попавшейся трубе. Бегу дальше. Вот и другая площадка лестницы и опять выход
на чердак другого дома. Дверь приоткрыта. Влетаю в дверь им чуть не
сталкиваюсь с двумя парнями у одного в вытянутой руке пистолет.
- Брось оружие, сержант,- с отчаянием говорит он.
- На.
Я бросаю ему как бумеранг свой пистолет. Что бы его поймать он задирает
ствол своего оружия и пока приходит в себя, моя рука на взмахе опускается на
его кисть.
- А...А...,- вопит он.
Пистолеты летят на пыльный пол, а руки парня висят как тряпки. Пора
занятья вторым, но тот сам поспешно бросил финку к валяющемуся оружию. Свет
от слуховых окон падает на парней и я вижу, что-то знакомое в их лицах. Один
из них тоже всматривается в меня и вздрагивает.
- Узнал?
- Я сдаюсь. Я ничего тебе не сделал. Только не трогай меня.
Теперь одного узнал окончательно. Он один из тех трех, которые пытались
поджечь мастерскую.
- Где бросил шмотки?
- У нас не было шмоток.
- Ты вроде хотел, что бы я тебя не трогал, но придется. Вспомни,
мастерскую, на которую вы напали.
- Сумки там,- поспешно отвечает он,- на том чердаке.
- Пошли.
Я подбираю оружие, финку и толкаю их вперед. Тот, с перебитыми руками,
идет как во сне. Другой с искаженным от страха лицом, ведет нас на другой
чердак. Мы подходим к бойлеру. Женщина ожила и теперь с яростью лупит по
трубе, пытаясь освободиться от наручников.
- Где?
- Вон,- парень показывает за бойлер.
- Доставай.
Он залезает в угол крыши долго там копается.
- Ну, сученок, я тебя прирежу,- визжит женщина.
Парень появляется с двумя сумками. Из-за простыней появляется
запыхавшаяся рожа напарника.
- Сержант, все в порядке?
- Надень наручники на того, а даму отсоедини от трубы и тоже одень
браслеты.
Женщина во всю кроет матом и когда напарник пытается заковать ей руку
начинает царапаться. Мне это надоедает и я прошу.
- Дай ей по морде. Пусть замолчит.
Мат мгновенно обрывается. Мы нагружаем на задержанных сумки и идем к
брошенной полуоткрытой квартире.
То, что я увидел там, не подается описанию. Это не квартира, это
лаборатория. Везде валяются мешки. На большом лабораторном столе, несколько
аналитических весов и сотни полиэтиленовых пакетиков, забитых белым
порошком. Я заглядываю в сумки задержанных и вижу тоже эти пакетики.
- Да, ребята, вам неповезло. Теперь неизвестные друзья открутят вам
головы.
Набираю номер телефона Миронова и докладываю ему обстановку.
Через пол часа дом забит милицией и какими-то личностями. Полковник
отводит меня в сторону.
- Ты свое дело сделал, возвращайся назад.
- Одного не пойму. Как они, имея наркотик, так неосторожно поставили
дверь на сигнализацию.
- Все они сделали правильно. От своих и поставили. Неужели, ты думаешь,
что этот, захваченный нами, наркотик уничтожат? Нет конечно, он к своему
владельцу и вернется. Эти ребята все рассчитали.
- Вы хотите сказать, что вся милиция...
- А ты что, не такой же. Разве не твоими руками сделан переворот в
уголовном мире? Не ты ли поставил нового мафиози в этот район? Так что не
делай наивные глаза, а тихо убирайся в свое отделение и помалкивай обо всем.
Мы возвращаемся в отделение. Приезжает Горелов. Они с капитаном
затаскивают в кабинет начальника баулы и ящики. Ничего здесь не изменилось.
Академик сам дозвонился до меня.
- Саша, только что прислали из Египта посылку.
- По почте?- удивился я.
- Нет, что ты. Если бы по почте, она до меня не дошла. Привез один
человек. Я сделал перевод. Найди Надю и приезжай скорей.
Мы сидим с Надей в креслах и слушаем ученого.
