17
Долгое время мы лежали молча опустошенные. Мягко шуршали волны,
ветер, круживший вокруг палатки, напевал тихую песню.
Потом она открыла глаза, медленно повернула голову в мою сторону.
Взгляд ее был безмятежно-спокойным, быть может, чуть удивленным. Затем
глаза ее вновь закрылись. Она уснула.
Я тихо поднялся, подобрал одежду и вышел из палатки. Было жарко, с
дюн дул сухой ветер. Где-то в миле к югу на берегу копошились небольшие
ящерицы. Я оделся, спустился к воде и побрел вдоль линии прибоя, наблюдая
за маленькими существами, которые с такой отчаянной настойчивостью
суетились на мелководье.
Когда я вернулся в палатку, солнце уже садилось, а Меллия была занята
приготовлением ужина из имевшихся у нас запасов. Всю ее одежду составляла
ночная рубашка, по которой струились распущенные волосы. Когда я вошел,
она кинула в мою сторону не то недоверчивый, не то озорной взгляд. Она
выглядела такой молодой, до боли молодой...
- Я никогда не пожалею, даже если... - сказал я и осекся.
- Даже если... что?
- Даже если мы доказали ошибочность теории...
Она пристально смотрела на меня; внезапно глаза ее расширились.
- Я забыла... Я совершенно об этом забыла...
Я почувствовал, как на моем лице расползается глупая улыбка.
- Я тоже - до этого момента.
Она прикрыла рот рукой и рассмеялась. Я обнял ее и тоже расхохотался.
И вдруг она заплакала. Руки ее обвились вокруг меня, словно пытались
удержать, она все рыдала и рыдала, а я гладил ее волосы и шептал что-то
утешительное.
18
- На этот раз я не забуду, - шепнула она мне на ухо, успокаиваясь.
В темноте, в полной запахов темноте маленького домика...
- Не рассчитывай, что я тебе напомню, - ответил я.
- Ты очень любил... любишь... свою Лайзу?
- Очень.
- А как вы познакомились?
- В общественной библиотеке - оба искали одну и ту же книгу.
- А нашли друг друга.
- Я думал, что это случайность... или чудо... Я пробыл на месте всего
несколько дней. Ровно столько, чтобы войти в роль и понять, какой одинокой
была жизнь в те далекие времена. Далекие, но являющиеся моим настоящим,
моей единственной реальностью. Как обычно, во время исполнения
долгосрочного задания одним из условий моего внедрения было полное слияние
с окружающей средой. Личность Джима Келли, чертежника, занимала девяносто
девять процентов моего самосознания. Оставшийся один процент,
представлявший понимание моей подлинной функции в качестве агента Центра,
практически не проявлял себя: слабое, но настойчивое понимание того, что
ты существуешь на уровне, превышающем окружающую жизненную среду древнего
Буффало; лишь намек на призрачную роль, которую я играл в большой игре.
Когда же я повстречал Лайзу, принялся ухаживать и завоевал ее, то не
осознавал отчетливо, что войду в ее жизнь лишь на время - случайный
путник, бредущий сквозь темную варварскую эпоху. Женившись, я сделал это с
намерением прожить с ней всю свою жизнь в радости или горе, в бедности или
богатстве, пока смерть не разлучит нес.
Но нас разлучило нечто более неотвратимое, чем смерть. И по мере
того, как приближался конец, понимание своей настоящей роли медленно
овладело мной, а конфронтация с каргом поставила точку.
- Возможно, это действительно было случайностью, - сказала Меллия. -
Даже если она была... мной... то вполне могла находиться там по другой
причине, не имея ничего общего с твоей работой. Она не знала...
- Ты не обязана защищать ее, Меллия. Я ни в чем ее не виню.
- Хотела бы я знать, что она сделала, когда ты... не вернулся.
- Если бы я вернулся, то не застал бы ее там - она бы уже вернулась
на базу. Задание выполнено...
- Нет! Любовь к тебе не была частью ее задания. Так не могло быть!
