Главная · Поиск книг · Поступления книг · Top 40 · Форумы · Ссылки · Читатели

Настройка текста
Перенос строк


    Прохождения игр    
Demon's Souls |#7| Dirty Colossus
Demon's Souls |#6| Fool's Idol
Demon's Souls |#5| Leechmonger
Demon's Souls |#4| Adjudicator & Tower Knight

Другие игры...


liveinternet.ru: показано число просмотров за 24 часа, посетителей за 24 часа и за сегодня
Rambler's Top100
Русская фантастика - А&Б Стругацкие Весь текст 372.95 Kb

Жук в муравейнике

Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 18 19 20 21 22 23 24  25 26 27 28 29 30 31 32
слишком сильно было в ней памфлетное начало, слишком  усердствовал  автор,
сдирая романтические покровы с  этой  действительно  страшной  истории,  и
слишком много  места  уделил  он  подробностям  дискуссии  о  политических
принципах подхода к опасным экспериментам, дискуссии, которой я в то время
нисколько не интересовался.
     В  определенных  кругах,  впрочем,  имя  Бромберга  было  известно  и
пользовалось достаточным уважением. Его можно  было  бы  назвать  "крайним
левым"  известного  движения  дзюиистов,  основанного   еще   Ламондуа   и
провозглашавшего право науки на развитие без ограничений.
     Экстремисты этого движения исповедуют  принципы,  которые  на  первый
взгляд представляются совершенно естественными, а на  практике  сплошь  да
рядом  оказываются  неисполнимыми  при  каждом  заданном  уровне  развития
человеческой  цивилизации  (помню  огромный  шок,   который   я   испытал,
ознакомившись с историей цивилизации Тагоры, где эти принципы  соблюдались
неукоснительно с незапамятных времен их Первой Промышленной Революции).
     Каждое научное открытие, которое может быть реализовано,  обязательно
будет реализовано. С этим принципом трудно спорить, хотя и здесь возникает
целый ряд оговорок. А  вот  как  поступать  с  открытием,  когда  оно  уже
реализовано? Ответ: держать его последствия под контролем. Очень  мило.  А
если мы не предвидим  всех  последствий?  А  если  мы  переоцениваем  одни
последствия и недооцениваем другие? Если, наконец, совершенно ясно, что мы
просто не в  состоянии  держать  под  контролем  даже  самые  очевидные  и
неприятные последствия? Если для этого требуются совершенно  невообразимые
энергетические  ресурсы  и  моральное  напряжение?  (Как  это,  кстати,  и
случилось  с  Массачусетской  машиной,  когда  на  глазах  у  ошеломленных
исследователей зародилась  и  стала  набирать  силу  новая  нечеловеческая
цивилизация Земли.)
     Прекратить исследование! - приказывает обычно в таких случаях Мировой
Совет.
     Ни в коем случае! - провозглашают  в  ответ  экстремисты.  -  Усилить
контроль? Да. Бросить необходимые мощности?  Да.  Рискнуть?  Да!  В  конце
концов, "кто не курит и не пьет, тот здоровеньким умрет"  (из  выступления
патриарха   экстремистов   Дж._Гр._Пренсона).   Но    никаких    запретов!
Морально-этические запреты в науке страшнее  любых  этических  потрясений,
которые возникали или могут  возникнуть  в  результате  самых  рискованных
поворотов научного прогресса. Точка зрения, безусловно, импонирующая своей
динамикой, находящая безотказных апологетов  среди  научной  молодежи,  но
чертовски  опасная,  когда  подобные   принципы   исповедует   крупный   и
талантливый специалист,  сосредоточивший  под  своим  влиянием  динамичный
талантливый коллектив и значительные энергетические мощности.
     Именно такие экстремисты-практики и были основными  клиентами  нашего
КОМКОНа-2. Старикан же Бромберг был экстремистом-теоретиком, и  именно  по
этой причине, вероятно, он ни разу не попал в поле моего  зрения.  Зато  у
Экселенца, как я теперь видел, он всю жизнь просидел в почках, печени и  в
желчном пузыре.
     По роду своей деятельности мы в КОМКОНе-2 никогда никому и ничего  не
запрещаем. Для этого мы  просто  недостаточно  разбираемся  в  современной
науке. Запрещает Мировой Совет. А  наша  задача  сводится  к  тому,  чтобы
реализовать эти запрещения  и  преграждать  путь  утечке  информации,  ибо
именно утечка информации в таких случаях сплошь и рядом приводит  к  самым
жутким последствиям.
     Очевидно, Бромберг либо не хотел, либо не мог понять этого. Борьба за
уничтожение всех и всяческих  барьеров  на  пути  распространения  научной
