муравьи.
- Прекрати-и-и!!! - заорала вдруг из-за спины смуглянка. -
Хвати-и-ит!!!
Иван оттолкнул ее. Небабье это дело. Он как раз срезал очередного
клона. И не сразу понял, что магазин пуст. Он увлекся, растранжирил все
запасы. Теперь они могли с ним делать что хотели!
В комнате-цехе был сущий ад. Она превратилась в чудовищную мясорубку.
В ней невозможно было оставаться: перемалываемые кости хрустели и трещали,
пол был залит желто-зеленым, Иван стоял по щиколотку в этой липкой дряни,
головы прыгали словно сотни баскетбольных мячей, смуглянка билась в
истерике, что-то пыталась произнести членораздельное, но ей это не
удавалось. Иван и сам был близок к обмороку.
- Ну чего там, поуспокоился? - спросил гундосо сверху очередной Гмых,
просунул голову в люк, потом и сам полез, как был, так и полез - вниз
головой, цепляясь корявыми лапами.
- Притомился, - вяло поддержал напарника очередной Хмаг. И тоже стал
спускаться.
Они явно не торопились. И Ивана трясло, било, колотило, он не мог
выжидать ни секунды, нервы были на пределе. Он готов был броситься на них
с кулаками, драться в рукопашную. И в то же время не мог сдвинуться с
места.
- Я сколько раз говорил, нечего эту мразь сюда запускать, -
прогундосил Гмых. - Вот видишь, кто был прав?! - Он ткнул корявым
когтистым пальцем в сторону своего близнеца, продолжающегоо бесконечное
кружение-путешествие на конвейерной ленте.
- А кто спорит! - отозвался Хмаг.
Он подошел к Ивану и ударил его кулачищем прямо в нос. Удар был столь
силен, что Иван, сбивая с ног смуглянку, полетел на пол, в жижу.
- Убью-ю! Убью-ю-ю! - закричала смуглянка, выставляя парализатор. -
Не подходи-и!!!
Но она так и не нажала на спусковой крюк.
Гмых подошел к Ивану, нагнулся и трижды ударил его кулаком по голове.
Потом отступил на щаг, отвел корявую четырехпалую когтистую лапищу, да так
наподдал, что Иван отлетел по проходу шагов на десять.
- Это чтоб на дороге не мешался! - пояснил Гмых.
Они схватили смуглянку с обеих сторон за руки, встряхнули, потом еще
раз, сильнее-и она потеряла сознание.
- Ну, пока! - проскрипел Гмых.
- До свиданьица, то есть! - уточнил Хмаг.
И они ушли, волоча за собою всю заляпанную брызгами, измызганную в
желто-зеленом и безжизненную смяглянку, ушли через обычную боковую дверь,
которая словно по команде распахнулась перед ними прямо напротив того
места, где лежал Иван.
Харх-А-ан-Ха-Архан-Хархан-А
Меж-арха-анье. Год 124-ый, месяц развлечений
Он лежал недолго. Надо было уходить, пока не хватились. А что
хватятся, Иван ле сомневался.
Он встал. Обрывками комбинезонов, как мог стер с себя вонючую и уже
подсыхающую зелень. Ладонями обтер лицо. Потом, когда первый Гмых
проплывал на ленте мимо него, стянул тело с ленты, вытряхнул егв"из
комбинезона, предварительно распустив пояс и боковые узлы. Комбинезон
натянул на себя-сколько можно голышом, в одном поясе и узеньких тонких
трусах, разгуливать по этому миру! Закинул за спину лучемет. И пошел к
распахнутым дверям.
Челюсть саднило после ударов. Да и под ребрами что-то болело. Но
Иван, знал-переломов нет, трещин тоже. Да и будь они, у него есть
яйцо-превращатель!
С полдороги он вернулся, подобрал обрывок цепи. Может, пригодится
еще! Сейчас все может пригодиться. Сунул цепь в карман - в широченный
набедренный карман комбинезона.
Ничего у него не получалось, абсолютно ничего, за что бы ни взялся!
Лану не отыскал! Смуглянку увели! Что с ней будет, где она сейчас?!
Кровавая бойня, эта жуткая мясорубка закончилась какой-то идиотской
комедией! Ему даже не предъявили обвинения, даже не сказали ничего, лишь
отпихнули с Дороги! Это был верх презрения. Ну и наплевать?
