указание соответствующим службам, сообщить о его местонахождении и
действовать в соответствии с нашей рекомендацией или решением руководства
КГБ.
5. Если Воробьев В.Н., все-таки, попадет в руки правоохранительных
органов, предложить КГБ взять дело на себя, с дальнейшей нашей
рекомендацией.
Высылаем дело Воробьева В.Н.
Председатель комиссии управления охраны тюрем и лагерей.
.........../......../
"...."Ноябрь.1992г.
Мила с тревогой смотрела на меня.
- Какая женщина?
- Это очень долгая история Мила и, если ты захочешь, я тебе ее
когда-нибудь расскажу. Но было бы лучше, если бы я сейчас вымылся в ванне и
отдохнул.
Мила хмыкнула.
- Подожди немножко, у меня сейчас конец смены, я освобожусь и
постараюсь тебе помочь.
- Хорошо, я подожду.
Мила вышла через двадцать минут. Простая гражданская одежда изменила
ее. Короткое осеннее пальто и высокие сапоги до колен, подчеркивали
стройность ее фигуры и длину ног. Белый колпак медсестры исчез и длинные
светлые волосы рассыпались на пальто. Она подкрасилась и выглядела, как
фотомодель с обложки приличного журнала.
- Поехали, у меня фольсваген. Подружка сейчас заступила на дежурство и
оставила мне свои ключи от комнаты. - и она мотнула связкой ключей на
пальце- Понимаешь, я не здешняя, у меня своей квартиры нет.
- Где ж твоя квартира, если это не секрет.
- В Белграде. Я родилась там. Там мои родители. И там моя квартира и,
причем, отдельная.
- А сюда, добровольно?
- Нет. - она засмеялась- Я на последнем курсе мединститута. Меня сюда
послали.
Я с трудом втиснулся в маленькую машинку и мы тронулись по разбитой
войной улице. Мила привезла меня в крохотную квартирку, где я боялся сделать
лишний шаг, чтобы что-нибудь не уронить или не свернуть. Мила приняла мою
куртку и пошла на кухню что- то приготовить, а я, сбросив оружие на столик у
зеркала, пошел искать ванну, чтобы смыть грязь. Ванна была сидячая. Я в ней
стоял и наслаждался струям теплой воды. Минут через двадцать, раздался стук
в дверь ванны.
- Ну скоро ты там. Я уже все приготовила. - раздался голос Милы.
Я сорвал полотенце с крючка, обмотал им бедра и вышел из ванны.
- Вот это да. - она с восхищением провела ладонью по моей груди.
Я протянул руки и положил их ей на плечи.
- Не сейчас. - Она мотнула головой- Мы поедим, я тоже помоюсь и весь
вечер будет наш.
Через день я вернулся на фронт. В штабном домике отдал лейтенанту свою
увольнительную и спросил: "Какие новости?"
- У тебя в отделении опять потери. Убит Казначей.
- Как?
- Снайпер. Сидит на нейтралке. День гад отдыхал, а ночью поменял
позицию. Сегодня утром, Казначей через орешник пробирался к окопам, его и
прихватил.
- У меня просьба, лейтенант. Отпустите меня на его поиск. Мне очень
нужно его взять живым.
- Хорошо. Скажи когда начнешь. Я всех предупрежу, а начальство возьму
на себя. Да вот еще, ходят слухи, что нас перебрасывают на другой участок.
Поторопись. Твои ребята там же, в коттедже.
- Я бы хотел начать сегодня после обеда, лейтенант.
Он кивнул головой.
- Я взводным скажу, пушкарям тоже дам наказ. Ну иди. Успеха тебе. - и я
вышел.
В коттедже мы с ребятами устроили небольшой "мальчишник", с двумя
бутылками бренди, которые я привез из города, но я в этот день не пил.
Взводный встретил нас с руганью. Он ругал всех: и командиров, и погоду,
и, что не вовремя начинаем операцию, и, особенно, снайпера на его участке.
Погода установилась. Появилось солнце и земля немного подсохла. Я уселся у
стереотрубы и стал внимательно изучать участок. Противник был в метрах
четыреста, на холмах. Перед нами была низина, где вдоль фронта растянулась
груда камней. В ней- то и сидел снайпер. Я спросил наблюдателя, где,
примерно, стрелял снайпер.