информации сделалась буквально его идеей-фикс. Он  обладал  фантастическим
темпераментом и неиссякаемой энергией.  Связи  его  в  научном  мире  были
неисчислимы, и стоило ему прослышать, что где-то результаты многообещающих
исследований  сданы  на  консервацию,  как  он  приходил  в  зоологическое
неистовство и рвался разоблачать, обличать и срывать покровы.
     Ничего решительно невозможно было с  ним  сделать.  Он  не  признавал
компромиссов, поэтому договориться с ним было невозможно, он не  признавал
поражений, поэтому его невозможно было победить. Он был  неуправляем,  как
космический катаклизм.
     Но, по-видимому, даже самая высокая и абстрактная  идея  нуждается  в
достаточно  конкретной  точке  приложения.  И  такой  точкой,   конкретным
олицетворением сил мрака и зла, против которых он сражался, стал для  него
КОМКОН-2 вообще и наш Экселенц в особенности. "КОМКОН-2! -  ядовито  шипел
он, подскакивая  к  Экселенцу  и  тут  же  отскакивая  назад.  -  О,  ваше
иезуитство!.. Взять всем известную аббревиатуру - Комиссия по Контактам  с
иными цивилизациями! Благородно, повышенно! Прославлено! И спрятать за нее
вашу  зловонную  контору!  Комиссия  по  Контролю,  видите   ли!   Команда
Консерваторов, а не Комиссия по Контролю! Компания Конспираторов!.."
     Экселенцу он за эти полвека  надоел  безмерно.  Причем,  насколько  я
понял, именно надоел - как надоедает кусачая муха  или  назойливый  комар.
Разумеется, он был не  в  состоянии  нанести  нашему  делу  сколько-нибудь
существенный вред. Это было просто не в его силах. Но  зато  в  его  силах
было постоянно гундеть и бубнить, галдеть и трещать, отрывать от дела,  не
давать  покоя,  запускать  ядовитые  шпильки,  требовать  неукоснительного
выполнения  всех  формальностей,  возбуждать  общественное  мнение  против
засилья формалитета, одним словом - утомлять до изнеможения. Я не удивился
бы, если бы оказалось, что двадцать лет назад Экселенц нырнул  в  кровавую
кашу на Саракше главным образом для того, чтобы хоть немножко отдохнуть от
Бромберга. Мне было  особенно  обидно  за  Экселенца  еще  и  потому,  что
Экселенц,  человек  не  только  принципиальный,  но  и  в  высшей  степени
справедливый,  полностью,  видимо,  отдавал  себе   отчет   в   том,   что
деятельность  Бромберга,  если  отвлечься  от  формы  ее,  несет  и  некую
положительную социальную функцию: это был тоже вид социального контроля  -
контроль над контролем.
     Но  уж  что  касается  ядовитого  старикана  Бромберга,  то  он  был,
по-видимому, начисто лишен самого элементарного чувства  справедливости  и
всю нашу работу отметал с порога, считал безусловно  вредной  и  пламенно,
искренне ненавидел. При этом формы, в которые  выливалась  эта  ненависть,
были настолько одиозны, сами манеры этого настырного старика были до такой
степени  невыносимы,  что  Экселенц,  при  всем   своем   хладнокровии   и
нечеловеческой выдержке, совершенно терял лицо и превращался в  склочного,
глупого и злобного крикуна, по-видимому, каждый раз, когда сталкивался вот
так, лицом к лицу, с Бромбергом. "Вы - невежественный мозгляк! - сорванным
голосом хрипел он. - Вы паразитируете на промахах  гигантов!  Сами  вы  не
способны изобрести соуса к макаронам, а беретесь судить о  будущем  науки!
Вы же только дискредитируете  дело,  которое  хватаетесь  защищать,  вы  -
смакователь дешевых анекдотов!.."
     Видимо, старики давненько не сталкивались  нос  к  носу  и  сейчас  с
особым остервенением изливали друг на  друга  накопившиеся  запасы  яда  и
желчи. Зрелище это было во многих  отношениях  поучительное,  хотя  оно  и
находилось в вопиющем противоречии с широко известными тезисами о том, что
человек по природе добр и  что  он  же  звучит  гордо.  Больше  всего  они
походили не на человеков, а на  двух  старых  облезлых  бойцовых  петухов.
Впервые я понял, что Экселенц уже глубокий старик.
     Однако при всей своей неэстетичности этот спектакль обрушил  на  меня
целую лавину поистине бесценной информации. Многих  намеков  я  просто  не
понял - речь, видимо, шла о делах, давно уже закрытых и забытых. Некоторые
упоминавшиеся истории были мне хорошо знакомы. Но кое-что я и  услышал,  и
понял впервые.
