В чудище Тави ощущала и магию. Очень старую, могучую, созданную,
наверное, в самый первый миг, когда этот мир обрел свою плоть, покинув
раскалённую утробу Матери Богов, как верили Вольные.
Однако нападать первой тварь не спешила. Красные глаза всё время
норовили повернуться к чародею. Похоже, внимание ожившей бестии больше
занимал именно маг, а отнюдь не девчонка с мечом.
И где-то очень-очень глубоко в собственной памяти молодая волшебница
чувствовала, даже больше - знала, что в своё время этому созданию пришлось
выдержать не один бой именно с такими, как она - созданными для убийства,
посвятившими всю свою жизнь убийству, для него взращенными и
выпестованными, владевшими своим ремеслом, быть может, даже лучше, чем
нынешние Вольные. Тварь знала, что такое отточенная сталь в человеческих
руках. Но еще лучше она знала, что такое заклятье в устах чародея.
Шипастый хвост щёлкнул возле самых глаз Тави, девушка едва успела
отпрянуть. Тварь атаковала настолько стремительно, что, окажись на месте
волшебницы даже самый ловкий и сильный воитель, человек, Дану, эльф или
даже гном, лежать бы ему среди древних костей со снесённой напрочь
головой, потому что хвост у бестии заканчивался самым настоящим
обоюдоострым костяным клинком, и, Тави готова была поклясться, этим
клинком её противник с легкостью пробил бы навылет любые доспехи.
Она метнулась в сторону, закрывая мага собой.
Меч распластался в ответном выпаде. Всё тело отозвалось вспышкой
мгновенной боли, но школа Вольных есть школа Вольных: школа, где тебя
безжалостно калечат до тех пор, пока связки не обретут поистине
нечеловеческую подвижность. Так вывернуть руку (едва не выдрав ее из
собственного плеча) смог бы только Вольный.
"Эх, Кана бы сюда... Но хоть я за него посчитаюсь!"
Сверкнувшее серебром лезвие вспороло складки чёрной мантии на боку
существа. Запузырилась выступившая из раны тёмная кровь - кажется, она
кипела на воздухе. Тварь конвульсивно дёрнулась, однако не отступила.
Разумеется, противник Тави и не помышлял о рукопашной (хотя бы по
причине отсутствия рук). Бестия располагала куда более мощным оружием.
Уродливый чёрный выступ, что изображал голову, наискось пересекла алая
трещина - вроде как бы рот.
- Emeriss aynomerr! - это было сказано неожиданно звучно и сильно. И в
тот же миг ноги Тави оторвались от пола. Девушку швырнуло к дальней стене;
заклятье твари она отбить не сумела, лишь в последний миг ей удалось
несколько смягчить удар спиной о бревна.
- Тави! - взвыл Акциум. Бестия соскользнула на пол и, с хрустом давя
старые кости, направилась прямиком к нему.
"Черпай Силу, девочка, когда чувствуешь, что дело плохо. Потом это
может обернуться чем-то ещё худшим, но голову надо спасать не потом, а
сейчас", - вспомнились Тави слова её самого первого Учителя. Не слишком
опытный волшебник может упустить контроль над стихией - и тогда пиши
пропало.
- Emeriss aynomerr! - неожиданно для самой себя выкрикнула Тави,
содрогаясь от жестокой внутренней боли - черпать Силу даже из проходящего
через курган её мощного потока было истинной мукой.
Emeriss aynomerr, слова эти не были бессмыслицей.
Древний, первичный язык самых старых магов, и по сей день составляющий
основу словесных форм для заклятий Радуги; правда, магией слова теперь
пользовались очень мало, но сам принцип забыт не был.
Так вот, значит, откуда всё пошло!..
Заклятье Тави сработало как должно. Тварь отшвырнуло обратно на
саркофаг, падая, она сокрушила спиной жёсткое каменное ложе, Тави немедля
прыгнула следом, несмотря на красные круги в глазах. Она боялась поверить
в такую удачу. Тварь пользуется старыми заклятиями Семицветья. Ну, тогда
это будет не слишком тяжёлый бой... И зря Акциум так волнуется...
