гарита ежесекундно ощущала прикосновение губ к колену, ежесе-
кундно вытягивала вперед руку для поцелуя, лицо ее стянуло в
неподвижную маску привета.
- Я в восхищении, - монотонно пел коровьев, - мы в вос-
хищении, королева в восхищении.
- Королева в восхищении, - гнусил за спиною азазелло.
- Я восхищен, - вскрикивал кот.
- Маркиза, - бормотал коровьев, - отравила отца, двух бра-
тьев и двух сестер из-за наследства! Королева в восхищении!
Госпожа минкина, ах, как хороша! Немного нервозна. Зачем же
было жечь горничной лицо щипцами для завивки! Конечно, при этих
условиях зарежут! Королева в восхищении! Королева, секунду вни-
мания: император рудольф, чародей и алхимик. Еще алхимик, -
повешен. Ах, вот и она! Ах, какой чудесный публичный дом был у
нее в страсбурге! Мы в восхищении! Московская портниха, мы все
ее любим за неистощимую фантазию, держала ателье и придумала
страшно смешную штуку: провертела две круглые дырочки в сте-
не...
- А дамы не знали?- Спросила маргарита.
- Все до одной знали, королева, - отвечал коровьев, - я в
восхищении. Этот двадцатилетний мальчуган с детства отличался
странными фантазиями, мечтатель и чудак. Его полюбила одна де-
вушка, а он взял и продал ее в публичный дом.
Снизу текла река. Конца этой реке не было видно. Источник
ее, громадный камин, продолжал ее питать. Так прошел час и по-
шел второй час. Тут маргарита стала замечать, что цепь ее сде-
лалась тяжелее, чем была. Что-то странное произошло и с рукой.
Теперь перед тем, как поднять ее, маргарите приходилось мор-
щиться. Интересные замечания коровьева перестали занимать мар-
гариту. И раскосые монгольские глаза, и лица белые и черные
сделались безразличными, но временами сливались, а воздух между
ними почему-то начинал дрожать и струиться. Острая боль, как от
иглы, вдруг пронзила правую руку маргариты, и, стиснув зубы,
она положила локоть на тумбу. Какой-то шорох, как бы крыльев по
стенам, доносился теперь сзади из залы, и было понятно, что там
танцуют неслыханные полчища гостей, и маргарите казалось, что
даже массивные мраморные, мозаичные и хрустальные полы в этом
диковинном зале ритмично пульсируют.
Ни гай кесарь калигула, ни мессалина уже не заинтересовали
маргариту, как не заинтересовал ни один из королей, герцогов,
кавалеров, самоубийц, отравительниц, висельников и сводниц,
тюремщиков и шулеров, палачей, доносчиков, изменников, безум-
цев, сыщиков, растлителей. Все их имена спутались в голове,
158
лица слепились в одну громадную лепешку, и только одно сидело
мучительно в памяти лицо, окаймленное действительно огненной
бородой, лицо малюты скуратова. Ноги маргариты подгибались,
каждую минуту она боялась заплакать. Наихудшие страдания ей
причиняло правое колено, которое целовали. Оно распухло, кожа
на нем посинела, несмотря на то, что несколько раз рука наташи
появлялась возле этого колена с губкой и чем-то душистым об-
тирала его. В конце третьего часа маргарита глянула вниз со-
вершенно безнадежными глазами и радостно дрогнула: поток гостей
редел.
- Законы бального с"езда одинаковы, королева, - шептал ко-
ровьев, - сейчас волна начнет спадать. Клянусь, что мы терпим
последние минуты. Вот группа брокенских гуляк. Они всегда при-
езжают последними. Ну да, это они. Два пьяных вампира... Все?
Ах нет, вот еще один. Нет, двое!
По лестнице подымались двое последних гостей.
- Да это кто-то новенький, - говорил коровьев, щурясь
сквозь стеклышко, - ах да, да. Как-то раз азазелло навестил его
и за коньяком нашептал ему совет, как избавиться от одного че-
ловека, разоблачений которого он чрезвычайно опасался. И вот он
велел своему знакомому, находящемуся от него в зависимости,
обрызгать стены кабинета ядом.
