просят, перенести клетки, приборы, баллоны со складов и обратно, реактивы.
Рабочие просят оформить заказы на работы по ремонту приборов и требуют за
собой глаз да глаз. Начальство таскает по семинарам и совещаниям. Плюс к
этому интерес женского пола, который просто вваливается в комнату поглазеть
на меня или перекинуться парой фраз. Всегда спокойно после работы. Я сажусь
за книги и тщательно штудирую их, делая записи в своем журнале.
Меня научили многому. Наташа добросовестно изматывала меня каждой
мелочью в операции извлечения клеток ткани. Общение с рабочими, позволило
изучить масс-спектрометр, хроматограф и электронный микроскоп. Литература и
семинары, дали мне кой какие мысли, так что встреча с Борис Залмановичем
могла быть не такой безграмотной, как в первый раз.
- Как ты берешь? Нельзя так, - шумела на меня Наташа - За спинку, за
спинку аккуратно... Да не так. Игла... Что ты делаешь? Но ты же ее поколол
насквозь.
Наташа обучала меня работе с крысами. Эти твари пищали, вертелись и ни
как не хотели получить свой укольчик или разрез скальпелем.
- Не снимай маски. Нельзя.
Она ударила меня тряпкой по руке.
У Наташи лицо але-утки. Черные, жесткие волосы, аккуратно подрезаны над
глазами. В раскосых глазах, блестят большие, черные зрачки. У Наташи
красивая, большая грудь и когда она распрямляется, на халате вызывающе
выделяются соски задиристо приподнятых высоких холмов. Наташа умничка и
прекрасная учительница.
- Наташка, - вопит хулиганка Света - Ну разве так мужика седлают.
Уступи его мне на пару минут, я покажу, как мужики должны нас седлать.
- Девочки, вы успокоитесь или нет, - влезает в этот шум Любовь
Владимировна.
Все затихают и смущенная Наташа продолжает вбивать в меня простые
истины. Тишина длиться минут пятнадцать и бедлам начинается опять.
- Любовь Владимировна, у меня кончился азот, - вдруг раздается голос
Гали - Пусть Виктор пойдет со мной на склад и поможет принести его сюда.
- Галка! - опять раздается голос хулиганки Светки - Я тебе клипсы свои
отдам поносить, только уступи Виктора на склад мне. Я с ним, тебе такой
баллон большой принесу, что на год хватит.
- Слушай кобыла, у тебя полно кобелей, ты хоть неиспорченному цветку
дай расцвесть, - огрызнулась Галка.
- Виктор, ты у нас разве неиспорченный? - обратилась Светка ко мне - Ты
что, голых женщин не видал?
- Светка прекрати, - подскакивает Наташа - Виктор не отвлекайся. Ну
смотри... Зачем ты крысу распорол?
- Виктор Николаевич, - не отрывая головы от стола, говорит Любовь
Владимировна - сходите, пожалуйста, с Галей на склад.
Наташа в раздражении швыряет скальпель в кювету.
- Разве можно в такой обстановке работать?
Светка и Галка хохочут.
Прошло три года.
Я не могу днем изучать литературу и использую вечернее время, когда все
уходят домой. В институте затихает все и только вирусы, белки, клетки,
молекулы, выползают из книг и наяву и начинают путаться в голове. Я
систематизирую эту кашу в черновике, а потом, отправляю в свою память.
Постепенно, вырисовывается мрачная картина. Воевать надо не с вирусами и не
молекулами. Биться надо с белком, который поступает в пораженную клетку ДНК.
Надо его испортить так, чтобы онкогены внутри клетки, которые им питаются,
сдохли.
Однажды, когда я разрабатывал стратегию борьбы с клеткой, дверь за моей
спиной открылась и вошла Любовь Владимировна.
- Виктор Николаевич, мне доложили, что вы много месяцев работаете в две
смены. Так нельзя.
- Кто доложил, Любовь Владимировна?
- Охрана. Они отмечают, кто поздно уходит.
- Любовь Владимировна, у меня, действительно, много дел.
- Вы не забыли, что я вас курирую и должна знать, что вы здесь делайте.
