веселью, застольям, - так  ведь,  наоборот,  каждый
прожитый год словно бы толкает нас к закрытости; сообщество  бронированных
особей, два миллиарда особей,  занявших  круговую  оборону  в  собственных
дотах с репродукциями Рафаэля, электроплиткой и зеркалом, человек человеку
враг, ужас какой-то.
     - Что грустный, Максимо? - спросил Манолетте.
     - А ты?
     - О, я - понятное дело, - ответил бармен. - Я старый,  я  вижу  конец
пути, Максимо, я знаю, что однажды утром не смогу подняться с  кровати  от
боли в спине, а может, в шее или в сердце...  Не важно,  где...  И  -  что
ужасно - я мечтаю об этом времени, потому что тогда со спокойной  совестью
буду лежать в постели, попросив  Пепе  передвинуть  ее  к  окну,  и  стану
смотреть на восходы и закаты, пить чай (честно говоря, я  ненавижу  кофе),
пока смогу - пробавляться рюмашкой, а по вечерам играть с внуком и  Марией
в детский бридж...  Вот жизнь, а?! И я наверняка не посмею даже и  думать,
что жду прихода смерти... Я буду уверять себя, что наконец наступило время
заслуженного отдыха, Пепе принял  мое  дело,  пусть  мальчик  нарабатывает
мышцы, теперь его очередь, ты сделал свое, отдыхай, сколько душе угодно...
Я отдаю себе отчет в том, что жизнь прожита и  ничего  из  задуманного  не
сбылось, суечусь, не до мыслей, успевай поворачиваться,  иначе  дон  Карло
обойдет на повороте, его бар крепче и денег у него больше, и дон Гулинский
может прижать, к нему валом валят портеньяс' из югославских и  итальянских
районов,  они  там  богатые,  так  что  надо  держаться,  каждую   секунду
Следующая страница
 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 ... 98
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 
Комментарии (1)

Реклама