кем. Мы решили, раз ты не уходишь, временно прекратить производство монет. А
создать ремонтную контору по ремонту и изготовлению оружия. Как ты,
согласен?
- А как же жетоны?
- Вот жетонами и закончишь.
Жетоны изготовили во время и отправили в Санкт-Петербург. Через 16 дней
началась война.
* ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ *
Арсен изучающе смотрит на меня.
- Танки прорвались в наш район. Ты бы все-таки лучше ушел. Придут
другие, они тебя убьют.
- Другие кто, ваши?
- Может и наши, может и наемники, а иногда это делают и ваши. Им все
равно, какой русский, лишь бы был мужик. Идем все-таки с нами.
- Нет. Я остаюсь.
- Как хочешь.
Затрясся дом и зазвенели стекла. На улице лопнул снаряд.
- Уже подходят. Пока Саша, будь жив.
- Будь жив Арсен.
Цепочка, одетых в комуфляжную форму людей двинулась по переулкам
навстречу смерти. Все-таки сильные ребята. Тяжело нашим будет с ними
воевать. Я полез в подвал своего дома и подойдя к окну высунулся на улицу.
Колонна танков и бронетранспортеров двигалась к дому. Первые машины уже
поравнялись с домом, когда хвостатые гранаты из-за укрытий вылетели к цели.
Передовой танк вздрогнул и потеряв скорость, машинально зашлепал траками по
асфальту к ближайшему углу соседнего здания. Остальные машины, как бы
наскочив на невидимую стенку встали. Здесь перемешались мертвая и живая
техника. Беспрерывный грохот ударил в уши. Я отпрянул от окна. Здание
затряслось от снарядов и пуль.
Русские оставив трупы, раненых и битую технику, ушли обратно.
Чеченцы ликовали. Они как дети ползали по машинам, собирая оружие и
всякий хлам, кое где раздавались выстрелы. Это пристреливались
тояжелораненные русские, дети - мужчины. Легко раненых сгоняли между домами.
Их нестройную цепь повели в штаб.
Мастерской не было. С началом военных действий все разбежались. Исчез
Александр Закирович, ушел воевать за победу ислама Измаил и Зур. Я уже не
знал, зачем я здесь и что теперь делать. В Россию возвращаться опасно, я не
досидел срок. Здесь оставаться тоже опасно, прибьют, не чеченцы, так свои.
Каждый день становился все хуже и хуже. Русские не наступали, они
методично разрушали постройки артиллерией и авиацией. Я переселился в
подвал. Иногда сюда заскакивали чеченцы или исламские добровольцы. Они
перекидывались со мной несколькими фразами и переждав очередной артналет,
исчезали. Наконец, русские изменив тактику, пошли в наступление и судя по
всему успешно. Все ближе и ближе подступали федеральные войска и вскоре
шквал пуль и гранат достиг моего дома.
Отряд Арсена укрепился здесь же в подвале. Пришел Измаил. Он похудел.
Не бритые щеки, делали его похожим на Пушкина.
- Саша. Ты так и не ушел?
Вместо приветствия начал он.
- Куда? Там засадят. Здесь прибьют.
- Да, положение у тебя не завидное. Наше тоже не лучше. Затевать войну
с могучим соседом, да еще в легко доступном районе, это безумие. Эйфория
первых победных дней кончилась, начались настоящие будни и страдания. Наши
горе-руководители не поняли, что это не Вьетнам, не Афган, даже горы без
подпидки из вне не дадут партизанской войны. Это медленный конец, Саша.
- Но у тебя зеленая повязка. Это ведь не только Чечня?
- Не получилось Саша, думал все исламские верующие поднимутся, но
воевать ни кто не хочет.
- А где Зур?
- Погиб, завалился дом, где он сидел с ополченцами. Мы даже копать не
стали.
- А что же все остальные, они что не понимают, что это конец?
- А бог их знает, что они думают. Одни фанаты, бьются за веру, другие
дураки, а третьи трусы, рады бы сбежать, да своих бояться.
- Теперь здесь будете держать оборону?
- И да, и нет. Немножко по сопротивляемся и уйдем. Как погиб Зур
осталось у всех в памяти. Да и не устоять нам.
Бой начался с обычной артподготовки русских. Дом ходил ходуном и
медленно разваливался. Потом ударили пулеметы и автоматы по окнам дома.