- Изучаю литературу.
- Ну и как?
- Нормально. Думаю начинать работать на следующей неделе по своей
программе, если вы не возражаете.
- Виктор, - вдруг перешла она на простой язык общения - это все не так
просто. Надо предоставить план, утвердить у начальства, забить номер темы,
заказать под номер деньги, сырье, оборудование и штат.
- Любочка, - ответил я ей - так помоги мне пробить тему.
- Хорошо, - вдруг согласилась она - У тебя есть план?
Я подал ей черновики. Она села под лампу и стала читать. Прошло минут
двадцать, Люба оторвала голову от стола. Она развернулась ко мне и задумчиво
крутила волосы у виска.
- Ну что Любочка?
Она молчала минуты две. Пауза затянулась.
- Тебе надо показать эти бумаги, - сказала она - Борис Залмановичу.
- Но почему не Анатолий Федоровичу?
- Это все сложно Виктор. Ты не вписываешься в общую систему, которая
здесь существует. Здесь свои правила и свои законы. Тебя раздавят и выкинут,
если ты не подчинишься им.
- Я ни чего не понял Любочка. Что за законы? Кто меня раздавит?
- Есть глобальная теория советской школы микробиологии, ее суть в том,
что рак возникает за счет переноса вирусов и действия канцерогенов на
здоровую клетку и, в результате, она становиться в организме мутантом. Ты же
утверждаешь не так. Ты пишешь, что основа болезни - это гены и онкогены,
которые активны или пассивны в клетке и нужно изменить структуру
поступающего к ним белка, чтобы парализовать онкогены. Понимаешь, мы боремся
с вирусами и раздражающими канцерогенами, а ты с активным онкогеном и не
путем его изменения, а блокировки из вне. Тебе здесь не дадут работать. Есть
такой Рабинович, член кор. Академии Наук, основоположник этой теории,
кстати, мы подчиняемся ему, есть наш и много других начальников отделов,
которые будут его поддерживать в чистоте советской науке.
- Но это же чушь!
- Они так не думают.
- Что ты мне посоветуешь делать?
- Отдай завтра все Борис Залмановичу.
Она встала, отдала мне все бумаги и близко подошла ко мне. Мы смотрели
друг другу в глаза и молчали. Я даже не понял, когда мои губы присоединились
к ее губам. Все поплыло перед глазами и я их закрыл, только где-то ныли и
кричали все возбужденные клеточки тела.
- Не сейчас, поехали ко мне. - прорвался через туман ее голос.
Я начал восстанавливаться.
- Поехали.
На следующий день я позвонил Борису Залмановичу.
- Молодое дарование! - рявкнул он в трубку, когда я ему представился.
- Я бы хотел с вами встретится.
- Это срочно.
- Да.
- Заходите сейчас в мою комнату. Я на третьем этаже, комната 315.
- Иду.
Он сидел спиной ко мне минут тридцать. Мне казалось, что он все прочел
и, лишь , тянет время для разговора со мной. Наконец, он развернулся. Лицо
его было мрачным и не предвещало ни чего хорошего.
- Чего ты хочешь?
- Мне нужно утвердить план и нормально работать.
- Кто тебе посоветовал встретится со мной?
- Людмила Владимировна.
Он вскочил и заметался по комнате. Волосы и халат разлетались во все
стороны. Вдруг, он остановился, как налетел на столб.
- Иди печатай и в нескольких экземплярах. Один своему начальнику, два
мне и один себе в папку. И больше помалкивай. На вопросы всей этой научной
сволочи не отвечай. Да..., сейчас свалка будет. Ну иди работай, чего
расселся здесь.
Я вылетел, как пуля, из его кабинета.
То, что мне посоветовал Борис Залманович я выполнил и пошел добивать
несчастных кроликов и мышек дальше. Любовь Владимировна на меня смотрела с
тревогой и даже девочки, почувствовав напряженность обстановки, затихли.
Где-то к одиннадцати часам зазвонил звонок телефона и Любовь Владимировна
попросила меня зайти к начальнику отдела.
Геннадий Федорович сидел за столом, с рассыпанными на нем, моими
листочками. Мы поздоровались и беседа началась.