Сверкнул меч, остриё его уже летело к горлу создания, однако, даже
полуоглушенная, тварь успела ударить хвостом. Не в полную силу, но Тави
всё равно отбросила вбок. Девушка перекатилась через плечо и, стараясь не
обращать внимания на боль в левой лодыжке, вновь шагнула вперёд. Она
чувствовала - сейчас последует второй магический удар, готовилась его
парировать и одновременно плела свой собственный.
Два потока враждебной друг другу магии столкнулись прямо посреди
крипты, на мгновение озарив всё вокруг яростной вспышкой. Тави ударила
потоком чистого пламени, не мудрствуя лукаво и не тратя время на сложные
мыслеформы, позволявшие, к примеру, заставить противника попросту
проглотить огненный шар, а в разлетающихся спиралях огня, уже
осквернённого вражьей нечистотой, ей почудились какие-то клешни, жала и
щупальца - тварь успела наколдовать монстра.
От столкновения враги отлетели в разные стороны. А вот Акциум стоял
по-прежнему неколебимо, с невероятной быстротой меняя заклятие за
заклятием, одно волшебство за другим; смутные видения на миг вытесняли вид
заваленной костями крипты, какие-то исполинские миры, по которым катились
громадные огненные валы, испепеляя всё, и живое и неживое, сжигая даже
песок и камни, так что оставалась лишь раскалённая, текучая подложка
континентов; потом - какие-то громадные шары в ночном небе, неподвижно
висящие среди чёрной пустоты; потом - марширующие армии; кто был в их
шеренгах, Тави разглядеть не удалось...
Маг стоял, погрузившись в транс. Его волшебство стало поистине
глубоким, он не видел и не слышал ничего вокруг; его и впрямь сейчас надо
было защищать от всего, он не справился бы даже с комаром.
Тави и тварь вновь встали друг против друга. Бестия не казалась ни
растерянной, ни хоть сколько-нибудь уставшей. Древняя магия оставалась при
ней - та самая магия, к которой поколение нынешних волшебников привыкло
относиться столь пренебрежительно. Существо не торопилось, оно словно бы
приглашало Тави к атаке. "Давай же, девочка, используй Силу, - словно бы
говорило оно. - У тебя в запасе ещё немало заклятий. Попробуй разорвать
меня изнутри, попробуй лишить рассудка, попробуй заставить землю
расступиться и навек поглотить меня. Попробуй, девчонка, стащившая рецепты
нескольких фокусов у известных мастеров и теперь полагающая себя настоящей
волшебницей!"
Тави судорожно перевела дух. Сердце бешено колотилось, пот заливал
глаза. Магией никогда нельзя пользоваться безнаказанно. Сейчас,- сейчас
она вспомнит...
Воздух вокруг Акциума вспыхнул. Призрачное голубоватое пламя точно
плащ потекло с плеч волшебника, мгновенно впитываясь в разбросанные тут и
там костяки. Маг трясся словно в лихорадке; глаза его были плотно закрыты,
но даже сквозь сомкнутые веки виден был яростный огонь, полыхающий там,
внутри глазниц.
Здесь нельзя использовать Силу! Как она могла забыть это
предостережение?!
Кости мёртвых зашевелились.
Не обращая внимания больше ни на что, Тави ринулась вперед. А на том
месте, где она только что стояла, невесть откуда и невесть как возникла
исполинская ледяная глыба.
А пасть бездны распахивалась всё шире. Над шеренгами марширующих
воинов скапливалась белёсая мгла. Протуберанцы синего и голубого пламени
неслись им навстречу, воздвигались и тотчас же рушились под напором мириад
тел хрустальные стены... Однако это было лишь внешней, самой простой,
доступной восприятию Тави стороной; настоящая битва шла куда глубже, на
иных пластах бытия, там, где властвует чистый Дух, где нет косной материи,
где нет вообще никаких материальных тел, там, где лишь пространство и
время, - вспомнила она слова Наставника.
Тварь тем временем, не пытаясь пустить в ход Силу, бочком-бочком
начала пробираться вдоль стенки, стремясь подобраться ближе к волшебнику.