     Я узнал, например, что такое  операция  "Зеркало".  Оказывается,  так
были  названы  глобальные  строго  засекреченные  маневры   по   отражению
возможной  агрессии  извне  (предположительно  -  вторжения   Странников),
проведенные четыре десятка лет назад. Об  этой  операции  знали  буквально
единицы, и миллионы людей, принимавших в ней участие, даже не  подозревали
об этом. Несмотря на все  меры  предосторожности,  как  это  почти  всегда
бывает в делах глобального масштаба, несколько человек погибли.  Одним  из
руководителей операции  и  ответственным  за  сохранение  секретности  был
Экселенц.
     Я узнал, как возникло дело "Урод". Как известно, Ионафан  Перейра  по
собственной инициативе  прекратил  свою  работу  в  области  теоретической
евгеники. Консервируя всю эту область,  Мировой  Совет  следовал  по  сути
именно его рекомендациям. Оказывается, это наш дорогой Бромберг  разнюхал,
а затем пламенно  разболтал  детали  теории  Перейры,  в  результате  чего
пятерка дьявольски талантливых сорвиголов из Швейцеровской  лаборатории  в
Бамако затеяли и  едва  не  довели  до  конца  свой  эксперимент  с  новым
вариантом хомо супер.
     История с андроидами в общих  чертах  была  мне  известна  и  раньше,
главным образом потому, что ее всегда приводят  в  качестве  классического
примера неразрешимой этической проблемы. Однако любопытно было узнать, что
доктор Бромберг отнюдь не считает вопрос с андроидами  закрытым.  Проблема
"субъект или объект?" в данном случае для него  не  существует  вовсе.  На
тайну личности ученых, занимавшихся андроидами,  ему  наплевать,  а  право
андроидов на тайну  личности  он  полагает  нонсенсом  и  катахрезой.  Все
подробности этой истории должны быть распубликованы в назидание потомству,
а работы с андроидами должны продолжаться...
     И так далее.
     Среди историй, о которых я  никогда  ничего  не  слышал  раньше,  мое
внимание привлекла  одна.  Речь  шла  о  каком-то  предмете,  который  они
называли то саркофагом, то инкубатором. С этим саркофагом-инкубатором  они
в своем  споре  каким-то  неуловимым  образом  связывали  "детонаторы",  -
по-видимому, те самые, за которыми явился Бромберг и которые лежали сейчас
на столе передо мною, накрытые цветастой шалью.  О  детонаторах,  впрочем,
упоминалось вскользь,  хотя  и  неоднократно,  а  главным  образом  склока
клубилась вокруг "дымовой завесы отвратительной секретности", поставленной
Экселенцем  вокруг  саркофага-инкубатора.   Именно   в   результате   этой
секретности   доктор   имярек,   получивший   уникальные   результаты   по
антропометрии  и  физиологии  кроманьонцев,  (причем  здесь  кроманьонцы?)
вынужден был держать эти результаты  под  спудом,  тормозя  таким  образом
развитие палеоантропологии. А другой доктор  имярек,  разгадавший  принцип
работы саркофага-инкубатора, оказался в двусмысленном и стыдном  положении
человека,  которому  научная  общественность  приписывает  открытие  этого
принципа, в результате чего он вообще оставил  научное  поприще  и  малюет
теперь посредственные пейзажи...
     Я насторожился. Детонаторы были связаны с таинственным саркофагом. За
детонаторами  явился  сюда  Бромберг.  Детонаторы  Экселенц  выставил  как
приманку для Льва Абалкина. Я стал слушать с удвоенным вниманием, надеясь,
что в пылу свары старики выболтают что-нибудь еще и я наконец узнаю  нечто
существенное о Льве Абалкине. Но я услышал это существенное только  тогда,
когда они угомонились.



              4 ИЮНЯ 78-ГО ГОДА. ЛЕВ АБАЛКИН У ДОКТОРА БРОМБЕРГА

     Они угомонились разом, одновременно, как  будто  у  них  одновременно
иссякли последние остатки  энергии.  Замолчали.  Перестали  сверлить  друг
друга огненными взорами. Бромберг, отдуваясь, вытащил старомодный  носовой
платок и принялся утирать лицо и шею. Экселенц, не глядя на него, полез за
пазуху (я испугался - не за пистолетом ли),  извлек  капсулу,  выкатил  на
ладонь белый шарик и положил его под язык, а капсулу протянул Бромбергу.
Предыдущая страница Следующая страница
1 ... 18 19 20 21 22 23 24  25 26 27 28 29 30 31 32
Ваша оценка:
Комментарий:
  Подпись:
(Чтобы комментарии всегда подписывались Вашим именем, можете зарегистрироваться в Клубе читателей)
  Сайт:
 
Комментарии (1)

Реклама