- Она просто увлеклась. Так же, как и я. На все были свои причины, я
в этом не сомневаюсь. Им там, в Центре, видней...
- Замолчи! - мягко приказала она, закрыв мне рот поцелуем.
Стройное обнаженное тело повлекло меня за собой в темноту.
- Я ревную к ней, - шептала она. - И все же она - это я.
- Я хочу тебя, Меллия. Каждой своей клеточкой. Я просто не могу
вспоминать.
Она то ли всхлипнула, то ли засмеялась.
- Ты занимаешься любовью со мной - и думаешь о ней. Ты чувствуешь,
что изменяешь ей - со мной...
Она умолкла, чтобы вновь остановить меня, когда я пытался заговорить.
- Нет, нет, не пытайся объяснить, Рэвел. Ты не можешь ничего
изменить, ничем не можешь помочь. Но хочешь меня... хочешь. Я знаю...
Но на этот раз, когда мы вознеслись на вершину страсти, мир взорвался
и швырнул нас обоих вдоль длинного туннеля через темноту и тишину...
19
Мы купались в свете и звуках; мягко дышала система циркуляции
воздуха. Обнаженные, мы лежали прямо на полу в операционном зале
темпоральной некс-станции.
- Как все просто, - сказала Меллия. - Почти примитивно.
Она поднялась на ноги, бесшумно подошла у пульту внутренней связи и
щелкнула переключателем.
- Есть здесь кто-нибудь? - эхом пронесся ее голос по коридорам.
Никого. И не было необходимости осматривать станцию - ощущение
пустоты висело в воздухе.
Меллия направилась к щиту внешней связи; я смотрел как она набирает
общий для всех станций код аварийного вызова. Вспыхнула лампочка,
показывая, что сигнал записан и сжат в один микросекундный писк, который
будет повторяться каждый час, распространяясь на миллион лет
контролируемого времени. Потом она прошла к дисплею, включила его и
принялась просматривать последние записи; лицо ее в тусклом свете экрана
выглядело напряженным.
Следя за ее грациозными движениями, понимая, что она совершенно не
осознает своей наготы, я чувствовал, как просыпается во мне желание.
Усилием воли отбросив эти мысли, я подошел и встал рядом.
Запись в бортовом журнале представляла собой обыкновенную стенограмму
отчета, датированного девятым июля шестьдесят шестого года по станционному
времени с шифром Берега Динозавров и кодом Нела Джарда в нижнем углу.
- Запись сделана за день до моего доклада, - сказал я. - Думаю, у
него просто не было времени вносить какие-либо подробности во время
нападения.
- По крайней мере, он успел перебросить всех людей, - произнесла
Меллия.
- Всех, кроме себя, - добавил я.
- Но ты не нашел ни его, ни признаков его присутствия, когда был на
станции в первый раз.
- Ты хочешь сказать, что не нашел его труп? Нет. Может быть, он
воспользовался кабинкой. А может, подошел к краю и...
- Да. Я думаю, мне надо что-нибудь надеть, - сказала она внезапно. -
Не то чтобы мне не нравилась наша игра в Адама и Еву... Напротив, мне она
очень по душе. Но все-таки...
В комнатах для прибывающих на станцию мы обнаружили много форменной
одежды. Я наслаждался ощущением прохладной гладкой ткани на своем теле.
Одним из главных неудобств при выполнении задания в тысяча девятьсот
тридцать шестом году была необходимость ношения накрахмаленных воротничков
и костюмов из грубой шерсти, вызывавшей неприятные ощущения. Воспоминание
об этом возродило к жизни мои мысли о...
Я отогнал их. Лайза (или Меллия) стояла в нескольких футах от меня,
натягивая облегающий костюм работника станции. Заметив мой взгляд, она
помедлила секунду, прежде чем застегнуть на груди змейку, улыбнулась.
Улыбнувшись в ответ, я направился к выходу, чтобы выглянуть наружу,
хотя прекрасно знал, что увижу там - резко обрывавшийся край в десяти
шагах от выхода, клубившийся вокруг туман.
