прошла по моему телу, растеклась по земле. Я послал ее во все стороны, она
отогнала всех: танзиров, племена, борджуни.
И от магии бывает польза, подумал я.
Я призвал порыв ветра, горячего, сухого, рожденного в самом сердце
Пенджи. Он поднял песок, закрутил и бросил колючие крупинки в людей.
Племена - а может и не только племена - должны были понять, что это.
На Юге это называли самиэлем и безропотно уступали его силе. Бессмысленно
сражаться с самой пустыней, когда она восстает против людей.
- Расходитесь по домам! - закричал я. - Тот, кого убили, не джихади!
Он был Северянином - такого джихади вы ждали?
Под ударами песка люди отшатнулись. Племена, борджуни, танзиры -
самиэлю все равно, кто перед ним.
- Расходитесь по домам! - закричал я.
Вой бури усилился.
- Пора, - сказал я остальным, когда с отчаянными криками толпа
разбежалась.
Я разорвал бурю, создав узкий тоннель, и мы быстро вошли в него.
Гаррод ждал нас с лошадьми: с жеребцом и чалым мерином Дел.
- Уезжайте, - торопливо сказал он. - Здесь вода и провизия. Не
теряйте время.
При мысли о том, что сейчас мне придется сесть на лошадь и куда-то
ехать, мне стало совсем плохо. Особенно возмутилась моя голова.
- Он меня выкинет или опять попытается пробить мне череп, - простонал
я.
- Нет, я с ним поговорил. Он все понимает.
Большей глупости в жизни не слышал, подумал я. Объяснять лошади
человеческие проблемы.
А, аиды, какая разница? Если Гаррод пообещал, что гнедой будет вести
себя прилично... Я отпихнул влажную морду, ткнувшуюся в меня поисках
утешения.
Дел убрала в ножны свой меч.
- Джамайл, - тихо сказала она.
И я принял решение.
- Я снова начинаю думать, что у тебя песчаная болезнь, - бросил я. -
Джамайл - Оракул. Кто посмеет причинить ему вред?
- Я думала, что он мертв.
- Радуйся, что ошиблась. Поехали.
Гаррод протянул Дел повод.
- Не теряй времени, - настаивал он. - Я могу задержать других
лошадей, но их слишком много, надолго сил у меня не хватит.... Песчаная
буря задержит погоню, но не остановит. Как только к людям вернется
мужество, они бросятся за вами. Вам нужно их опередить. Быстро уезжайте.
Дел запрыгнула на чалого и, глядя на меня, подобрала повод.
- Так ты едешь? - поинтересовалась она.
Я понял намек, убрал в ножны меч, добрел до жеребца, который фыркал,
пританцовывал и рыл копытами землю, и плюхнулся в седло.
- Как отсюда выбраться?
- Туда, - показала Дел, а Алрик шлепнул жеребца по крупу.
- А как же я? - закричал Беллин. - Мне можно поехать? Я нашел для вас
Аджани!
Я придержал жеребца.
- Думаю, чтобы стать знаменитым, есть способы получше, чем поездка с
женщиной, которая убила джихади. И уж конечно побезопаснее. Мертвому все
равно, бедняк он или шишка.
- Верно, - охотно согласился Беллин. - Лучше я останусь твоим сыном
ты достаточно стар для этого.
На прощание я довольно грубо обозвал Беллина и послал жеребца
догонять чалого.
Копыта наших лошадей прогрохотали по улицам древнего города без
всякого уважения к его обитателям. Гаррод был прав: теперь, когда я
успокоил песчаную бурю и мы с Дел уехали, ничто не мешало толпе начать
охоту. Хотя я и пытался объяснить, что Аджани не был джихади, люди,
поверив ходившим по Искандару слухам и неверно истолковав жест Джамайла,
не захотели меня слушать. Толпа, жаждущая крови, не поверит никому, даже
Оракулу, который попытается им все объяснить.
Через город, мимо цветных хиортов, на край плато и вниз по крутой
тропинке. Чем дальше от города мы уезжали, тем тише становились крики.
Искандар остался позади.
Мы ехали так долго и быстро, как только могли. Зная, что нам нужно
оторваться от погони. Только когда пограничные каньоны сменились
предгорьями и хребтами, заросшими низкорослым кустарником, Дел предложила
остановиться. Я отказался, но Дел сказала, что судя по моему виду я упаду
с жеребца даже если он чихнет.
