Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
SCP 249: The random door
Demon's Souls |#15| Dragon God
Demon's Souls |#14| Flamelurker
Demon's Souls |#13| Storm King

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Русская фантастика - А&Б Стругацкие Весь текст 191.13 Kb

Парень из преисподней

Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 8 9 10 11 12 13 14  15 16 17
на двое. Оставит ему кое-какую еду, суп в ватник завернет,  чтобы  он  мог
дотянуться, - сам он с постели почти что и не вставал - и  уйдет.  Ну  вот
она однажды ушла, да и не пришла. Неизвестно, что с ней сталось. Этот Данг
совсем уже загибался, когда на него случайно вышел  Корнеев  разведчик.  В
общем, жуткая, конечно, история. Прямо посреди столицы погибал от голода и
холода парень, причем большой математический талант, даже огромный, и всем
на него было наплевать. Так бы и подох, как собака под забором, если б  не
этот тип. Ну, он раз к нему пришел, два пришел, еду ему  носит.  А  парень
возьми  его  и  расколи!  Тот  только  рот  разинул.  А  Данг  ему   вроде
ультиматума: или вы меня отсюда к себе возьмете, в ваш мир то есть, или  я
повешусь. Вон, говорит, петелька висит, видите? Ну, Корней  дал,  конечно,
распоряжение... Такая вот история.
     Там еще много чего было. Было там и о герцоге, и об Одноглазом  Лисе,
и о господине фельдмаршале Брагге, обо всех там  было.  Как  они  политику
делают, как они развлекаются в свободное  время...  Я  то  и  дело  читать
бросал, ногти грыз, чтобы успокоиться.  И  об  ее  высочестве  тоже  было.
Оказывается, гоф-маршалом во дворце служил тоже человек  Корнея,  так  что
сомневаться  не  приходится.  Это  же  не  то  что  для   меня   материалы
подбирались. Это ведь Корней их из какого-то дела надергал, прямо с  мясом
выдирал. Ну, ладно.
     Сложил я эти листки аккуратной стопочкой, подравнял, взвесил на  руке
и опять по комнате пустил. Вообще-то, если говорить честно, оставалось мне
одно: пуля в лоб. Хребет они мне переломили,  вот  что.  Добились  своего.
Весь мир в глазах перевернули вверх тормашками. Как жить - не знаю.  Зачем
жить - не понимаю. Как теперь Корнею в глаза смотреть - и вовсе не  ведаю.
Эх, думаю, разбегусь я сейчас по комнате, руки  по  швам  и  -  в  окошко,
башкой вниз. И всему конец, хоть всего-то второй  этаж.  Но  тут  как  раз
приперся Драмба, требует очередной чертеж. Отвлек он меня. А  когда  ушел,
стал я уже рассуждать поспокойнее. Целый час сидел, ногти  грыз,  а  потом
пошел и искупался. И странное вдруг у меня  облегчение  наступило.  Словно
какой-то пузырь болезненный у меня в душе надувался, надувался,  а  теперь
вот лопнул. Словно я  с  какими-то  долгами  рассчитался.  Словно  я  этим
отчаянием своим какую-то вину перед кем-то искупил. Не знаю перед  кем.  И
не знаю какую. И в голове у меня только одно: домой, ребята! По домам! Все
мои долги, какие еще остались, - все они там, дома.
     За обедом Корней мне говорит, не глядя, сурово, неприветливо:
     - Прочитал?
     - Да.
     - Понял?
     - Да.
     На этом наш разговор и кончился.
     После обеда заглянул я к Драмбе. Вкалывает мой рядовой вовсю,  только
стружка летит. Весь в опилках, в горячем масле, руки  так  и  ходят.  Одно
удовольствие было на него смотреть. Быстро  у  него  дело  продвигалось  -
просто на диво. А мне теперь оставалось только одно: ждать.
     Ну, ждать пришлось мне недолго, дня два. Когда машинка была готова, я
ее сложил в мешок, отнес к прудам, собрал  там  и  опробовал  с  молитвою.
Ничего машинка, молотит. Плюется, но все-таки получилась она получше,  чем
у наших повстанцев, которые  делали  свои  сморкалки  вообще  из  обрезков
водопроводных труб. Ну, вернулся я, сунул ее вместе с  мешком  в  железный
ящик. Готов.
     И вот в тот же вечер (я уже спать нацеливался) открывается  дверь,  и
стоит у меня на пороге эта женщина. Слава богу, я еще не разделся -  сидел
на койке в форме и снимал сапоги. Правый снял,  но  только  это  за  левый
взялся, смотрю - она. Я ничего даже подумать не успел, только взглянул  и,
как был в одном сапоге, вскочил перед нею и вытянулся. Красивая она  была,
ребята, даже страшно - никогда я у нас таких не  видел,  да  и  не  увижу,
наверное, никогда.
