- Машенька молодец, уже большая, по дому помогает, а вот с мамой плохо.
Возраст, сам понимаешь. Анатолий Федоровича повысили. Он теперь зам
директора по науке. А я заняла его кабинет.
- Люба, это же замечательно. Надо же, ты нач лаб.
- Да ладно тебе. Об остальных: Галя уволилась, еще при тебе, живет со
слепым мужем. Светка вышла замуж, уже развелась и собирается еще раз.
Наташа... А ты звонил Наташе?
- Нет. Это мой первый звонок.
- Она сейчас здесь. Погоди, я ее позову.
Трубка минуту молчала.
- Але... Кто это?
- Натали это я, Виктор.
- Витя, Витенька.
- Натали, ты можешь бросить эту чертову работу и вылететь ко мне в
Москву.
- Куда? Куда? В Москву?
- И причем сегодня же.
- Витя, но ты же....
- Да выпустили меня. У меня здесь квартира. Я тебе дам адрес. Дай
телеграмму, чтобы я тебя встретил.
- Я не могу прийти в себя Витя. Я еду. Сейчас выезжаю.
- Запиши адрес.
Она записала адрес. Потом трубку взяла Люба.
- Виктор, она уже рванула. Я все улажу. Она тебе все подробно
расскажет.
- Как Рабинович, слышно что-нибудь о нем?
- Все по прежнему. Только после того, как у нас зам директора стал
Трофимов, он сюда больше не приезжает. И еще новость. Помнишь Лену
Корзухину, ее убили в Мурманске. Непонятно кто и почему. Кац ушел на пенсию.
Пожалуй все.
- Любочка пока.
- Я тебя целую Виктор. Я тебя по прежнему люблю.
Люба бросила трубку.
Наташа приехала не одна. Она привезла маленького Андрейку. Сына,
которого родила без меня.
Я заканчивал препарат, когда радио сообщило о смерти Черненко. На
работе у меня наступило затишье. После воцарения Горбачева, обо мне как-то
забыли. Но однажды, позвонил генерал Федотов.
- Виктор Николаевич, готовь препарат. Нужно помочь одному члену ЦК. Он
давно болеет. Сейчас в кремлевке. Очень видный человек. Когда будешь готов.
- После завтра.
- Хорошо. Давай.
Меня ввели в кремлевскую больницу и привели в палату к больному. Это
был действительно очень известный человек. Азербайджанец с двойной фамилией.
Все скрывали от него, что у него рак. И он обращался к своей болезни, как к
застаревшей язве. Я провел с ним четыре сеанса уколов и он выздоровел. Потом
я также незаметно вылечил еще несколько человек и все по указке КГБ. Прошло
несколько лет, но вот и Горбачев стал шататься и, наконец, выпустил бразды
правления, отдав их Ельцину. Для нас наступили тяжелые времена, времена
чисток и смены руководства. Убрали подполковника Кузьмина, генерала Федотова
и тех кто меня брал на работу. Лабораторию не разгоняли, нет, но и заказов
не давали. Неожиданно в Москве появился, уже генерал, Ампилов Валериан
Павлович. Он меня разыскал и приехал ко мне в лабораторию.
- Здравствуй Виктор Николаевич. У тебя выпить ни чего нет?
- Коньяк устроит.
- Давай.
Он налил в химический стакан коньяк и одним глотком осушил его.
- Слышал ты неплохо устроился.- сказал он, доставая свою вонючую
сигару, своими пальцами-сосисками, - Здесь можно подымить?
- Валяйте генерал.
Он закурил и знакомые кольца дыма полезли в потолок.
- Так значит, ты здесь и устроился.
- Не темните генерал. Вы же меня знаете. Ведь вы приехали сюда не
коньяк пить, а с чем-то интересным.
- Эта девушка-то, вышла за тебя замуж, или нет
- Наташа. Вышла. У нас сейчас растет сын.
- Хорошая женщина. Уж так наши ее раскалывали и ничего. Уважаю таких. А
я к тебе действительно по делу.
- Опять, какую-нибудь пакость делать.
- Успокойся, я тебе и тогда говорил, каждому свое, кому надо те пакость
и будут делать. А к тебе я с предложением. Можно еще.
Я не успел ответить, как он прихлопнул еще пол стакана коньяка.
