устраивались в очередь, чтобы протанцевать с ней. Ольга повисла у меня на
шее и не хотела отдавать никому, ни на один танец. После очередного танца,
мне удалось поймать Иру и мы, втроем пошли в буфет, чем-нибудь полакомиться.
Вдруг Ольга напряглась и схватила меня за руку. Лицо ее застыло и
превратилось в белую маску. Она не отрываясь, смотрела на столик у окна. За
ним сидел мой начальник и Валентина Сергеевна, его жена.
- Это он...
- Кто Оля?
- Это тот мужчина, что на меня напал.
- Этого не может быть, Оля? Это доктор наук, уважаемый человек. Рядом
его жена.
- Да, да, но это он. Я его узнала, по ямочке в подбородке, она с синим
пятнышком.
- Оля, прошло столько лет. Ты ошиблась.
- Нет, это он!
Она затряслась всем телом. Я схватил ее в охапку и уволок за дверь
буфета. Мы с Ирой стали приводить ее в порядок.
- Успокойся, девочка. Я все выясню, а сейчас поедем домой. Там немного
придем в себя.
- Поехали, Оленька. Дима со всем разберется. Успокойся, дорогая.
- Дмитрий Иванович, только не бросайте меня. Побудьте сегодня с нами.
Ольга заплакала.
Мы одели Ольгу, затолкали в такси и я поехал к ним домой. Ольга все
держалась за мою руку и дрожала. Дома Ира уложила ее спать и мы еще долго
сидели перед ее кроватью, дожидаясь, когда она забудется беспокойным сном.
В коридоре Ира прижалась к моей груди.
- Что же будет, Димочка?
Я гладил ее по блестящим волосам и молчал. Я еще не знал ответа.
На следующий день я позвонил Валентине Сергеевне в отдел кадров и
попросил встретиться, как можно быстрее.
- Так что у тебя опять стряслось, Дима?
- Не знаю, как и начать, Валентина Сергеевна. Дело касается вашего
мужа.
- Моего мужа?
- Да. Помните, я рассказал вам про Ольгу, вы еще ее приняли на работу?
- Помню, как не помнить.
- Так вот, Ольга опознала насильника. Это был ваш муж.
Глаза у Валентины Сергеевны, кажется, вылезли на лоб. Краска залила
кожу лица.
- Она не могла ошибиться, Дима? - захрипела она неестественным голосом.
- Нет, она назвала одну примету насильника. В ямочке на подбородке у
него синее пятнышко.
В кабинете стало тихо, только машины с улицы продавливали через стекло
окна свои нудные звуки.
- Дима, я хочу остаться одна.
Я ушел и стал ждать событий.
Вечером, ко мне домой позвонил незнакомый голос и попросил утром зайти
на Литейный в большой дом.
Теперь я сижу в гостях у Морозова Алексей Кирилловича и пью чай.
- У вас плохо заваривают чай. Я вам тогда не говорил, но у нас
заваривают лучше. Вот попробуйте, чувствуете аромат. Это лейтенант Ерохин
готовит, славный парень. Так в чем вы там обвиняете своего шефа?
Морозов со вкусом сделал маленький глоток из чашки.
- Я познакомился с семьей, где после продолжительной болезни, девушка,
которую изнасиловали два негодяя, пришла в себя. Одного из негодяев она
опознала. Это был мой начальник.
- А кто второй, вы тоже знаете?
- Да.
- Вы уверены в том, что вам сказала пострадавшая?
- Да.
- Но ведь это уважаемый в научном мире человек, доктор наук и
предъявляя ему обвинение, вы ставите сами себя в неловкое положение.
- Почему же?
- Да вам просто никто не поверит.
- Вы хотите подчеркнуть, что общественное мнение выше правосудия.
- Ни в коем случае, но я приведу вам один аналогичный пример. В одном
институте работает крупный специалист, молодой человек, талантливый, умница.
И вот отправился он однажды в командировку за границу. Там его обработали и
купили как дешевку. Формально он предатель родины, но как специалиста,
равного которому нет в мире, мы оставили его в покое. Сейчас он работает под
нашим наблюдением и ничего. Государство понимает, что ошибки совершают и
даже крупные, многие видные люди, но из-за этого могущество государства не
должно страдать.