Я старался держать голову очень прямо.
- Даже если он моргнет.
- Можешь ехать за мной?
- Только не очень быстро.
Дел свернула с тропинки. Осмотревшись, я понял, что мы оставили
Искандар далеко позади и были уже рядом с Харкихалом.
Мы спустились с холма, добрались до зарослей невысоких, раскидистых
деревьев и укрылись в их тени. Дел слезла с чалого.
- Тебе помочь? - спросила она и, не дожидаясь моего ответа,
потянулась, чтобы поймать повод жеребца.
- Помочь в чем? - поинтересовался я, осторожно цепляясь за стремя из
боязни упасть.
Дел покачала головой.
- Посиди где-нибудь. Я займусь лошадьми.
И мы разошлись. Потом Дел, нагруженная одеялами, флягами и седельными
сумками, подошла ко мне.
Мы поели, попили, расстелили одеяла и улеглись. Мы смотрели на небо и
думали о том, что случилось, что мы сделали.
Я долго прислушивался к дыханию Дел.
- Ну вот все и кончилось, - тихо сказал я.
Дел молчала.
- Ты спела песню для своих близких, ту, которую обещала спеть, и
получила кровный долг у того, кто убил твою родню.
Дел ничего не сказала.
- Твоя песня окончена, баска. Ты отлично ее спела.
Дел глубоко вздохнула.
- Ты говорила, что я могу спросить тебя когда Аджани будет мертв... -
я подождал несколько секунд. - Что ты теперь будешь делать?
Дел печально улыбнулась.
- Спроси меня об этом утром.
- Баска...
- Спроси утром, - мягко повторила она, - а потом спроси меня
следующим утром, и следующим... - Дел потерла глаза, такие же уставшие и
грязные как мои. - Задавай мне этот вопрос каждый день и может быть
однажды я отвечу, потому что буду знать. Но к тому времени это уже не
будет иметь значения, потому что пройдут годы и я забуду, почему не могла
решить, как же буду жить после смерти Аджани. Все уже будет ясно.
Сложное рассуждение, подумал я. Но с расспросами можно было и
подождать.
Я облегченно вздохнул. Как же хорошо было просто лежать.
- Суматошный день, - заметил я.
Дел только хмыкнула.
Солнце медленно опускалось за горы.
- Кто выиграл танец?
Я почувствовал, что Дел пошевелилась.
- Никто не выиграл. Танец не закончился.
Я попытался рассердиться.
- Ты хочешь сказать, что лишила меня шанса получить домейн? Стать
танзиром?
Дел равнодушно пожала плечами.
- Из тебя бы получился плохой танзир.
- Откуда ты знаешь?
- Знаю и все.
Пришла моя очередь хмыкнуть.
- Может ты и права.
- А вот из меня получился бы отличный танзир.
- Ты женщина, баска.
- И что?
- Мы на Юге. Не забыла?
- Дочь Аладара - танзир.
- Надолго ли?
Дел вздохнула.
- Наверное ты прав. Юг слишком отсталый.
Солнце опускалось все ниже.
- Раньше я думал, где бы достать новый меч, а теперь думаю, где бы
достать новую лошадь.
Дел ухмыльнулась.
- Старая будет возражать.
- Пусть возражает сколько хочет, мне все равно. Не буду же я
дожидаться, пока она растопчет мой череп только потому что ненавидит
магию.
- Ты тоже когда-то ненавидел ее.
- И до сих пор ненавижу, но я не пытаюсь проломить голову каждому,
кто использует ее.
- Ты не привык думать о последствиях.
- Это было давно, баска, - я хмыкнул.
- Несколько часов назад.
Я вздохнул.
- О чем мы вообще спорим?
- Мы не спорим, мы тянем время.
- Зачем нам тянуть время?
- Чтобы не обсуждать, что делать дальше.
- А что делать дальше?
- Идти на Север?
- Нет.
- На Юг?
- Придется. Нужно найти Шака Обре.
Дел ответила не сразу, а когда заговорила, меня насторожил ее тон.
- Ты уверен, что этого хочешь?
- У меня нет выбора. Как еще я могу освободить меч?