Тави понимала, что она сама интересует воскресшую бестию не более, чем
проснувшегося человека - зудящий над ухом кровосос. Цель чудовища -
дотянуться до Акциума. и причём незаметно, чтобы меч Тави не причинил
существу сколько-нибудь серьёзную рану.
"Не используй Силу; сделай так, чтобы у этой погани просто не осталось
времени бросать заклятия?"
Клинок коротко свистнул, и чудище ловко отпрянуло назад. Тави
затанцевала перед ним, ныряя то вправо, то влево - плавные, мягко
перетекающие друг в друга движения, стремительные и в то же время
непредсказуемые, как быстро текущая вода, только что прорвавшая плотину и
падающая вниз серебристым водопадом. Клинок крест-накрест пластовал
воздух; то и дело приходилось уклоняться от с шипением проносившегося
совсем рядом хвоста бестии.
Всё тело Тави пело, сливаясь воедино с духом в одном смертоносном
танце разрушения. Нельзя использовать Силу? Очень хорошо, она не сплетёт
даже самого простенького заклятия, чтобы пот не заливал глаза,
Уход вниз, свист рассекаемого воздуха над головой; руки сами
закручивают меч, острие его выписывает фигуру, именуемую "верхним
цветком"; клинок сшибается с усеявшими хвост твари шипами, сносит три или
четыре зараз; тварь ревёт от бешенства, Тави чувствует, как она пытается
составить какое-то заклинание, но нет, не успевает, приходится отбивать
новый выпад, она уже отступает, отступает, тщетно пытаясь снова и снова
оплести хвостом плечи и голову Тави; в ноздри все сильнее лезет
отвратительный кислый запах, тварь покрывается какой-то слизью, брызги
летят в глаза, девушка с трудом успевает уклониться;
однако она продолжает атаковать, меч порхает словно бабочка, разит и
справа, и слева, и сверху, и снизу; на боках чудища появляются раны,
правда, пока ещё неглубокие, скорее это порезы, однако они отвлекают
внимание, тварь не может пустить в ход магию, даже повторить самое простое
заклятье, отбрасывающее врага назад...
Кости, среди которых они сражались, шевелились всё ощутимее и
ощутимее. Иные уже пытались пристроиться одна к другой, вновь составить
правильные костяки. Голубой огонь всё тёк и тёк с плеч Акциума - словно
живительная влага.
"А может, тварь просто не может воспользоваться здесь своим
чародейством точно так же, как я не должна была пользоваться своим? -
вдруг мелькнуло в голове Тави. - Вдруг она тоже поняла, что должна
справиться со мной без всякого волшебства? Ну, коли это так, ей придётся
попотеть..."
Тави продолжила свой танец, не подпуская бестию к Акциуму. Пока что
это не слишком сложно... пока ещё тварь не пошла напролом... Ну когда же
чародей закончит наконец свое заклятье?
Тави казалось, что она сражается здесь уже целую вечность. Ни один из
противников не мог причинить другому существенного урона - тварь тоже
оказалась быстрой и увёртливой, словно радужная форель-малютка в горных
речках. Тави никак не удавалось улучить момент для решительного удара.
Однако она держалась и так. Время шло, и время работала на них -
потому что рано или поздно Акциум заштопает-таки ту "дыру", о которой он
упоминал, а вдвоём они расправятся с этим ожившим покойником в два счёта.
...Похоже, существо думало так же. Потому что, вдруг кинув быстрый
взгляд за спину Тави, туда, где колдовал маг, бестия внезапно взвыла на
нестерпимо высокой ноте, чёрные крылья затрепетали, хвост свился в тугое
кольцо; во все стороны брызнула дымящаяся кислота - теперь Тави уже не
сомневалась в её природе. Из глаз, казалось, сейчас вырвется пламя. Она не
использовала магию, просто ринулась вперёд на девушку с такой яростью, что
её не остановил даже меч, вонзившийся глубоко под левую ключицу - если,
конечно, у этого существа имелась левая ключица.
Тави швырнуло на затрещавшие под ней кости. Меч вывернулся из руки. В