Иван перешагнул через порог. И увидал шар - точно такой-же шар, какой
стоял в садике, на котором любил сиживать и пошевеливать пальчиками жирный
вертухай-доброжелатель.
Иван чуть не бегом кинулся к шару. И все же приостановился, не доходя
метров трех. Он увидал, что здесь множество подобных шаров, к какому идти,
какой нужный?! А вдруг это уже отработанные переходные шлюзы?! Или
наоборот, еще не сданные в эксплуатацию? Нет, надо пробовать!
Он ткнулся в боковину. Не тут-то было! Зашел с другой стороны. Потом
вскарабкался наверх. Уда рил несколько раз в шар прикладом лучемета. Все
понапрасну!
Чего он только не перепробовал: и на четвереньках пытался вползти, и
спиной, как советовал жирный вертухай, и головой бился... Устал. Присел
передохнуть, прислонился к ребристой поверхности.
Ах, как он устал! И не сейчас, не здесь, а да все дни, может, и
месяцы пребывания в треклятой Системе.
Он провел ладонью по подбородку. Но тот не прощупывался. Если
каких-то три дня назад он еще кололся и был похож на жесткую щетку с
коротким ворсом, какими обычно вычищают собакам шерсть, то сейчас это была
уже настоящая борода. Бриться было нечем, негде, некогда да и незачем!
Иван вздохнул, опустил руку на колено. Оброс, одичал, вон и ребра
торчат... а есть почему-то не хочется! Вспомнив про еду, он вытащил из
пояса два шарика, проглотил. И сразу же в голове появилась смутная
какая-то мыслишка - неужто он настолько неинтересен местным, что его даже
не желают обыскать, отобрать то, что при нем, изучить, исследовать эти
предметы, ведь давно же могли! АН нет! Это было непостижимо! Хотя,
впрочем, Ивану подумалось и другое - вот взять муравья, к примеру, волокет
он свое богатство, былиночку, жука дохлого или личинку, иголку палой хвои,
ведь у человека не возникает желания отобрать у жалкого мураша его
"богатства", ведь так?! Но он все-таки не муравей! Иди же муравей?! С ума
можно было сойти.
Но хватит, пора вставать! Иван выпрямил ноги, невольно уперся спиной
в шар-и тот сдвинулся, покатился. А Иван не удержал равновесия и, так и не
успев выпрямиться, повалился назад. Врожденное хладнокровие и отменная
реакция спасли его - увидав на месте откатившегося шара провал, Иван
извернулся, ударился коленями о края, полетел вниз, но успел-таки
зацепиться. Вися на кончиках пальцев, он умудрился подтянуться и через
какую-нибудь секунду выскочил бы наверх. Но шар вдруг пошел прямо на него
- неумолимо, всей своей каменной тяжестью. Иван не захотел быть
придавленным - будь, что будет! И он расслабил руки. Вовремя
расслабил-самодвижущийся шлюз паровым молотом приближался к
лунке-наковальне, стремясь обрести покой, и вот шар встал на свое место,
закрывая провал, застилая свет белый. А Иван полетел вниз.
Казалось бы, должен был привыкнуть ко всем этим падениям. Но разве
привыкнешь! Каждый раз у него что-то в груди обрывалось, в мозгу стучало:
"ну, все! это конец!" И каждый раз выносила нелегкая! Вот и сейчас
вынесла: Иван падал недолго. Да и странным каким-то было падение -
поначалу он летел вниз, точно вниз! потом он потерял ориентацию, а еще
чуть позже он вдруг ощутил, что летит вверх, а низ - внизу, как ему и
положено. И настал момент, когда он остановился, когда кончился этот
полет, и Иван застыл на миг. Застыл, чтобы начать обратное падение-полет.
И он почувствовал - вот сейчас случится непоправимое, если он не
предпримет чего-либо, его как гирю маятника будет носить по мрачной трубе
туда и обратно, без остановки, без начала и конца движения, и тогда он сам
станет вечным, да таким вечным, что все эти марты-матки позавидуют
бесконечности его маятникообразного существования в трубе... Что мог
сделать Иван, что он мог предпринять? Лишь одно - он растопырил руки и
ноги, пытаясь нащупать хоть что-нибудь, за что можно уцепиться, и он уже
летел вниз, когда в ладонь ударило что-то, чуть не вывернуло от резкой
остановки руку... Он стерпел боль. Ухватился и другой рукой. И все понял -
это были перекладины самой обычной железной лестницы.
