этот съезд прямо называют съездом подготовки к войне. Это правильно,
но только с уточнением: подготовки к "освободительной" войне. Каждый,
кто сам листал газету "Правда" тех дней, подтвердит: все - о войне, но
ни слова - о войне оборонительной. Если об обороне и говорилось, то
только в смысле упреждающего удара и молниеносного переноса войны на
территорию противника.
От слов на съезде переход к делу был прямым и коротким. Структура
партии: райкомы, горкомы, обкомы, ЦК союзных республик - была структу-
рой управления государством. В начале 1939 года во всех подразделениях
партийной структуры от райкома и выше создаются военные отделы. Через
военные отделы партия берет под контроль процесс подготовки к войне.
Военные отделы направляют и контролируют процессы накопления запасов,
перевод промышленности, сельского хозяйства и транспорта на режим во-
енного-времени. Через военные отделы партия руководит многосложным и
многотрудным процессом подготовки населения к войне.
Коммунистическая партия заскрипела офицерскими сапогами и генераль-
скими портупеями еще громче, чем раньше. Законодатели партийной моды
рекомендовали серо-зеленый цвет, защитные гимнастерки, шинельное сук-
но.
И усилилось переплетение: перспективных военных - на работу в пар-
тийные комитеты, партийных лидеров - в Красную Армию. На самом верху,
в Центральном Комитете партии, военным выделили необычно много мест.
В состав ЦК в начале 1939 года вошли оравой лидеры армии, флота и
военной промышленности. Чуть позже, в начале 1941 года, был еще один
набор генералов и адмиралов в состав ЦК. Грань между партией и армией
различалась труднее: партия руководит военным строительством, генералы
заседают в ЦК партии.
7 мая 1939 года приказом Наркома обороны СССР на Военно-политичес-
кую академию РККА была возложена ответственность (помимо ее основной
деятельности) за военную переподготовку партийных руководителей высо-
кого ранга. Для партийных товарищей меньшего калибра были организованы
курсы военной подготовки при штабах военных округов, армий, корпусов,
дивизий.
29 августа 1939 года Политбюро приняло постановление "Об отборе
4000 коммунистов на политработу в РККА".
Дальновидные товарищи в Политбюро: начали мобилизацию коммунистов
еще до того, как мобилизация была официально объявлена Верховным Сове-
том СССР. Интересно получается: 23 августа с Гитлером подписали дого-
вор о ненападении, логично было бы в соответствии с договором прово-
дить не мобилизацию коммунистов в армию, а демобилизацию, не призывать
в армию тысячи людей, а отпускать их из армии...
Цифра 4 тысячи коммунистов смущает: ведь немного. Однако за этой
скромной цифрой скрываются события весьма грозные. Мы же не о рядовых
коммунистах говорим! Работягу, который сдуру вступил в партию, призы-
вают в армию повесткой военкомата. В 1939 году в армии было около 180
тысяч коммунистов, а к лету 1941 года - 560 800. За два года в армию
призвали минимум 380 тысяч рядовых коммунистов. Для этого постановле-
ния Политбюро не требовалось. Постановлением Политбюро в армию призы-
вают не простых коммунистов, а так называемых ответственных работни-
ков, то есть номенклатуру партии.
А много ли от них в армии толка, от толстопузых? Да и по профессии
все они не полководцы, а администраторыбюрократы. стоит ли внимание
уделять этим горе-воякам? На мой взгляд, стоит. Их же не с винтовками
в руках воевать посылают, а на политработу. Самый низший уровень, на
котором в те времена существовала должность офицераполитработника -
рота. Если бы 4 тысячи коммунистов посылали на партийную работу только
на уровне рот, то и тогда следовало сформировать 4 тысячи новых рот.
Однако уже в 1939 году было внесено предложение должность офицерапо-
литработника на ротном уровне ликвидировать. Это предложение было
одобрено, и в 1940 году должности политработников на ротном уровне на-
чали сокращать. Должности офицеров-политработников оставались только
на уровне батальонов и выше. Рассмотрим последствия такого сокращения
штатов на примере.
