Мы ползем по дорогам в автобусе к домику Мэгги.
- Я надеялся на большее. Думал, он к себе пригласит на работу, однако
не вышло. К сожалению, его склонить на нашу сторону невозможно.
- Что сейчас будем делать?
- Штурмовать лабораторию.
Наиль поежилась.
В домике у Мэгги переполох. Ее самой нет, она подрабатывает в кафе. Мэй
сидит с гигантским фингалом под глазом. Кудряшов поясняет.
- Удрать хотел, ну я его немножко успокоил.
- Неправда, - хнычет Мэй, - я только хотел купить пару банок пива и
сигарет.
- А ты разве не слышал, что я приказал не выходить?
- Без курева, что за жизнь, а потом...
- Внимание. Слушайте меня все. Завтра с утра все выезжаем в город.
Поселяемся в военном городке. Возьмем в аренду три домика. Вы вдвоем и Мэй в
одном, вы трое в другом, мы с Наиль в третьем домике.
Наиль не моргнула даже глазом и не пошевелилась от этого сообщения. Я
продолжал.
- Все акваланги, подводные костюмы, лодку, оставляем здесь. Берем
оружие, взрывчатку.
- Значит, все же будем уничтожать. А когда прибудет ракета? - спросил
Кудряшов.
- Завтра, вечером, если шторм не помешает прибытию кораблей.
С домиками все получилось прекрасно. Жирный боров в сержантской форме
торопливо вырвал у нас из рук деньги и отдал ключи. Деревянные домики
выдерживали ветер, но не удерживали тепло. У нас не было времени приводить
все в порядок. Мы с Наиль забросили вещи под кровати и побежали в город на
встречу с Марком.
Он ждал нас в кафе.
- Еще бы немного и я укатил бы на работу.
- Извини, Марк, - сказала Наиль, - мы хотели уплыть с острова и
справлялись о погоде.
- Ага. Вот документы, вот деньги и все ребята, я вас больше не желаю
видеть.
Он бросил все на столик и пошел к выходу. Я просмотрел документы,
пересчитал деньги и все сунул в сумку Наиль.
- А теперь мы с тобой перекусим и пойдем отсыпаться до вечера в наш
домик, - бодреньким голосом сказал я.
- Почему ты не хочешь взять меня на операцию?
- Это опасное дело. Будут жертвы. Тебе надо жить. В любом случае,
наймешь капитана и махнешь на яхте на Филипины. Только не возвращайся в
городок, живи на яхте.
- А вы?
- Будем живы, уйдем на лодке к самолету. Только бы шторм кончился
быстрей.
- Значит все кончиться завтра.
- Сегодня ночью. Ракету привезут вечером.
- Господи. Закажи мне виски.
Что бы согреть домик, мы включили обогреватели. Наиль залезла в
крохотный душ и долго за дверью шумела вода. Я разделся и прыгнул под
одеяло, через некоторое время Наиль подошла ко мне.
- Николай, подвинься, мне холодно. Согрей меня.
Она была без одежды, мокрые черные волосы рассыпаны по плечам. На
плечах пупырышками выступила гусиная кожа. Я распахнул одеяло и холодное
мягкое тело прижалось ко мне. Минут 15 она отогревалась, потом... потом мы
занялись любовью.
Я приказал Кудряшову сделать укол Мэю.
- Необходимо усыпить его на сутки. Проснувшись, пусть сам
выкручивается, либо удирает на Филипины, либы бежит докладывать обо всем
американцам.
- Сделаем. Но думаю он хитер и не захочет осложнений с американцами,
поверь, Мэй удерет, этот слизняк в любую дыру пролезет.
Взяв двух ребят, Кудряшов уходит в домик, через 15 минут они
возвращаются.
- Все в порядке. Я ему в карман брюк сунул деньги, если аклимается
может и додумается удрать.
- Сопротивлялся?
- А как же, вот, даже руку прокусил.
С верхней части города порт виден как на ладони. Потрепанная штормом
эскадра вползала в губу залива.
- Видите, - я показываю своим спутникам на "Ричмонд", который
откалывается от военных кораблей и идет к грузовым пирсам, - если они сейчас
головку не снимут, то мы двинемся в порт, если снимут - наше направление в
лабораторию холода.