- Мне дают институт. Сейчас все рушиться, а этот институт будет
существовать еще сто лет. Мне там нужен директор по научной части. Хочу тебя
пригласить туда.
- Так что за институт?
- Заниматься будешь космической микробиологией. Мутацией космических
клеток на земле и земных в космосе.
- Но я не биолог, я химик.
- Ты что, меня за идиота полагаешь. Я что не знаю, кто ты. Ты лучше
любого Рабиновича знаешь клетку.
- А как же ваши испытательные станции с людьми.?
- Ты говоришь о биологическом оружии. Там будет вместо меня другой.
Самый пакостный человек на свете, да ты его знаешь. Это доктор Кац Михаил
Геннадьевич.
- Что?
Я чуть не упал со стула.
- Что вы сказали.
- Ты что, глухой. Или ты не знаешь эту сволочь?
- Я то знаю, но его ищут.
- Кто? Тебе мозги здесь крутят. Да Кац давно осведомитель КГБ.
Я зевал ртом, пытаясь услышать свой звук.
- Значит меня давно опекало КГБ?
- Неужели не мог башкой покрутить. Тебя просвечивали все время.
- Так они знают мой секрет изготовления препарата.
- Конечно знают. Там не такие придурки, как Рабинович и его мадам
Гапанович. Они с крана, перед твоими окнами, на камеру сняли весь процесс
изготовления препарата. Мало того, тебя прослушивали и просвечивали везде:
на работе, дома, у твоих многочисленных любовниц.
- И вы генерал это знали?
- Знал. Об этом знали Федотов и Кузьмин, об этом знало много лиц в КГБ
и правительстве. Ты только один, занятый своими крысами, прятал рукавом от
всех, свои, ни кому не нужные секретики.
- Так почему же все молчат?
Ампилов уже не спрашивая налил коньяк и допил его. После вкусно
затянулся, развалился в кресле и, выпустив три кольца дыма, сказал.
- Было закрытое решение ЦК о твоем изобретении. Там понимают, какой
тарарам подымится в мире, особенно у нас в России, если опубликовать твои
данные. Тебя решили опекать, но не пущать.
- Я не понимаю много генерал. Людям принесло бы добро то, что я сделал.
- Я знаю, что ты хочешь сказать. Но всему свое время.
- Не хотите ли вы сказать, что КГБ распоряжалось и будет распоряжаться
моей судьбой дальше?
- Хочу. Там есть умные люди. Тебя все время держали под колпаком. Ты
думаешь Стелевич умер от разрыва сердца, Корзухина погибла от автомобиля, а
ты сидел в тюрьме от неправильно сделанной инъекции. Чушь. Стелевич стал
опасен, когда вылез со своими рекомендациями на мировой уровень. Его убрали,
натравив Рабиновича на него. В КГБ учли все и состояние здоровья и напор
мудака Рабиновича и агентов КГБ, что крутились вокруг Стелевича и внушали
ему всякую чушь.
- Вы хотите сказать о верхушке института.
- И их в том числе. Корзухину убрали потому, что Рабинович подослал к
ней красивого мужика, которому она хотела расколоться, по бабьей глупости. А
тебя? Ты стал опасен. Как только больницы загудели, как улей, нужно было
изолировать тебя. К тебе прислали провокатора Каца, который отлично провел
операцию, за что он и получил повышение. Перед тобой все играли. А ты клюнул
и все пытался жить по правилам. За что и поплатился
- Но вы же вытащили меня из тюрьмы?
- Вытащили. Обстановка изменилась. Сперва хотели тебя продержать в
лагере подольше, чтоб обуять твою гордыню и потом вынудить перейти ко мне.
Тебя даже там опекали и не давали уголовникам расколошматить твою прелестную
голову. Тебя слегка проучили, а потом ждали решения комитета.
- Вы хотите сказать руководства КГБ?
- Да их. Но тебе повезло. Умер Андропов и вылез полупокойник Черненко.
Этот был на том заседании, где решался вопрос о твоем изобретении и он
поставил вопрос о тебе. Чувствовал, что заболел раком, а ему так хотелось
жить. КГБ отлично сыграло роль, спекулируя на ваших отношениях с Рабиновичем
и ты вылез в Москву.