- Ты почти без труда его сдерживаешь, ты научился.
Я нахмурился и перекатил голову по одеялу, чтобы взглянуть на нее.
- Ты хочешь искать Шака Обре?
- Я просто думаю, что будет слишком тяжело его найти, - Дел говорила
медленно, осторожно подбирая слова. - Его имя окутано тайной... он -
сказочный персонаж.
- Чоса Деи тоже был сказочным персонажем, но от этого он не менее
реален. Я могу это подтвердить.
Дел вздохнула и поправила тонкое одеяло, покрывавшее ее ноги.
- Это нелегко, Тигр.
- А жизнь вообще нелегкая... А что ты имеешь в виду?
- Нелегко искать человека. Я искала и очень хотела найти... но от
этого было не легче.
- Ты считаешь, что у меня ничего не получится.
- Нет. Просто ты берешься за очень трудное дело.
- А мне выбирать не приходится. Я так устал от Чоса Деи, что мне
очень хочется найти его брата.
Дел вздохнула.
- Не знаю, что и делать. Нас будет искать весь Юг, мы убили джихади.
Нас будут выслеживать везде. Мы лишили Юг человека, который должен был
превратить песок в траву.
- Человека, который, как они думали, был джихади.
Дел помолчала и вдруг рассмеялась.
- А Джамайл здорово придумал. Мне бы такое и в голову не пришло.
- Что придумал Джамайл?
- Показать на Аджани. Он наверное знал, что кто-нибудь обязательно
попытается убить его... если не я, тогда танзиры. Джамайл все равно бы
отомстил.
Я хмыкнул.
- Он показал не на Аджани. И даже не на Алрика. Я знаю, я там был.
- На кого же еще он показывал? Я все видела, Тигр.
- Я тоже, баска.
- Ну если это не Аджани и не Алрик... - Дел откинула одеяла. - У тебя
песчаная болезнь!
- Нет, баска.
Тишина говорила о многом.
- Он бы этого не сделал, - наконец сказала Дел. - Ты и сам знаешь,
что он этого не делал. Зачем ему это?
Я решил не отвечать.
Дел не сводила с меня глаз.
- Жеребец ударил тебя сильнее, чем я думала.
Я зевнул.
- Может из меня и получился бы плохой танзир, но думаю, что на
джихади я потяну.
Тишина стала еще выразительнее.
- Ты можешь превратить песок в траву? - ехидно осведомилась Дел.
Я снова зевнул.
- Да, только завтра.
- Он показывал не на тебя, - упрямо сказала Дел. - Он показывал на
Аджани, а ты стоял рядом с ним. Я все видела, Тигр. Джамайл показывал на
Аджани.
Я просто лежал и сонно жмурясь улыбался.
- Поклянись своим мечом, - приказала она.
Я ухмыльнулся.
- Которым?
- Стальным мечом, Тигр. Не будь пошляком.
Я протянул руку и обхватил витую рукоять.
- Клянусь Самиэлем: Джамайл показал на меня.
Я знал, что она собиралась предупредить меня не произносить имя меча
вслух, но услышав его, Дел поняла, насколько серьезна клятва.
Дел глубоко задумалась и осторожно заметила:
- Ты бы не стал произносить фальшивую клятву на яватме.
Дел не знала, что и думать. Она никак не могла поверить мне.
После очередного зевка, я выдавил:
- Да, баска. Я знаю, что этого делать не стоит, - я помолчал. -
Хочешь, чтобы я поклялся на твоем мече?
- Нет, - отрезала она.
Я поплыл ко сну. Край был очень близко, мне оставалось сделать
последний шаг и соскользнуть за горизонт вместе с солнцем...
Дел снова легла и долго молчала.
Я просто плыл, смутно ощущая ее близость, и от этого мне становилось
спокойнее. Наши ноги и локти соприкоснулись.
Мой висок коснулся ее плеча.
Почти во сне, я подумал: хорошо так засыпать...
Дел повернулась на бок и, прижавшись ко мне, мягко прошептала мне в
ухо:
- А танцоры-мечей-ставшие-джихади проводят ночи в женских объятиях?
Или они дают обет безбрачия?
Я приоткрыл один глаз.
- Не сегодня, баска. У меня голова болит.
Солнце перевалило через край и, смеясь, я нырнул вслед за ним.