- Алексей Кириллович, вы напустили сейчас много тумана. Не могли бы вы
не говорить аллегориями, а быть более конкретным.
- Раз вы так хотите, хорошо.
Морозов вытащил кассету из стола и защелкнул ее в магнитофон. Это был
мой разговор с Нейманом о сделке за продажу партии алмазов, то есть за мое
молчание. Магнитофон щелкнул.
- Ну так как, Дмитрий Иванович?
- Теперь мне все стало понятно. Но этот разговор приоткрыл мне кое-что
и с другой стороны.
Морозов пристально посмотрел на меня и забарабанил пальцами.
- Вы понимаете в каком вы учереждении?
- Это угроза?
- Нет, предупреждение. Я думал вы поймете и перестанете кричать на всех
углах, что ваш начальник преступник. Придется вас предупредить, что если вы
хоть плохое слово скажите о своем начальнике, мы откроем против вас дело об
измене государству. Надеюсь, я теперь ясно изложил свою мысль.
- Куда яснее.
- Тогда до свидания.
Но последствия все же были. Во-первых, Валентина Сергеевна ушла от
мужа, а ее выдавили с работы. Во-вторых, за мной установили явную слежку, а
в-третьих, со своим начальником мы не разговариваем и не перезваниваемся, а
только шлем друг другу натянутые записки.
Я в общих чертах, смягчая все в юмористических красках, рассказал Ире
разговор с Морозовым. Она, все равно, испугалась.
- Дима, они же убьют тебя. Несмотря на разговоры о нужности
государству, они прихлопнут тебя, как таракана. Не могу понять только,
почему они тебя отпустили и дали жить.
- Значит у них есть повод не делать этого.
- Это должны быть серьезные предпосылки. Все ли ты мне рассказал, Дима?
- Не все. Есть вещи, которые говорить никому нельзя.
- Так тебя завербовали или отпустили за молчание?
- За молчание.
- Наверно, нет справедливости в нашем государстве.
- Ты права, Ира.
- Ольге лучше уйти с работы?
- Думаю, да.
- Теперь опять надо куда-то устраивать.
- Мама сказала, что через своих старых подруг устроит ее в библиотеке
геологического.
- У тебя очень замечательная мама.
Я думал, что мне откажут в поездке на симпозиум в Нидерланды в
Амстердам. Но мне без препятствий выписали командировку, поставили визу в
паспорт и отправили вместе с Таней Дубининой, обмениваться опытом по
искусственным камням.
На симпозиуме оказался Нейман. Он очень обрадовался нашему присутствию
и пригласил вечером прогуляться по Амстердаму.
Вечерние улицы поражали богатством красок и цвета. Холодные витрины
удивляли выдумкой и разнообразием товара. Конечно, мы зашли в ювелирный
магазин "Симсона".
- Смотри, какая прелесть.
Таня с восхищением глядела на витрину с колье, брошками, кольцами,
серьгами, браслетами и кулонами, сверкавшими всеми гранями, вставленных в
них бриллиантов.
- Здесь много подделки, Таня. Вот видишь этот кулон, на цепочке в него
вделан гадолиний-галлиевый гранат. Великолепная подделка, чтобы не повредить
его хрупкие грани, художник изощрился сделать мягкие лапки зажимов. А это
окись циркония, совсем нельзя отличить от настоящего бриллианта, но опытный
глаз заметит одну вещь. На мягкой подушечке, где расположен браслет с
камнем, остается глубже вмятина, чем с настоящим бриллиантом. Окись циркония
отличается только плотностью.
- Простите, - раздался над моим ухом человеческий голос.
Передо мной стоял продавец магазина.
- Я нечаянно подслушал ваш разговор. Но это настоящий бриллиант, уверяю
вас.
- Господин...
- Зовите меня Майклом.
- Господин Майкл, выньте этот камень из браслета и вы убедитесь, что по
весу он больше, чем настоящий алмаз.
Продавец вынул из витрины браслет и отдал подручному с просьбой
проверить мою версию, а я продолжал лекцию Тане и Нейману.