- Я вижу, - сказал Кудряшов, - они подводят грузовые машины.
Мы напряженно следим за "Ричмондом".
- Есть, - вскрикивает один из ребят, - грузят.
- Спешат тоже. Через час будет наступление сумерков.
- Ну что же, тронулись ребята.
Жадный сержант сразу увидел нас в баре и как старым знакомым замахал
рукой. Мы подошли к нему и предложили выпить. После пятой рюмки виски я
начал его дразнить.
- У тебя здесь джип. Спорим на пятьдесят долларов, что не сможешь
показать нам гарнизонную тюрьму.
- У вас там знакомые?
Не смотря на выпитое, сержант очень хорошо держится.
- Да.
- Идет. Но только вы по быстрому. Сегодня был пуск гражданских до 12
часов, а сейчас дадите сто баксов сержанту Джонсону, он устроит встречу хоть
с чертом.
- А ты подождешь, не уедешь?
- Еще столько же и я подожду вас до утра.
- Договорились.
Мы закидываем в джип сумки и залезаем в него, тесно прижавшись друг к
другу.
- Ого, сколько вас. Вы случайно не штурмовать едете тюрьму?
Сержант глупо захохотал.
- А что, у вас такое было?
- Нет еще. Поехали.
Джип рванул и мы закрутились по улочкам, спускаясь к домикам гарнизона.
У проходной сержант только чуть сбавил скорость и, махнув рукой охраннику,
он провел машину в военный городок. Мы неслись по аккуратным улочкам между
одноэтажными домиками.
- Вот она.
Невзрачное знание двухэтажной тюрьмы выпрыгнуло из слабо освещенных
улиц. Джип остановился у входа и тут же удар по затылку опрокинул сержанта
на руль. Я перетащил с помощью товарищей его на соседнее место и сел за
руль. Слава богу, никто не выскочил и не появился. Джип катит по дороге,
потом мы заворачиваем на газон и несемся по траве между зданий и деревьев к
светлому забору, за которым видно трехэтажное здание лаборатории холода.
- Заклейте и свяжите этого типа. Машину руками затолкните за те два
дерева, - командую я.
Парни выбрасывают из джипа сумки, из них мы вытаскиваем и натягиваем на
себя бронежилеты, разбираем оружие и взрывчатку.
- Пошли.
Первый прыгаю через забор я. Мы подходим к темному зданию. Двое ребят
поднимают ружья с "кошками". Хлопок и веревки унеслись на верх.
- Зацепили, - шепотом докладывает один.
Я махнул рукой. Две фигуры поползли на крышу здания. Мы же достали
липкую бумагу, наклеили ее на окно и резцом вырезали неровный квадрат.
Небольшой удар и квадрат повис на бумаге. Вынули стекло, просунули руку в
дыру и открыли шпингалет. Первым в открытое окно залез я. Мои товарищи через
минуту оказались рядом. Мы крадемся по коридорам. Вот дверь машинного
отделения, я подергал - закрыта. Компрессарная - тоже. У широких из
нержавейки ворот, мы останавливаемся.
Двое ребят разбегаются по бокам. Со мной остается Кудряшов, он достает
отвертку и начинает разбирать крышку на стене кнопочного пульта. Он колдует
над проводами и наконец раздается щелчок замка двери. Я оттягиваю толстенную
стенку ворот и проскальзываю в темноту. От света фонаря серебром в глаза
ударило отражение стенок. На большом металлическом столе лежит неуклюжая
головка ракеты. Над ней повисло приспособление с обыкновенным сверлом.
- Она, голубушка, - раздается шепот Кудряшова.
Он стоит рядом.
Вдруг, с грохотом захлопываются ворота, вспыхивает яркий свет. На
стенке откидывается толстый лючок и из него раздается противный смешок.
- Здравствуйте, капитан. Я так и знал, что вы окажетесь здесь. Не
узнали меня? Адмирал Мейвил, с которым вы недавно дерзко разговаривали.
- Я рад поздороваться с вами адмиралом.
- Капитан, ваши люди сейчас погибнут и не могут спасти вас. Мы за вами
следили, как-только вы оказались в здании. Вы упустили из виду видео камеры,
искусно спрятанные во всех коридорах. Я уже хотел вам предложить сдаться, но
наш общий знакомый господин Амилов, сопротивляется и он решил вас заморозить
вместе с головкой ракеты.