- Как его зовут?- Спросила маргарита.
- А, право, я сам еще не знаю, - ответил коровьев, - надо
спросить у азазелло.
- А кто это с ним?
- А вот этот самый исполнительный его подчиненный. Я вос-
хищен! - Прокричал коровьев последним двум.
Лестница опустела. Из осторожности подождали еще немного.
Но из камина более никто не выходил.
Через секунду, не понимая, как это случилось, маргарита
оказалась в той же комнате с бассейном и там, сразу заплакав от
боли в руке и ноге, повалилась прямо на пол. Но гелла и наташа,
утешая ее, опять повлекли ее под кровавый душ, опять размяли ее
тело, и маргарита вновь ожила.
- Еще, еще, королева марго, - шептал появившийся рядом ко-
ровьев, - надо облететь залы, чтобы почтенные гости не чувст-
вовали себя брошенными.
И маргарита вновь вылетела из комнаты с бассейном. На
эстраде за тюльпанами, где играл оркестр короля вальсов, теперь
бесновался обезьяний джаз. Громадная, в лохматых бакенбардах,
горилла с трубой в руке, тяжело приплясывая, дирижировала. В
один ряд сидели орангутанги, дули в блестящие трубы. На плечах
у них поместились веселые шимпанзе с гармониями. Два гамадрила
в гривах, похожих на львиные, играли на роялях, и этих роялей
не было слышно в громе и писке и буханьях саксофонов, скрипок и
барабанов в лапах гиббонов, мандрилов и мартышек. На зеркальном
полу несчитанное количество пар, словно слившись, поражая лов-
костью и чистотой движений, вертясь в одном направлении, стеною
шло, угрожая все смести на своем пути. Живые атласные бабочки
ныряли над танцующими полчищами, с потолков сыпались цветы. В
капителях колонн, когда погасало электричество, загорались ми-
риады светляков, а в воздухе плыли болотные огни.
Потом маргарита оказалась в чудовищном по размерам бассей-
не, окаймленном колоннадой. Гигантский черный нептун выбрасывал
из пасти широкую розовыю струю. Одуряющий запах шампанского
подымался из бассейна. Здесь господствовало непринужденное ве-
селье. Дамы, смеясь, сбрасывали туфли, отдавали сумочки своим
кавалерам или неграм, бегающим с простынями в руках, и с криком
ласточкой бросались в бассейн. Пенные столбы взбрасывало вверх.
Хрустальное дно бассейна горело нижним светом, пробивавшим тол-
щу вина, и в нем видны были серебристые плавающие тела. Выска-
159
кивли из бассейна совершенно пьяными. Хохот звенел под колон-
нами и гремел, как в бане.
Во всей этой кутерьме запомнилось одно совершенно пьяное
женское лицо с бессмысленными, но и в бессмысленности умоля-
ющими глазами, и вспомнилось одно слово - "Фрида"! Голова мар-
гариты начала кружиться от запаха вина, и она уже хотела ухо-
дить, как кот устроил в бассейне номер, задержавший маргариту.
Бегемот наколдовал чего-то у пасти нептуна, и тотчас с шипением
и грохотом волнующаяся масса шампанского ушла из бассейна, а
нептун стал извергать не играющую, не пенящуюся волну темно-
желтого цвета. Дамы с визгом и воплем:
- коньяк!- Кинулись от краев бассейна за колонны. Через
несколько секунд бассейн был полон, и кот, трижды перевернув-
шись в воздухе, обрушился в колыхающийся коньяк. Вылез он, от-
фыркиваясь, с раскисшим галстуком, потеряв позолоту с усов и
свой бинокль. Примеру бегемота решилась последовать только
одна, та самая затейница-портниха и ее кавалер, неизвестный
молодой мулат. Оба они бросились в коньяк, но тут коровьев под-
хватил маргариту под руку, и они покинули купальщиков.