Чеченцы отбивались яростно. Но вот, затих один, вскрикнул и волчком
закрутился другой. Огненный шар ворвался в подвал и попав в коридор лопнул
где-то в стене. Дом тряхануло. Кто-то истошно закричал. Передо мной стоял
Измаил.
- Саша, уходим.
Он потянул меня за рукав. В окно ударила косая очередь автомата. Измаил
дернулся и повалился на стену.
Два человека проскочили в подвальное окно. Передо мной стоял
испачканный офицер российской армии с кровоподтеком у глаза. Знакомое лицо
осветил дневной свет. Другой в защитной форме стоял спиной, поводя автоматом
в коридор.
- Мишка, это ты?
- Ах, сволочь, ты еще жив, предатель.
Автомат поднялся на уровне моей груди. Холодок смерти прошел по коже.
Вдруг, с грохотом выстрела Мишка изогнулся и отлетел в стену. Автомат
выпал из его рук. Его напарник ткнулся носом в трубы. У дверей подвала стоял
Арсен и бородатый чеченец.
- Убирайся от сюда. - заорал на меня Арсен.
Он схватил меня за рукав и поволок к двери. Мы перебежали в соседний
дом.
Бой кончился быстро. Иногда вздрагивала автоматная очередь, чтоб через
промежуток времени напомнить о себе. Арсен опять появился передо мной.
- Тебя влиятельные люди просят, уходи.
- Кто?
- Владимир Русланович просит. Он просил тебе передать, что ты еще
будешь ему нужен. Пойдем, я тебя выведу.
- Хорошо. Я уйду, но сначала, я хочу зайти в тот подвал, где только что
был бой.
- Пойдем. Только быстрей.
С Мишки уже сняли куртку и ботинки. Он лежал на спине с желтым лицом и
открытыми глазами. Нагрудный карман окровавленной гимнастерки выпирал от
документов. Я вытащил их. Вот военный билет, красная книжечка представителя
ФСК, вырезка из газеты, два письма и фотография... Улыбающаяся Маша, Мишка с
белобрысой девочкой у их ног, смотрели на меня.
Мишка, поганец Мишка.
Измаила оттащили в сторону, лицо залитое кровью, было неузнаваемым,
только знакомые черные глаза еще кричали: "Сашка, уходим".
Арсен вывел меня на незанятую ни кем дорогу.
- Давай Саша. Придерживайся этой дороги. Пока.
Я попрощался и пошел.
Воина только разгоралась.
Меня остановили наши у бетонных глыб, наваленных на дорогу. Солдаты
обыскали и вместе с документами вытащили кольт 38 калибра.
Офицер долго изучал документы.
- Как же ты очутился в Грозном?
- Я там жил.
- А оружие зачем?
- Чтобы там выжить.
- Не знаю, что с тобой делать. Был бы чичен, было все ясно, но пожалуй,
отправлю для страховки, на пересыльный пункт.
Пересыльный пункт был за километров 17 от Грозного, на только что
подведенной ветке железной дороги. Там стояли тюремные вагоны, в один из
которых меня затолкнули. Несколько раз вызывали в пристройку, что стояла
рядом с железной дорогой, чтобы снять показания.
Однажды, меня вызвали в допросный барак. Вместе с полковником, который
вел мое дело, сидел Владимир Русланович.
- Это он, - сразу начал Владимир Русланович. - Я могу подтвердить его
личность.
- Так берите его. Охрану выделить?
- Не надо. Давайте документы и пропуск на него.
Меня отпустили. Мы едем по шоссе в Ставрополь. Навстречу движутся и
движутся колонны с войсками. На вокзале в Ставрополе, Владимир Русланович
прощается со мной.
- Сашка, я всегда чувствовал свою вину перед тобой за тот арест. Подлец
Мишка ловко подцепил меня тогда на свой крючок. Я тебя вытащил из этого
дерьма и если хочешь, живи по своему. Если захочешь работать со мной, я тебя
потом найду. Выбирай.
- Я выбираю жизнь по своему.
- Прощай, Сашка.
Он обнял меня и проводил до вагона.
Поезд шел на Север. В новую жизнь.
Февраль-март 1995 г.
Евгений Кукаркин.