     - Простите, - говорит она, улыбаясь. - Я не знала, что  здесь  вы.  Я
ищу Корнея.
     А я молчу, как болван деревянный, и только глазами ее  ем,  но  почти
ничего не вижу. Обалдел. Она обвела взглядом комнату, потом снова на  меня
посмотрела - пристально, внимательно, уже без улыбки - ну, видит,  что  от
меня толку добиться невозможно, кивнула и вышла, и дверь за собой тихонько
прикрыла. И верите ли, ребята, мне показалось, что в комнате  сразу  стало
темнее.
     Долго я стоял вот так, в одном сапоге. Все мысли  у  меня  спутались,
ничегошеньки я не соображал. Не знаю уж, в чем тут дело: то  ли  освещение
было какое-то особенное в ту минуту, а может быть, и сама эта минута  была
для меня особенной, но я потом полночи  все  крутился  и  не  мог  в  себя
прийти. Вспоминал, как она стояла, как глядела, что  говорила.  Сообразил,
конечно, что она мне неправду сказала, что  вовсе  она  не  Корнея  искала
(нашла, где искать!), а зашла она сюда специально, на меня посмотреть.
     Ну, это ладно. Другая мысль меня в тоску смертную вогнала:  понял  я,
что довелось мне увидеть в эту минуту малую частичку  настоящего  большого
мира этих людей. Корней ведь меня  в  этот  мир  не  пустил  и  правильно,
наверное, сделал. Я бы в этом мире руки на себя наложил,  потому  что  это
невозможно: видеть такое ежеминутно и знать, что  никогда  ты  таким,  как
они, не будешь и никогда у тебя такого, как у них, не будет,  а  ты  среди
них, как сказано в священной книге, есть и до конца дней своих  останешься
"безобразен, мерзок и затхл"... В общем, плохо я спал в эту ночь,  ребята,
можно сказать, что и вовсе не спал. А едва рассвело, я выбрался  в  сад  и
залег в кустах на обычном  своем  наблюдательном  пункте.  Захотелось  мне
увидеть ее еще раз,  разобраться,  понять,  чем  же  она  меня  вчера  так
ударила. Ведь видел же я ее и раньше, из этих самых кустов и видел...
     И вот когда они шли по дорожке к нуль-кабине, рядом,  но  не  касаясь
друг друга, я смотрел на нее и чуть не плакал. Ничего опять  я  в  ней  не
видел. Ну, красивая женщина, спору нет, - и все. Вся она  словно  погасла.
Словно из нее душу живую вынули. В синих глазах  у  нее  была  пустота,  и
около рта появились морщины.
     Они  прошли  мимо  меня  молча,  и  только  у   самой   кабины   она,
остановившись, проговорила:
     - Ты знаешь, у него глаза убийцы...
     - Он и есть убийца, - тихо ответил Корней. - Профессионал...
     - Бедный ты мой, - сказала она и погладила его  ладонью  по  щеке.  -
Если бы только я могла с тобой остаться... но я правда не могу. Мне  здесь
тошно...
     Я не стал дальше слушать. Ведь это они про меня говорили. Прокрался я
к себе в комнату, посмотрел в зеркало. Глаза как глаза. Не знаю,  чего  ей
надо. А Корней правильно ей сказал: профессионал. Тут  стесняться  нечего.
Чему меня научили, то я и умею... И я всю эту историю от себя отмел. У вас
свое, у меня свое. Мое дело сейчас - ждать и дождаться.
     Как я оставшиеся три дня провел - не знаю. Ел, спал,  купался.  Опять
спал. С Корнеем мы почти не разговаривали.  И  не  то  чтобы  он  меня  не
простил за тот случай или всякое там, нет. Просто он занят был  по  горло.
Теперь уж  до  последнего  предела.  Даже  осунулся.  Народ  к  нам  снова
зачастил, так и прут. Не поверите - дирижабль прилетел, целые сутки  висел
над садом, а к вечеру как посыпались из него, как посыпались... Но вот что
удивительно - за все это время ни одного "призрака". Я уже давно  заметил:
"призраки" у них здесь прибывают либо поздним вечером, либо рано утром, не
знаю уж почему. Так что днем я как в тумане был, ни  на  что  внимания  не
обращал, а как солнце сядет, звезды высыпят, так я у окна  с  машинкой  на
коленях. А "призраков" нет, хоть ты лопни. Я жду, а их нет. Я  уж,  честно
говоря, тревожиться начал. Что это, думаю, специально? И тут он все на сто
лет вперед рассчитал?
     За все это время  только  одно  интересное  событие  и  произошло.  В
последний день. Дрыхну это я перед ночной своей вахтой, и вдруг будит меня
Корней.