Маргарите показалось, что она пролетела где-то, где видела
в громадных каменных прудах горы устриц. Потом она летала над
стеклянным полом с горящими под ним адскими топками и мечущими-
ся между ними дьявольскими белыми поварами. Потом где-то она,
уже переставая что-либо соображать, видела темные подвалы, где
горели какие-то светильники, где девушки подавали шипящее на
раскаленных углях мясо, где пили из больших кружек за ее здоро-
вье. Потом она видела белых медведей, игравших на гармониках и
пляшущих камаринского на эстраде. Фокусника-саламандру, не сго-
равшего в камине... И во второй раз силы ее стали иссякать.
- Последний выход, - прошептал ей озабоченно коровьев, - и
мы свободны.
Она в сопровождении коровьева опять оказалась в бальном
зале, но теперь в нем не танцевали, и гости несметной толпой
теснились между колоннами, оставив свободной середину зала.
Маргарита не помнила, кто помог ей подняться на возвышение,
появившееся посередине этого свободного пространства зала. Ког-
да она взошла на него, она, к удивлению своему, услышала, как
где-то бьет полночь, которая давным-давно, по ее счету, исте-
кла. С последним ударом неизвестно откуда слышавшихся часов
молчание упало на толпы гостей. Тогда маргарита опять увидела
воланда. Он шел в окружении абадонны, азазелло и еще нескольких
похожих на абадонну, черных и молодых. Маргарита теперь увиде-
ла, что напротив ее возвышения было приготовлено другое возвы-
шение для воланда. Но он им не воспользовался. Поразило мар-
гариту то, что воланд вышел в этот последний великий выход на
балу как раз в том самом виде, в каком был в спальне. Все та же
грязная заплатанная сорочка висела на его плечах, ноги были в
стоптанных ночных туфлях. Воланд был со шпагой, но этой обна-
женной шпагой он пользовался как тростью, опираясь на нее. При-
храмывая, воланд остановился возле своего возвышения, и сейчас
же азазелло оказался перед ним с блюдом в руках, и на этом блю-
де маргарита увидела отрезанную голову человека с выбитыми
передними зубами. Продолжала стоять полнейшая тишина, и ее пре-
рвал только один раз далеко послышавшийся, непонятный в этих
условиях звонок, как бывает с парадного хода.
- Михаил александрович, - негромко обратился воланд к голо-
ве, и тогда веки убитого приподнялись, и на мертвом лице мар-
гарита, содрогнувшись, увидела живые, полные мысли и страдания
глаза.- Все сбылось, не правда ли?- Продолжал воланд, глядя в
глаза головы, - голова отрезана женщиной, заседание не состо-
ялось, и живу я в вашей квартире. Это факт. А факт- самая упря-
мая в мире вещь. Но теперь нас интересует дальнейшее, а не
160
этот, уже свершившийся факт. Вы всегда были горячим проповед-
ником той теории, что по отрезании головы жизнь в человеке пре-
кращается, он превращается в золу и уходит в небытие. Мне при-
ятно сообщить вам, в присутствии моих гостей, хотя они и служат
доказательством совсем другой теории, о том, что ваша теория и
солидна и остроумна. Впрочем, ведь все теории стоят одна дру-
гой. Есть среди них и такая, согласно которой каждому будет
дано по его вере. Да сбудется же это! Вы уходите в небытие, а
мне радостно будет из чаши, в которую вы превращаетесь, выпить
за бытие.- Воланд поднял шпагу. Тут же покровы головы потемнели
и с"Ежились, потом отвалились кусками, глаза исчезли, и вскоре
маргарита увидела на блюде желтоватый, с изумрудными глазами и
жемчужными зубами, на золотой ноге, череп. Крышка черепа от-
кинулась на шарнире.
- Сию секунду, мессир, - сказал коровьев, заметив вопроси-
тельный взгляд воланда, - он предстанет перед вами. Я слышу в
этой гробовой тишине, как скрипят его лакированные туфли и как