- А черт его знает где. - ответил тот - По местности, он должен быть у
того разбитого дерева, там чуть- чуть земля повыше и обзор сразу на наши
окопы и что за ними охватывает.
- А пробовали его на каску поймать?
- Пробовали. И на каску, и на куклу. Опытный черт. Зря стрелять не
будет, только наверняка. Когда вашего стрелял, листья у камней подпрыгнули,
а вот где дырка, ее никто не видел.
- Мины кидали?
- Кидали. Толку то нет. Камни. Нужно точно загнать между камней, кабы
знали куда, да каким путем.
- Сержант. - вдруг раздался голос Крафта - Я здесь все на пузе
исползал, еще до этого случая. Там в низине канава, за грядой камней.
Тянется она вдоль линии окопов. Канава глубокая. Да вы сами там с нами, один
раз были, помните, офицерика ихнего тащили.
- Взводный. - крикнул я ворчуну- Сейчас я пойду туда один. По сигналу,
не пожалей несколько мин в направлении вон того разбитого дерева. Мины
посылай одну за другой в интервале, пока я до камней не доберусь. А вы
ребята, - обратился я к своим и окружающим солдатам- прикрывайте меня.
Завяжите перестрелку, да запомните, я вернусь вечером, когда будет темно.
Крафт, возьми куртку и автомат и дай мне одну твою гранату, только вынь из
нее запал. Все. Все по местам. Приготовились. Взводный начинай.
Первая мина с шорохом ушла вверх. Когда раздался взрыв, я выпрыгнул из
окопа и понесся к груде камней, маячивших передо мной. Я мчался по
местности, но левее, где- то в метрах пятидесяти от разрыва мины. Ожили
пулеметы и автоматы противника. Вой и грохот войны вступил в свои права. Я
упал на землю у камней вовремя. Рой смертельных шмелей загудел над головой.
По всему фронту наступил бедлам. Ужом втискиваю свое громадное тело в камни.
Крошки от камней фонтанчиками сыплются на меня. Но вот камни стали пореже и,
наконец, между камнями мелькнула грязная, ржавая вода. Еще рывок и я
плюхаюсь в эту жуткую воду. Холодная вода проникла под рубашку, а лицо и
руки ощутили вязкий и липкий ил. Ползу по канаве вправо, окунаясь с головой,
чтобы не светится перед противником. Время ползет медленно. Дерева еще не
видно. Когда вытаскиваешь голову из жижи, то после протирки глаз, замечаешь
мелкий дождь осколков камней и черт знает чего на поверхности воды. Но вот и
дерево. Выволакиваю свое тело из канавы и впихиваю за ближайший камень.
После того, как я огляделся, замечаю груду вывороченной земли у
ближайшего камня. Отстегиваю гранату Крафта без запала и бросаю за
вывороченный вал земли. Вслед за гранатой, прыгаю туда же. У стены ямы, с
ужасом глядя на вертящуюся у ног гранату сидела женщина. Бью рукой по ее
голове- она валится на дно ямы и я обшариваю одежду. За ремнем заткнут
Стечкин, на ремне две лимонки и финка в чехле. В узкой щели между камнями
лежит снайперская винтовка, здесь же подсумок с патронами и, завернутый в
чехол, прибор ночного видения. На стенке ямы лежит теплая куртка и я, чтоб
согреться, набрасываю ее на себя. Хватаю женщину за пояс и подтягиваю к
своему лицу.
- Здравствуй Герда.
Она открыла глаза и я вижу ее мутные зрачки, в которых ужас и слезы от
боли. Она еле шевелит губами, но грохот фронта не позволяет мне услышать ее.
Сажусь на корточки напротив и упираюсь своими коленями в ее. Чувствую, как
тело Герды колотит дрожь. Мы молчим. Взгляд ее проясняется и она пристально
изучает меня, потом подымает руку и ощупывает место удара. Фронт начинает
стихать.
- В первый раз, когда мы встретились- с трудом заговорила она- ты хотел
дать мне по морде, во второй раз ты двинул по морде моей подруге, хотя, мне
кажется, удар предназначался мне и, вот в третий раз, ты все же добрался до
моей головы.