     - Что  это  ты  среди  бела  дня  завалился?  -  спрашивает  он  меня
недовольно, но недовольство это, я вижу, какое-то ненастоящее.
     - Жарко, - говорю. - Сморило.
     Сморозил, конечно, спросонья. Как раз весь этот день дождик с  самого
утра моросил.
     - Ох, распустил я тебя, - говорит он. - Ох, распустил. У меня руки не
доходят, а ты пользуешься... Пойдем. Ты мне нужен.
     Вот это номер, думаю. Понадобился. Ну,  конечно,  вскакиваю,  постель
привел в порядок, берусь за сандалии, и тут он мне преподносит.
     - Нет,  - говорит.  -  Это  оставь.  Надень  форму.  И  оправься  как
следует... причешись. Вахлак вахлаком, смотреть стыдно...
     Ну, ребята, думаю, моря горят, леса текут,  мышка  в  камне  утонула.
Форму ему. И разобрало меня любопытство, сил нет.  Облачаюсь,  затягиваюсь
до упора, причесался. Каблуками щелкнул. Слуга вашего  превосходительства.
Он осмотрел меня с головы до ног, усмехнулся чему-то,  и  пошли  мы  через
весь дом к нему в кабинет. Он входит первым, отступает на шаг в сторону  и
четко по-алайски произносит:
     - Разрешите, господин старший бронемастер, представить вам.  Бойцовый
Кот его высочества, курсант третьего курса Особой столичной школы Гаг.
     Гляжу - и в глазах у меня  потемнение,  а  в  ногах  дрожание.  Прямо
передо   мной,   как    приведение,    сидит,    развалясь    в    кресле,
офицер-бронеходчик, Голубой  Дракон,  "Огонь  на  колесах"  в  натуральную
величину, в походной форме при всех знаках различия. Сидит, нога на  ногу,
ботинки сияют, шипами оскалились, коричневая кожаная куртка с подпалинами,
с плеча свисает голубой шнур - тот еще волк,  значит...  И  морда,  как  у
волка,  горелая  пересаженная  кожа  лоснится,  голова  бритая  наголо,  с
коричневыми пятнами от ожогов, глаза, как смотровые  щели,  без  ресниц...
Ладони у меня,  ребята,  сами  собой  уперлись  в  бедра,  а  каблуки  так
щелкнули, как никогда еще здесь не щелкали.
     - Вольно, курсант, - произнес он сиплым голосом, берет из  пепельницы
сигаретку и затягивается, не отрывая от меня своих смотровых щелей.
     Я опустил руки.
     - Несколько вопросов, курсант, - сказал он и положил сигарку  обратно
на край пепельницы.
     - Слушаю вас, господин старший бронемастер!
     Это не я говорю, это мой рот сам отбарабанивает.  А  я  в  это  время
думаю: что же  это  такое,  ребята?  Что  же  это  происходит?  Ничего  не
соображаю. А он говорит, невнятно так, сглатывая слова, я эту ихнюю манеру
знаю:
     - Слышал, что его  высочество  удостоил  тебя...  а-а...  жевательным
табаком из собственной руки.
     - Так точно, господин старший бронемастер!
     - Это за какие же... а-а... подвиги?
     - Удостоен как представитель курса  после  взятия  Арихады,  господин
старший бронемастер!
     Лицо у  него  равнодушное,  мертвое.  Что  ему  Арихада?  Опять  взял
сигарку, осмотрел тлеющий кончик, вернул в пепельницу.
     - Значит, был удостоен... Раз так, значит... а-а... нес  впоследствии
караульную службу в ставке его высочества...
     - Неделю, господин старший бронемастер, - сказал мой  рот,  а  голова
моя подумала: ну, чего пристал? Чего тебе от меня надо?
     Он вдруг весь подался вперед.
     - Маршала Нагон-Гига в ставке видел?
     - Так точно, видел, господин старший бронемастер!
     Змеиное молоко. Экий барин горелый выискался!  Я  с  самим  генералом
Фраггой разговаривал, не тебе чета, и тот со второго моего ответа позволил
и приказал: без званий. А этому,  видно,  как  музыка:  "Господин  старший
бронемастер".   Новопроизведенный,   что  ли?   А   может,   из   холопов,
выслужился... опомниться не может.
     - Если бы сейчас маршала встретил, узнал бы его?
     Ну и вопросик! Маршал - он был такой низенький, грузный, глаза у него
все слезились. Но это от насморка. Если бы  у  него  глаза  не  было  или,
скажем, уха... а так - маршал как маршал. Ничего особенного. В  ставке  их
много, Фрагга был еще из боевых...
     - Не могу знать, - сказал я.
Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 8 9 10 11 12 13 14  15 16 17
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 
Комментарии (3)

Реклама