- Я читал работы Пито, Зильбера, Эймса и Ваянберга, - начал Геннадий
Федорович - В постановке задачи, вы ссылаетесь на них и других, но за
исключением работы Ваянберга, я не вижу основания утверждать, об
ответственной роли онкогена. Ваша задача и объем работы, сводятся к синтезу
"искривления" белков и их избирательной роли для выявления "больных" клеток,
где находиться этот онкоген. Теория очень интересна, но она явно
противоречит направленности нашего института. Основная наша деятельность -
это вирусология. Это методы занесения вируса в живой организм и методы его
уничтожения. Судя по анализу литературы, вы очень выросли. Особенно, меня
восхищает логичность в постановки задачи и методике выполнения работ.
Он замолчал и забарабанил пальцами по столу. Один ноготь у него был
синим, последствие какого-то удара.
- И знаете, что мне хочется, чтобы вы работали по своей тематике.... Я
не оговорился. Мне хочется. Поэтому, я предлагаю вам, сделать небольшое
исправление в постановке задачи, где вы укажете, о параллельности опыта и
сравнении результатов с вирусом-онкогеном.
- Но ведь для этого тоже надо проводить опыты.
- Естественно, вы сейчас перепишете план, где развернете два опыта. Что
бы вас не загружать, вторую часть плана мы отдадим для работы Любовь
Владимировне. Вы не против?
- Нет. Но вы говорите так, как будто, план уже утвердили.
- Конечно драчка будет колоссальная. Умные сразу поймут, зачем нас
потянуло на издержки. Кстати, кто знает об этом? - он ткнул на листки.
- Борис Залманович и Любовь Владимировна.
- Ах хитрая, старая кочерыжка, носом учуял, где что-то возникает
интересное. Ну ладно, я с ним сейчас поговорю. Идите Виктор Николаевич,
работайте. Я жду ваш план к часу.
Когда я вошел в комнату, все головы повернулись ко мне и застыли в
ожидании. Люба встала и спросила, дрогнувшим голосом.
- Ну как?
- Бросай всю работу, мы должны переписать план. Ты включена в объем
работ. Времени нет. В час готовый экземпляр должен быть на столе у
начальника.
- Тебе не отказали?
- Да нет же, нет. Просто посоветовали, для сравнения включить вирусную
тематику в план.
Люба заулыбалась. Девчонки зашумели, а Светка заорала.
- Ура! Мы победили.
- Еще нет, - сказал я - Драка будет впереди.
Мы с Любой сели за столы и каждый принялся строчить свои части. В час,
работа была на столе у Геннадий Федоровича. А через день был ученый совет.
Я выбрал место в зале, в задних рядах. Наполненные званиями и
важностью, ученые мужи обсуждали склоку в третьем отделе, потом, выбирали
представителей на симпозиум за границу и наконец, предоставили слово
Геннадию Федоровичу.
Он начал ровно, как и все до того говорившие в зале, скучно и обыденно.
Но шум в зале стих и пока он читал мою бумагу, чувствовалось, как все
напряглись. Геннадий Федорович кончил, наступила тишина.
- И на кой хрен нам эта работа? - раздался голос толстого мужика,
небрежно развалившегося на двух стульях - Зачем делать эти сравнения? Пусть
занимаются онкогенными вирусами. Тема заманчивая. В белках плавали уже
многие, а результатов нет и не будет.
- А Виглер, Дельбрюк, Уотсон? - вдруг подскочил, неведомо от куда
взявшийся Борис Залманович - Они что - идиоты?
- Мы должны идти своим путем, нечего нам на заграницу смотреть.
- Поэтому у нас полная мутация в головах.
Несколько человек засмеялось. Поднялась пожилая женщина, в белом
халате.
- Направление нашего института - это вирусология. У нас есть своя
теория, наработана масса методик. Мы уже близки к крупным открытиям. Я
поддерживаю Иосифа Владимировича и считаю, что появление другой теории,
разбросает наши силы и... деньги.
- Владимир Ильич Ленин, - въехал в разговор, худой, замученный