Генерал взял бутылку опрокинул ее и долго ждал, когда из горлышка
упадет капля коньяка на его, высунутый за нос язык. Затянувшись пару раз, он
продолжал.
- Сейчас все идет к развалу. На верх всплывают всякие шарлатаны, типа
Рабиновичей. Кстати, по данным КГБ, Рабинович уже тогда, авансом, продал
твой препарат за границу, еще не успев его украсть. Так вот я говорю, нужно
сберечь кадры и тем более тебя.
- Вы не берете меня на пушку, генерал.
- Нет. Ты и так много узнал. Так идешь ко мне или нет.
- К вам... нет генерал, мы не сработаемся, мы антиподы.
- Ха..Ха...Ха..., - заржал генерал - А я знал, что ты так скажешь,
поэтому обрадую тебя. Тебя все-таки назначат директором того
государственного института, а я буду от тебя далеко. Я буду руководителем
отдела КГБ по науке, где будет все и проблемы биологического оружия,
микробиологии и всякого химического оружия и буду держать под контролем тебя
и такого недоноска, как Кац.
- Ну и скотина же вы генерал.
- Ничего мы квиты, я назвал тебя кретином, когда мы расставались. Так
что квиты. Самое главное напоследок. Твое открытие, это государственное
открытие. Государство само знает, что с ним делать и не лезь под колеса его.
Ты понял. Бери институт и занимайся внеземными проблемами. Кстати, я тебя не
поздравил, решением нашего ученого совета, тебе без защиты, присвоено звание
доктор. А то ведь сотрудники твоего института уважать не будут. Пока доктор.
Ампилов встал и, пошатываясь пошел к выходу.
Через неделю меня вызвали в Совет министров и предложили должность
директора института космических проблем. Я до этого переговорил все с
Натальей, Любовью Владимировной, Анатолий Федоровичем и другими моими
друзьями и решил, что пойду. Я дал согласие и вот я директор.
Я работаю как вол. Масса интересных проблем обрушилась на меня, они
засосали и втянули меня в новые открытия и необычные решения. А вот о
проблеме рака, я вспоминаю иногда, когда Наташка говорит маленькому
Андрюшке.
- Вырастешь большой, как папа, то решишь, проблему рака.
А сейчас я задумываюсь, а "БЫЛ ЛИ МАЛЬЧИК?".
Осень 1994 г.
Евгений Кукаркин.
Во всем виноват Мишка
ПРОЛОГ
Во всем виноват Мишка.
Даже сейчас сидя под следствием, я все больше убеждаюсь, что во всем
виноват он.
- Вам знакома эта монета? - спрашивает сидящий напротив толстолицый
очкарик.
Это мой следователь.
Я беру монету в руки и ощущаю ее парящую легкость. Так вот она где, моя
третья монета. Мерзавец Мишка уверял меня, что его избили, а все монеты,
которые я ему передал, отняли. Он просто, две монеты отдал в органы.
- Да.
- Кто вам заказал их?
- Мишка, Мишка Симаков.
- Симаков утверждает обратное. Вы сами, для неизвестных целей сделали
этот рубль.
Рубль вываливается из моих рук и на ребре по спирали катится по
бумагам.
- Пусть утверждает. Он подлец.
- Ладно. Перейдем вот к этим вещам.
Следователь высыпал из портфеля на стол горку блестящих металлических
рублей.
- Вы делали?
- Похоже, я.
- Начнем с момента, когда вы заинтересовались изготовлением этих денег.
Итак, вы утверждаете, что Владимира Руслановича к вам направил Симаков и до
этого вы его ни когда не видели? - спрашивает следователь.
- Да.
- И за все время вашего общения с Владимиром Руслановичем, вы не разу
не поинтересовались как его фамилия и где он живет и работает?
- Не интересовался.
- Хорошо. А теперь, еще раз, подробно, расскажите нам, как вы
познакомились с Владимир Руслановичем, а также о дальнейших деловых
контактах с ним.
У магнитофона на столе противное поскрипывание. Этот пластмассовый
ящик, записывает все мои паузы и неосторожно сказанные слова.
* ЧАСТЬ ПЕРВАЯ *
Во всем виноват Мишка.
Мы считались с ним лучшими друзьями. Жили на одной лестнице, ходили в
одну школу и класс и даже, поступили в один и тот же институт. Мало того,