- Нам, многоуважаемый доктор Маруди, прислал расшифрованные письмена из
храмов сохранившихся в Намибийской пустыне. Вот их краткий перевод:
"Царь Эфиопии Намури Шикан был одним из верных служителей секты
рассеченного скорпиона. Однажды ему прислали необычный подарок. Воины отбили
у скорпионопоклонников чудную отливку этого насекомого. Из блестящего
металла, где-то сантиметров 30, фигурка нахально смотрела, задрав страшный
хвост. Царь приказал расплавить этого скорпиона и отлить тяжелый массивный
боевой браслет на правую руку. Как не пытались мастера того времени
расплавить фигурку, им это не удалось. Тогда явился к царю колдун
могущественного племени Нау, расположенного в начале рождения Нила, и
предложил свои услуги. Царь дал согласие. И вот, сделав большую печь и
заложив туда много черного камня, привезенного морем от Больших каменных
столбов, колдун сумел растопить металл и вылить его в форму. Три самых
сильных раба были убиты и в их крови закалили необычный браслет. Долго его
полировали и после нанесения рисунка, послали жрецами бога Ра в Египет."
Дальше, ни один жрец не мог одеть этот браслет, пока в руках одного из
них, он вдруг не развалился. Этот жрец стал верховным жрецом бога Ра. После
его смерти долго искали кандидата, который наденет роковой браслет. И когда
действительно он раскрылся в руках одного из жрецов, тот стал самым
могущественным жрецом Египта. После смерти жреца, браслет среди других
сокровищ оставили в его усыпальнице. Потом время стерло судьбу браслета.
Наверно его выкрали грабители и он пошел путешествовал по Европе и наконец
попал к нам.
- Почему же браслет не передали следующему жрецу?
- Мне кажется, просто не нашли того, у кого он может раскрыться в
руках. А так как там были свои интриги и борьба за власть, то решили его
похоронить, вместе с бывшим владельцем. Кстати, к тебе пришло письмо от
департамента древностей Египта...
- Мне? Почему мне?
- Мы написали им о твоей истории с браслетом
Полянский протягивает мне конверт.
- Здесь написано по английски, Надя тебе переведет.
Я передаю письмо Наде. Она его надрывает и долго молчит, вникая в
содержание письма.
- Они тебе предлагают сделку. Ты продашь свое тело, а они заплатят
бешенные деньги.
- Чего?
- Это надо понимать так,- говорит Полянский.- Составляется контракт, по
которому, после вашей смерти, тело передается департаменту древности для
дальнейшего изучения.
- Я не хочу умирать.
- И не надо. Живите долго.
- Здесь стоит сумма, миллион долларов,- говорит Надя.
- Сколько?
- Миллион.
- И мне его выдадут соазу после заключения контракта?
- Конечно.
Я уже не мог больше работать в милиции и подал рапорт, чтобы меня
уволили.
По указанию сверху, меня увольняли с радостью. Быстро оформили
документы и выперли за дверь. Я позвонил Игорю и предложил встретиться.
- Да... Тяжелехонько мне теперь будет. Не дай бог, если новый глава
мафии будет мстить, тогда без твоей поддержки- конец.
- Игорь, новый, это тот самый, что обещал нам помощь?
- Он.
- Как его фамилия?
Игорь мнется, но потом говорит.
- Есть такой член совета директоров АО "Промгаз" Симонов Георгий
Григорьевич. Куда ты теперь намылился?
- Незнаю.
- Может тебе уехать за границу?
- Нет. Я найду где-нибуть другую работу. Может в другом городе.
- Все же лучше уезжай за границу и не возвращайся сюда. Поверь, ты там
будешь в большей безопасности, чем здесь. Нам все равно не простят убийство
главаря. Этот мир так жесток и трудно изменяем, что лет на сто ничего не
измениться. Убьем одну нечисть, придет другая. Разве переведутся все эти
Гореловы, Мироновы. Хоть Дзержинский и был подлец, но его мысль, о том, что
служить народу надо с чистыми руками, по моему самая главная.
- Игорь, но не может же быть так все плохо?