- А вот шпинель. По блеску хуже всех подделок, а вот это наш - фианит.
Уступает только по твердости, но как блестит.
До моего плеча дотронулся продавец. Я обернулся. Вид его был
растерянным, камень переливался на его ладони.
- Его плотность действительно выше.
Таня засмеялась.
- Он всегда прав, господин Майкл.
- А это..., - я запнулся.
Прекрасное колье, горело огнем моего камня. Каратов в 30 зеленый
бриллиант, обрамляли капли изумрудов. Таня все поняла.
- Пошли отсюда, - сказала она, - А то, у продавцов будет удар.
Нейман хмыкнул.
- Пошли лучше в ресторан, я знаю здесь одно уютное местечко.
Это было уютное местечко. Мягкая музыка саксофона переплеталась с
звуками гитары. Интимный полумрак и мелькающие полураздетые женщины
дополняли общую картину натюрморта столика.
- Вас, Дима, нельзя пускать в наши магазины, - Нейман отпил глоток
вина.
- Это почему же?
- После вашего посещения ювелирного магазина продавцу придется
застрелиться.
- Бросьте, Нейман. Он сам знает, что он жулик, но знает и другое, что
кто ему сбывает товар, тоже жулики.
- Это наверно у вас так, а у нас если обманут, доверия на рынке нет.
- А как же с окисью циркония?
- Да, обманули. Я уверен, это левый товар. Каждый хочет подзаработать.
Вот продавец и накололся.
- Господин Нейман, я слыхала, что компания "Де Бирс" замораживает
источники сырья с крупно алмазных месторождений,- блеснула в полумраке
глазами Таня.
- Вы, Таня, хорошо разбираетесь в конъюнктуре рынка. Да, это так.
Увеличился приток на рынок подпольных алмазов, особенно с Заира и Венесуэлы.
Цены тут же покатились вниз и пришлось ведущей компании, чтобы выровнять
цены, прекратить производство сырья.
- Вы думаете это удержит цены? Кроме подпольных алмазов, рынок стал
забиваться подделкой и искусственными алмазами.
- "Де Брис" пытается купить или включить в свою сферу влияния все
источники производства сырья, включая подпольные и искусственные. Ему нужна
передышка.
- Пострадают ли от этого все закупочные компании в том числе и вы?
- Нет.
- А как же конкуренты? Швейцария, Израиль?
- Вы, Таня, очень много хотите знать. Но я удовлетворю ваше
любопытство. Да, у них закупочные цены крупных бриллиантов выше, чем наши.
Вы это хотели услыхать?
- И это тоже, господин Нейман.
- Да хватит вам, - влез в разговор я.
В это время к нашему столику подошел молодой франт и пригласил Таню
танцевать. Она вдавила папиросу в пепельницу и бросив сумку на стол, пропала
во мраке.
- Хваткая женщина, - начал Нейман, - Разговор-то она затеяла незря. Но
посмотрим, чем это кончится. Давайте лучше выпьем, Дима.
Я выпил, потом тоже пригласил какую-то женскую тень танцевать и
прижимая теплое женское тело думал, а зачем нам сейчас эти закупочные цены.
Симпозиум прошел удачно, и в последний день Таня пришла ко мне в номер
с бутылкой "Наполеона".
- Димка, смотри, что я достала.
Бутылка закрутилась на столе. Мне показалось, что она уже была пьяна.
- Знаешь, кто мне ее подарил? Нейман. Этот поганец сегодня оказывал мне
всякие услуги и даже намекал, что влюблен. Еще бы, не был влюблен. Кстати,
он просил тебе передать конверт.
На стол упал запечатанный конверт. Я принялся его вскрывать, а Татьяна
пошла по номеру искать стаканы.
"Дмитрий!
Меня зажали твои знакомые и конкуренты. К сожалению, мне придется
прервать наши финансовые операции и наша сделка прекращается. Израильтяне
обнаружили подделку с помощью новейшей аппаратуры и даже источник
возникновения таких крупных искусственных камней. Бойся своих друзей.
Нейман."
- Дай мне зажигалку, Таня.
Она подошла и, порывшись в юбке, нашла зажигалку. Я пошел в ванну и
сжег записку.