Внизу, или точнее, там, откуда упал, Иван уже был. Оставалось одно -
лезть наверх.
И он полез. Стимуляторы начали действовать еще несколько минут назад,
и потому Иван даже и не лез, тем более, не полз, а чуть ли не вприпрыжку
бежал по перекладинам. Он не боялся оскользнуться, оступиться - тело шло
на автопилоте. А голова беспрестанно осмысливала, анализировала
происходящее, пыталась увязать с предыдущим, выстроить какую-то логическую
цепочку. Ни черта не получалось! Логика отсутствовала даже-в тех вещах,
которые не были связаны с этим проклятым миром. Как Иван радовался
восстановительным функциям, регенеративным способностям яйца-превращателя!
Он сам себе казался полубогом, неуязвимым и бессмертным навроде
какого-нибудь сказочного Кощея Бессмертного... И вдруг вспомнился старина
Гуг, все сразу разрушилось - ведь Буйный как прыгал на своем биопротезе,
так и продолжал на нем прыгать, несмотря на то, что не раз перекидывался
из одной оболочки в другую! Значит, не действовала на него эта хреновина?!
Иван на бегу нащупал в поясе яйцо-превращатель - главное, оно на месте, с
остальным позже разберемся!
Он задрал голову - вверху был проем, дыра. Слабый свет доходил - до
перекладинок лестницы, высвечивал их. Иван замедлил ход. Его насторожило,
что ни крышки, ни люка, ничего похоже не было видно... Открытый выход? А
там что? Дракон-птеродактиль со своим семейством? А может, очередные Гмых
и Хмаг?! Нет, не нравилось это Ивану. Если нет никакой заглушки-задвижки,
значит, там что-то такое, что, может, и вылезать-то не стоит!
Он очень осторожно высунул голову, огляделся. Опасности вроде не
было. Правда, с таким обзором разве разглядишь? На уровне Ивановых глаз
валялся уже знакомтый разноцветный мусор, плит не было, зато были какие-то
черные сваренные меж собою вкривь и вкось железяки, напоминавшие старинные
рельсы. Никто не нападал, не бил, не приветствовал - и это уже было добрым
знаком.
Иван выпрыгнул наверх одним махом, готовый ко всему, готовый тут же
свалиться вниз, в трубу. Но вся его готовность тут же пропала,
растворилась, а ноги подогнулись - Иван уселся на ближайшую рельсину и
обхватил голову руками.
Он ожидал чего угодно. Но только не этого. Позади была труба-и в
прямом и в переносном смыслах. А здесь, наверху - и того хуже! Иван сидел
на заваленной всякой дрянью площадочке размером с кузов бронехода. А
внизу, куда ни глянь, во все стороны бушевало море - самое настоящее, не
хуже чем на Земле! Может, даже океан.. Чертовым пальцем торчала вверх
скала, на вершине которой находился Иван. Лизали ее подножие свирепые
пенные валы, накатывались в беспорядочном движении волны, закручивались,
вздымая вверх клубы водяной пыли, гигантские воронки - и вообще было такое
впечатление, что это самое море-океан внизу сошло с ума. Нарушая все
законы природы, оно схлестнуло воедино и водопады и фонтаны, и цунами и
водовороты, и вообще не поймешь чего - это была какаято бесшабашно-удалая
запьянцовски-разгульная вакханалия морского владыки, не иначе. Иван
подполз к краю. И у него сразу закружилась голова. Да и немудрено, до
бушующих валов было не меньше четырехсот метров.
Все! Это была последняя точка его маршрута! Внизу-труба, куда ни
подайся! Только если в одной трубе просто "труба", так в другой, в
мореокеане - верная погибель. Крыльев у Ивана не было, природа не одарила
таковыми, летательных приспособлений - тоже. Были правда в поясе
антигравитаторы разовые-но это же детский лепет, насмешка, это для прыжков
на три-четыре сотни метров, не больше! Ну, если совместить сразу пятьшесть