Генерал-полковник Л.М. Сандалов описывает маленькую совсем деталь
из общей картины тайной мобилизации Красной Армии. Речь идет о непри-
метном кусочке советско-германской границы, вблизи которого несут
службу четыре пулеметноартиллерийских батальона по 350 - 400 солдат в
каждом. Проводятся незаметные мероприятия, и вскоре на этом участке
уже не четыре, а пять батальонов, но в каждом батальоне - по 1500 сол-
дат (ВИЖ, 1988, N II, с. 7). Было на этом участке где-то 1400 - 1600
солдат, а стало (при добавлении всего одного батальона) - 7500.
Офицеров-политработников было 20 (4 на батальонном уровне и 16 на
ротном), стало 5. После тайной реорганизации количество солдат увели-
чилось в 5 раз, а число офицеровполитработников сократилось в 4 раза,
ибо в каждом батальоне остается только один офицер-политработник. Ос-
тальные 15 - экономия. Их можно использовать теперь для формирования
15 новых батальонов общей численностью 22500 солдат. Этот процесс ха-
рактерен для всей Красной Армии: количество войск резко возрастает, а
офицеры-политработники при этом освобождаются. Их немедленно использу-
ют для комплектования новых батальонов, полков, дивизий, корпусов, ар-
мий.
Кроме того, политические училища готовят тысячи новых политработни-
ков по ускоренным программам. Высший политический состав готовит Воен-
но-политическая академия. Но рост армии настолько стремителен, что по-
литработников все равно не хватает, и тогда призывают из запаса тысячи
ранее подготовленных политработников. В начале 1941 года, например, 11
тысяч человек. (История Великой Отечественной войны Советского Союза.
1941 - 1945. Т. 1. с. 461). Но призывали политработников-резервистов и
в предыдущие два года. (Это сколько же новых батальонов можно укомп-
лектовать?) Политработников-резервистов, понятно, призывали без поста-
новления Политбюро. Но в дополнение к ним Политбюро принимает решение
послать в армию тысячи своих номенклатурных работников. И если все это
принять во внимание, то картина вырисовывается вполне серьезная.
Понятно, что номенклатуру, призванную в армию, использовали на ба-
тальонном уровне и вряд ли на полковом. Все это - усиление политичес-
ких органов существующих и вновь создаваемых дивизий, корпусов, армий,
фронтов.
Но это не единственное и не главное назначение призываемых в армию
номенклатурных администраторов. И не так глупа партия, чтобы делать из
них полководцев. У них другое назначение: при военных советах армий и
фронтов формируются группы особого назначения. Осназ. Мы уже знаем,
что мотострелковые дивизии Осназ НКВД создавались для советизации но-
вых районов. Одна дивизия Осназ НКВД может навести революционный поря-
док в любом районе, но управлять районом могут только профессиональные
администраторы. Вот именно для этого и создаются группы особого назна-
чения.
Постановление Политбюро о призыве в армию 4 тысяч коммунистов было
принято 29 ав1уста 1939 года, а через 19 дней Красная Армия вступила в
Польшу. На "освобожденных" польских территориях новая коммунистическая
администрация заработала, как хороший механизм, созданный рукой та-
лантливого мастера. И при "освобождении" Эстонии, Литвы, Латвии - ни-
каких проблем. В Финляндии - проблемы, и потому группы особого назна-
чения из ответственных работников партии не потребовались, вернее,
потребовались, но не в полном составе.
А генеральскими сапогами скрипят уже и не только ответственные пар-
тийные товарищи районного или областного масштаба. Генеральскими сапо-
гами заскрипели и сами члены Политбюро.
Есть великолепная фотография: 29 сентября 1939 года Хрущев в гене-
ральской форме, но без знаков различия, на "освобожденных" Польских
территориях с восточного берега реки Сан смотрит на ту сторону, "осво-
божденную" Гитлером. Вокруг Хрущева угодливые комиссары. Должность
Хрущева - член военного совета Украинского фронта. Это именно ему под-
чинялись группы особого назначения. Фронтом командовал И. Тюленев.