- В первый раз, ты стреляла, но не убивала, во второй раз, ты не
стреляла, но убивала, а третий раз, ты стреляла и убивала. Это мой ответ на
твою присказку.
- Ты не прав, я все время убивала. Я не умею жить, стирать, готовить,
воспитывать детей, но убивать умею.
- Да. - сказал я- С сегодняшнего дня этот кошмар для тебя кончился.
- Что ты со мной будешь делать?
- Как стемнеет, пойдем к нашим.
- Я не пойду, лучше убей.
- Не пойдешь? Я изуродую тебя и заставлю идти. Ты знаешь, это я могу.
Мы помолчали и она спросила.
- Ты бежал?
- Да.
Мы опять замолчали. Фронт стих и лишь отдельные выстрелы, привычно
хлопали, разрывая тишину. Герда поежилась. Я же медленно согревался и не
собирался отдавать назад куртку.
- Эта встреча могла быть и лучше. - вдруг прервала молчание Герда.
- Нет, ты не готова была к этой встрече. Ты два раза меня хоронила и
знала, наверняка, что из этого лагеря ни кто еще ни разу не уходил. Даже
сейчас, я для тебя, как призрак.
- Как ты бежал?
- Долгая история. Но кратко, благодаря глупости баб, которые и помогли
мне исчезнуть.
- Я случайно не причастна к этому делу?
- Случайно, причастна.
- Значит я тоже глупая баба?
- А ты обидься. В твоем сейчас положении можно сделать вид, что ты
готова растерзать меня.
- Дурак. - сказала Герда - Я тебя одного любила, это я поняла не
сейчас, а тогда на полигоне. И если я хоть чуть-чуть, хоть толечку помогла
тебе бежать, то будь я трижды глупая, дура, идиотка - я счастлива.
- Каждый раз, в самое удачное время, мы объясняемся в любви, только нам
надо еще выбраться от сюда.
Мы опять замолчали, удалившись в наши воспоминания.
- Как ты оказалась у мусульман? - спросил я.
- Все дурная политика наших вождей. После полигона, мы вернулись домой
в Прибалтику, а там набирали добровольцев в Югославию. Я записалась, а
закулисная политика правительства против России, привела к тому, что нас
тайком вывезли к мусульманам.
- Что у вас и православных, и славян много.
- Конечно. Где их нет. Деньги дают везде и они делают все.
- Мне тоже кажется, что воюют здесь, в основном, наемники.
Солнце начало заходить за холмы и появились первые линии теней.
- Отпусти меня Вик. - попросила Герда.
- И ты займешься обычным делом, будешь убивать людей?
- Меня же никто не отпустит от сюда Вик. Я смогу, только, перевестись
на соседний участок. Контракт у меня не скоро кончится. Здесь его разорвать
нельзя.
- Нет Герда. Это конец. Больше ты никого не убьешь, ни здесь, ни там.
- Вик, меня расстреляют ваши.
- Может быть. - кивнул я - А может быть и нет.
- А тебе меня не жалко. Неужели ты меня совсем не любишь?
- Не играй на этом Герда. Ты пойдешь со мной.
Мы замолчали. Язык тени от ближайшего холма, накрыл нас. Стало
прохладно, я уже согрелся, а Герду трясло.
- Пора. - сказал я.
Я скинул куртку и отдал ее Герде. Накинул на нее подсумок с прибором
ПНВ и взяв между камней винтовку и патроны, махнул рукой в нашу сторону.
- Пошли.
Герда ползла впереди меня и первая свалилась в окоп, где нас уже ждали.
- Баба. - ахнули все окружающие.
Герда была как изваяние. Она делала все автоматически и когда ее
уводили в тыл, она даже не взглянула на меня. Прощай Герда.
Нас перебросили на равнину, сменив потрепанные части.
За поимку снайпера меня повысили в звании и назначили командовать
взводом. Теперь я лейтенант. У меня много людей и больше ответственности.
Уважение среди подчиненных я заимел сразу и, конечно, благодаря физической
силе. Мы воюем по прежнему: ползаем по тылам, убиваем, вредим, взрываем,
собираем информацию, но признаюсь, на горах было легче. Там не было этой
массы смертоносного оружия, что находилась на равнине.
Однажды меня вызвали в штаб корпуса. В небольшой комнате, куда меня
пригласили, находилось два человека: полковник югославской армии и