Я закричал - никакого эха в ответ. Поднял камень и швырнул его в
пустоту. Он пролетел около шести футов, затем замедлился и поплыл в
сторону, словно потеряв всякий интерес к закону гравитации. Я всматривался
в сумрак, надеясь обнаружить в нем просвет, сквозь который мог открыться
хоть какой-нибудь вид, но за туманом плыл туман и только туман.
- Как жутко, - произнесла рядом Меллия.
- Да, - отозвался я. - Идем назад, на станцию. Надо поспать. Может
быть, все это исчезнет, когда мы проснемся...
Она ничего не сказала.
Ночью Меллия спала в моих объятиях. Мне ничего не снилось, кроме
того, что просыпаюсь и вижу ее рядом - лучший из снов.
20
За завтраком вилки стучали о тарелки несколько громче, чем следовало
бы. Еда была замечательной. Казенное довольствие некс-станций
разрабатывалось с целью хоть частично восполнить пробел, возникавший в
жизни оперативных агентов из-за отсутствия тех человеческих отношений и
ценностей, которые обычно делают жизнь стоящей того, чтобы жить. Мы,
оперативники, отдали свои души, отказавшись от семейного очага, жен и
детей во имя спасения человеческой расы. Но сделка того стоила. Это должно
быть очевидно каждому.
Но лицо Лайзы стояло перед моими глазами, между мною и тем
чрезвычайным положением, в котором я оказался, отодвигая куда-то
опасность, нависшую над Чисткой Времени.
- Ну и что мы собираемся делать, Рэвел? - спросила Меллия.
Лицо ее было холодным, спокойным; взгляд ни о чем не говорил. Может
быть, это было вызвано знакомой официальной обстановкой. Игры закончились.
Отныне - только дело.
- Первое, что мы должны сделать, - это хорошенько проанализировать
данные в компьютере и попробовать вытянуть из них какие-нибудь выводы, -
сказал я, чувствуя себя самоуверенным идиотом.
- Отлично. Некоторые данные, которыми мы располагаем, могут дать нам
кое-какие идеи относительно параметров сложившейся ситуации.
Четко, по-научному кратко. Глаза смотрят уверенно, не моргая.
Хороший вы агент, мисс Гейл. Но где же та девушка, которая рыдала
прошлой ночью в моих объятиях?
- Отлично, повторил я. - Пункт первый: я завершил обычное задание,
вернулся в точку подбора, послал код вызова и был переброшен на станцию.
Пока все в порядке?
Я посмотрел на нее, ожидая ответа. Она коротко кивнула.
- На следующий день станцию атаковали вооруженные силы третьей эры
или еще кого-то, замаскированного под войска третьей эры. Если отбросить
предположение о промахе со стороны службы безопасности, который, впрочем,
маловероятен, в этом также не наблюдается отклонений от нормы. Однако твоя
линия жизни включает станцию на Береге Динозавров в нетронутом состоянии
при локальном времени на одиннадцать столетий позже.
- Правильно. И, кроме того, насколько мне известно, в станционных
архивах нет упоминания о каком-либо нападении, имевшем место за тысячу лет
до того, как я была призвана, или в какое-нибудь другое время. Думаю, я бы
знала об этом, потому что поставила себе задачу ознакомиться с историей
станции, как только получила на нее назначение.
- А тебе случайно не попадалась на глаза запись о пропаже без вести
оперативного агента по имени Рэвел?
- Если и попадалась, я не обратила внимания... Это имя ничего для
меня не значило... в то время.
Она опустила глаза.
- Итак, речь идет о девиации первого класса. Либо твое, либо мое
прошлое исторгнуто. Возникает вопрос: какое из них является частью
подлинного временного ствола?
- Не хватает данных.
- Ладно. Переходим к следующему пункту. Нел Джард воспользовался
неизвестной мне системой аварийного спасения и выбросил станцию из
энтропического контекста, поместив ее в то, что может быть описано как
ахроническая вакуоль. Я не вполне понимаю, что это значит.