Обязанности Хрущева: присматривать за Тюленевым, руководить нижестоя-
щими комиссарами, насаждать счастливую жизнь на "освобожденной" земле.
А на немецкий берег Хрущев поглядывает весело и без страха.
Генерал армии Тюленев вспоминает, что Хрущев сказал в тот истори-
ческий момент. А сказал он слова простые и понятные: "Наша армия - ар-
мия-освободительница, и этим должно быть проникнуто сознание каждого
нашего бойца и командира, этим должно диктоваться ее поведение на
польской территории. Ну, а немцы... - Никита Сергеевич весело прищу-
рился. - Им мы линию поведения диктовать не будем. Если у них не возь-
мет верх благоразумие, пусть пеняют на себя...". (Через три войны. М.,
Воениздат, 1960, с. 132). Это публиковалось при живом Хрущеве, при
хрущевской власти, Хрущевым не опровергалось и хрущевской цензурой не
стопорилось.
Коммунистическая партия заскрипела офицерскими сапогами. Никита
Хрущев в растерзанной Польше на новой советско-германской границе.
Все, что сказал Хрущев в этот исторический момент, стало достоянием
истории: "Пусть немцы творят преступления, потом в Европу придет Крас-
ная Армияосвободительница..."
Как вела себя на польских территориях армияосвободительница и чем
руководствовалась, мы можем видеть на примерах массовых захоронений
польских офицеров. Совершалось это по приказам Коммунистической партии
- "основной руководящей и направляющей силы", обутой в офицерские са-
поги. И совсем не об обороне говорит веселый Хрущев на новой советс-
ко-германской границе, а о грядущем возмездии фашизму: пусть творят
преступления, а судьями будем мы... Ничего оригинального в его словах
нет. Это чистой воды марксизм-ленинизм-троцкизм-сталинизм.
Маркса я даже цитировать не буду: вся его переписка с Энгельсом
пропитана одной идеей - пусть они совершают преступления, чем больше
преступлений, тем лучше. И Ленин подхватил именно этот мотив: "Пусть
зверствует буржуазия... Чем больше ожесточения и зверства с ее сторо-
ны, тем ближе дань победоносной пролетарской революции". ("Правда", 22
августа 1918 года).
Эту марксистско-ленинскую мысль постоянно повторял Троцкий уже при-
менительно не ко всем врагам вообще, а к германскому фашизму конкрет-
но: "СОВЕТСКИЕ СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ ЕВРОПЫ - единственно правильный ло-
зунг, указывающий выход из европейской раздробленности, грозящей не
только Германии, но и всей Европе полным хозяйственным и культурным
упадком. Чем больше фашисты будут иметь в глазах социал-демократичес-
ких рабочих и вообще трудящихся масс вид наступающей стороны, а мы -
обороняющейся, тем больше у нас будет шансов". ("Бюллетень оппозиции",
ноябрь-декабрь 1930 г., N17-18, с. 53).
Мысль ясна: если Европу не сделать единой и советской, то ждет ее
нищета и вырождение, но пусть фашисты наступают первыми... Это сказано
до прихода Гитлера к власти, и сказано именно о германском фашизме.
Троцкий расходился во мнениях со Сталиным и его придворными, но только
в деталях. Центральная идея Ледокола Революции тут выражена так же
четко, как у Ленина, как у Сталина.
Коммунистическая партия не зря обула сапоги в августе 1939 года и
через месяц на берегах реки Сан не намерена их снимать. Хрущев в сен-
тябре 1939 года говорил то, что говорили до него основоположники. Раз-
ница в том, что Хрущев говорит не в тиши кабинета, а на германской
границе.
13 марта 1940 года Политбюро приняло Постановление "О военной пере-
подготовке, переаттестовании работников партийных комитетов и о поряд-
ке их мобилизации в РККА". Понятно, постановление в тот момент было
секретным. Его опубликовали частично только в 1969 году. (КПСС о Воо-
руженных Силах Советского Союза. Документы. М., 1969 г., с. 296 -