Любой ценой
* ЧАСТЬ ПЕРВАЯ *
СВОЕ ДРУГИМ НЕ ОТДАДИМ
Моя жена сошла с ума. Совсем взбесилась без мужа. Только прикатил из
Серного Ледовитого Океана, как она мне заявила.
- Очень хорошо, что ты прибыл сегодня. Я тут без тебя документы в суд
подала, на развод. Так что я точно подгадала, сегодня как раз и надо идти,
наш судья работает в нечетные дни.
Я чуть не упал у входа.
- Варька, ты что? Белены объелась?
- Ах, ты меня еще и оскорбляешь. Мало того, что я его годами не вижу,
так еще и по его приезде, он мне сцены все время устраивает. Я уже давно
живу с другим человеком, а ты мне вот так...
Она проводит рукой по горлу. Я ничего не понимаю. Год был в море, ходил
на подлодке в кругосветное плавание, прибыл домой, а уже ей по горло надоел.
- Варя, у нас же дом, дети. Опомнись.
- Сам приди в себя. Домой на два часа залетишь, в койку завалишь и на
несколько лет исчезнешь. Все. Кончено. Дети уже "папой" зовут другого, они
давно тебя забыли. Так что не проявляй, пожалуйста, родительских чувств.
Все дальнейшие мои увещевания были бесполезны. Варька уперлась как
скала. Мало того, в дом явился тот, кто исполнял мои обязанности - мужа.
Мужик вроде ничего, но меня выпер за дверь, на прощание засветив кулаком под
глаз.
Адмирал принял меня без всяких затруднений. "Дед" выпестовал меня в
Мурманске, помогал во всем и теперь слушает мои горести, сжав тонкие губы.
- Вообще-то Варвара права, - говорит он. - Действительно, что это за
жизнь для нее. Женщины обычно делятся на две категории, те которые ждут и те
которые ждать не могут. Варвара, к сожалению, из тех кто ждать не может. Что
же теперь ты хочешь?
- Переведите меня от сюда, куда-нибудь. Сердце ноет, когда хожу по
городу.
"Дед" барабанит пальцами по столу и долго глядит в окно.
- Ладно, на Тихом океане есть вакансия. Мне как раз из Москвы звонили,
просили подобрать человека. Пойдешь?
- Пойду.
Через неделю я вылетел во Владивосток.
- Вы можете ее крутить, переворачивать, стучать по корпусу, ставить на
попа, но не пытайтесь вскрывать, - говорил мне худощавый конструктор, -
иначе сразу произойдет взрыв.
Я сижу в каюте адмирала и вместе с начальником разведки слушаю
инструкцию двух инженеров по поводу подъема головок ракет из воды.
- После того как последняя ступень войдет в воду, - продолжает тот же
конструктор, - пройдет немного времени и сила выталкивания вышвырнет ее на
поверхность...
- Простите Виктор Иванович, - обращаюсь я к нему. - но почему бы ей не
взорваться, когда она войдет в воду?
На лицах инженеров недоумение.
- Капитан, это не боевые пуски, это научные эксперименты. Каждая ракета
имеет телеметрические записи, магнитные записи внутренних параметров и еще
много информации, касающиеся курса и точности корректировки на цель. Нам
необходимы эти научные эксперименты для разработки новых систем с более
точными наводками на цель.
- Хорошо. Итак, я получил сигнал, что пуск состоялся. Где мне ловить
головку? Кто мне даст координаты куда она упадет?
Инженеры переглянулись.
- Это мы сами не знаем. Ну, разброс туда-сюда от рассчитанной точки,
километров: один..., пять, может больше, кто его знает. Для ядерного взрыва
большой мощности, эти километры пустяк. Но мы стремимся сделать более точнее
запуск, вот вы нам и поможете. Задача простая. Во-первых, головку поймать,
во-вторых, уточнить координаты приводнения.
Они кончили уточнять мои задачи, пожелали мне удачи и покинули кабинет.
Теперь мы остались с адмиралом и начальником разведки.
- А что вы скажете? - обратился адмирал к начальнику разведки.
- Не завидую я капитану первого ранга. В квадрате поиска будет
болтаться полно всякой иностранной швали. Там будут корабли семи стран,
которые заинтересованы утащить головку. Так что задача не очень проста, как