- Слушай, ты, липовый адвокат, - раздался голос Амилова, - я тебе не
прощу тот спектакль, который ты устроил с моей женой. Ты думал, выдерешь мои
деньги и смоешься? Нет, когда ты превратишься в глыбу льда, я с
удовольствием разобью ее молотком на мелкие кусочки, а эту тварь с
документами и деньгами все равно поймаю и отправлю к акулам.
Амилов бесновался в динамике.
- Старшина, заткни динамик.
Страшный грохот отразился на перепонках. Кудряшов выпустил очередь в
динамик. Там что-то затрещало. Медленно закрылся лючок. Тут же заревело над
головой. Сверло приблизилось к корпусу ракеты и застыло, упершись в него.
- Старшина, готовь взрывчатку.
Кудряшов начал прикреплять взрывчатку к головке ракеты, а я клеить свою
к замку ворот. Вдруг понесло холодом.
- Кудряшов быстрей. Если эта сволочь не шутит, через 10 минут мы
превратимся в сосульки.
- Капитан, мы погибнем при взрыве.
- Давай не разговаривай. Мало того, что мы будем сосульками,
электроника взрывчатки замерзнет и не сработает.
- Капитан, липкая лента не приклеивается к металлу, он покрылся инеем.
- Обвяжи взрывчатку вокруг корпуса шпагатом.
Холод стал жутким и стал пробираться под одежду.
- Быстрей, Кудряшов.
- Я замерзаю...
У меня, тоже не радостные достижения. Липкая лента не хочет приставать
к, быстро покрывающейся изморозью, дверцам ворот. Пальцы деревенеют. Я кладу
взрывчатку под дверь и с трудом, шагая онемевшими от холода ногами, иду к
Кудряшову. Он примотал взрывчатку к корпусу и у него нет сил завязать
шпагат. Все стенки камеры распухли от инея и глядят на меня красивыми
русскими сугробами. Я поднимаю автомат, только бы он не отказал, прыгающими
руками навожу его под дверь, где лежит взрывчатка, и с трудом нажимаю на
курок...
- Капитан.
Сознание медленно вползает в мою голову. Передо мной двое моих ребят,
которых я посылал на верх. Я лежу в коридоре.
- Где Кудряшов?
- Здесь я.
Он стоит с малиновыми щеками.
- Головку...
- Сейчас я...
Он подходит к одному из парней.
- Дай гранату.
Кудряшов бросается в изуродованные ворота камеры. Через минуту он
вылетает от туда и падает за стенку на пол. Раздается дикий грохот. Все
стены здания пошли ходуном. Стена напротив коридора рушиться, обнажая черную
ночь. Я глохну окончательно.
Кто-то тащит меня к этому провалу, я спотыкаюсь о труп нашего
десантника и это меня спасает. Очередь автомата изменила лицо моего
напарника и он мешком свалился у пролома стены. Сильный пинок под зад и я
лечу на землю. Рядом падает Кудряшов, он чего-то орет, но в ушах у меня
звон. Кудряшов тащит меня к забору. Появляется еще один диверсант. Они
вдвоем перебрасывают меня через забор и прыгают сами.
Кудряшов выкидывает из джипа связанного американского сержанта, мы
залезаем в него и машина несется по траве к светлому проему между домиков.
В городке еще ни чего не поняли. Военные стояли и смотрели на
разгорающийся пожар здания. У пропускного пункта, охранник, открыв рот,
смотрел на появившееся над крышей пламя и совсем не прореагировал на нашу
машину. Мы катим по улице и вдруг я услыхал голос Кудряшова, пробивающегося
сквозь звон.
- Куда теперь?
- В порт.
- Куда?
На лицах их изумление.
- В порт говорю. Постарайтесь привести себя в порядок.
Я стаскиваю бронежилет и платком, смотря в зеркальце машины, пытаюсь
слюнями снять кровь и грязь. В городе и порте завыла сирена.
- Быстрей в порт.
Мы выскочили к воротам гражданского порта.
- Что там такое? - выскочил охранник.
- Пожар в военном городке, - ответил я.
- Черт возьми. Дик, пойди сюда. Постой за меня, я пойду посмотрю.