- Может. Представляешь, у нас громадная информация обо всех, известно
все. Кто мафиози, какие у него помощники, сколько они убили, ограбили, но в
нашей системе с нашими законами, мы их взять не можем. Нужно менять все.
Законы, правительство, начальство. Нашу милицию надо разогнать, почистить, а
потом собрать уже по новой.
- Игорь, у тебя очень плохое настроение. Поклянись, что если что-то
произойдет, ты меня найдешь. Я буду передовать тебе адреса, куда переду.
- Ладно, найду,- устало обещает он.
Мы обнялись и я отправился к Наде.
Она сразу же спросила меня.
- Что же ты им ответил?
- Пока ничего. Я решил спросить у тебя. Что ты мне посоветуешь?
- Поезжай в Египет, они тебя ждут.
- А ты?
- Я остаюсь. Не меня приглашали, а тебя.
- Тогда я не поеду.
- Не дури. Ты же не останешься там на совсем. Ты вернешься ко мне?
- Вернусь.
- Поезжай.
Я целую ее, потом еще и еще...
В таможне долго не могли поверить, что браслет не снимается. Они его
долго щупали, ковыряли, наконец сжалились и отпустили.
- Только привези его назад.
- Я не шучу, теперь он со мной до конца жизни.
В Каире сумашедшая жизнь. В департаменте древностей меня встретил
доктор Маурди. Переводчик тараторил.
- Господин Ковров, у вас большая программа. Сегодня беседа с нашими
специалистами, оформление договора, завтра Каирский музей, а после завтра,
поездка в город Сохаг. Вы как... согласны?
- Доктор, я ничего против не имею.
Маурди улыбается и ведет меня по зданию. Он доводит до двери 318 и
заталкивает в нее. В комнате, забитой приборами и оборудованием, сидит
несколько человек в халатах.
- Пусть они вас осмотрят. В договоре должно быть оговорено в каком
состоянии вы находитесь.
- Раздевайтесь до пояса,- переводит переводчик просьбу старого врача,
старшего над всеми.
Я снимаю рубаху и вижу с каким любопытством и восторгом все смотрят на
мою руку. Доктор Мауди нежно проводит ладонью по браслету.
- Это он...
Меня начинают прослушивать, щупать, подключать к разным агрегатам,
снимая десятки метров бумажной ленты. Только через два часа, мы с Мауди
могли пойти на заседание совета, где я должен подписать контракт.
- Господа, я хочу представить вам господина Коврова.
Я киваю головой. За большим круглым столом восемь человек. Они
дружелюбно отвечают кивками и голосами.
- Господа, комиссия признала достоверность наличия браслета и факт, что
снять его с руки не возможно,- переводчик говорит синхронно не сбиваясь с
речи.- Доктор Реди, зафиксировал повышенную активность господина Коврова.
Доктор рекомендует, все его биоотклонения необходимо проверять и исследовать
ежегодно и просит внести это в контракт. Как ваше мнение, господа?
Господа послушно закивали головами, послышались возгласы, по интонации
я понял, что они согласны. Приносят контракт и юристы начинают мне
объяснять, что мне нельзя, что можно. Нельзя пытаться снимать браслет,
нельзя делать всякие хирургические операции без ведома Каирской комиссии,
необходимо предупреждать комиссию, где поселился, куда поехал и много всяких
пунктов, которые в принципе не мешали нормально жить.
- Господин Ковров, вы согласны? - спрашивает меня доктор Мауди.
- Прошу одну поправочку. Раз появился пункт о ежегодном приезде в Каир
на обследование, то все расходы должна брать на себя египетская сторона.
Я понял, что возражений и на этот пункт не было и через час
перепечатанный контракт был подписан. Отныне я стал богатым человеком, с
миллионом долларов в Каирском национальном банке.
В Каирский музей так сходить и не успел. В отель, где я расположился
пришла телеграмма, что с Николаем произошло несчастье. Предупредив доктора
Мауди, я срочно заказал билеты на самолет обратно в Россию.
Николая похоронили. Я приехал к нему домой, когда все уже было кончено.
