Тем временем на шканцах каждый матрос получал по кружке рома. Тут уже
и подавно никого не приходилось подгонять. И вновь раздался крик марсо-
вого.
Карфангер поспешно поднялся на квартердек и увидел, что один из прес-
ледователей, поставив даже лисели, уже поравнялся с "Малышом Иоханном".
Трое остальных сильно отстали и пока не представляли непосредственной
угрозы. Расчет был прост: самый быстрый из четырех парусников завязывает
бой с караваном "купцов", тем временем подходят и остальные три. Так
предполагал Карфангер, однако штурман не разделял его мнения, считая,
что чужаки могут попытаться напасть на одного "Малыша Иоханна", рассчи-
тывая на то, что остальные его бросят.
- Пожалуй, вы правы, - поразмыслив, согласился Карфангер. - Ну что ж,
придется разъяснить им, что они заблуждаются насчет гамбуржцев. Свистать
всех наверх! К бою!
На палубах гамбургских кораблей закипела работа: матросы брасопили
реи. Готлангеры открывали орудийные порты и выкатывали пушки. Карфангер
приказал поднять на кормовом флагштоке поверх большого гамбургского фла-
га еще один - красный с изображением руки, сжимающей меч. Так было при-
нято на голландских военных кораблях, когда раздавался приказ "К бою!".
Следующий сигнальный флаг означал для Юргена Тамма и Яна Янсена приказ
атаковать легкий фрегат. Юрген Тамм сразу же повернул "Морскую деву",
перерезав курс фрегату, в то время как Карфангер продолжал держать курс
вест, чтобы зажать чужака между "Дельфином" и "Малышом Иоханном".
Но фрегат вдруг повернул к ветру, и на топах его мачт заполоскались
красно-бело-синие флаги Нидерландов. Одновременно от его правого борта
отвалила большая шлюпка и направилась к "Дельфину".
- Выходит, он и в самом деле всего лишь хочет поговорить с нами? -
Карфангер приказал вновь брасопить реи. Флейт быстро потерял ход; через
несколько минут шлюпка подошла к его правому борту. По фалрепу на палубу
"Дельфина" ловко вскарабкался человек - Карфангер уже шел ему навстречу.
Это был Михель Шредер.
- Разрази меня гром! - воскликнул он. - После второго вашего маневра
я был уже почти уверен, что знаю, кто командует этим кораблем. Приз-
наться, возможность снова поговорить с кем-нибудь из гамбуржцев я предс-
тавлял себе гораздо проще.
- Для этого вы и хотели нас остановить? - спросил Карфангер, крепко
пожимая Шредеру руку.
Они спустились в капитанскую каюту, и Карфангер рассказал Михелю Шре-
деру о судьбе "Морской девы", шедшей теперь вместе с двумя другими его
кораблями в Испанию и Португалию. Услыхав о том, какие последствия для
его старого друга Юргена Тамма имел его дерзкий налет, Михель Шредер
схватился за голову.
- Требуй, чего хочешь! - воскликнул он, обращаясь к Тамму, тоже поя-
вившемуся в каюте Карфангера. - Смотри - вон два английских корабля, ко-
торые мы захватили, один из них принадлежит мне. Генеральным штатам с
меня причитается лишь доля приза. Говори, что тебе отдать - корабль?
Груз? Или, может быть, ты предпочитаешь звонкую монету?
Несколько ошарашенный неожиданным появлением Михеля Шредера, а еще
более - его предложением, Юрген Тамм не нашелся, что сказать.
- Вот это, - Михель Шредер показал рукой на северо-запад, откуда под-
ходили остальные корабли, - приз Жана де Рюйтера. Эти корабли мы отбили
у одного английского каравана возле Ньюфаундленда. Целых два дня мы шли
за ними по пятам, пока не дождались тумана. Тогда мы подкрались к англи-
чанам, ориентируясь по звукам судовых колоколов, - англичане беспрерывно
в них звонили, чтобы не потерять друг друга в тумане, - и неожиданно на-
пали на двух "купцов". Их команды были настолько огорошены, что и пик-
нуть не успели, как наши ребята развернули их корабли и дали деру на юг.
Тем временем оба наших легких фрегата заняли их место в караване и при-
нялись исправно подавать сигналы своими колоколами, а когда захваченные
корабли были уже далеко, потихоньку покинули английский караван и отпра-
вились нам вдогонку. Через день все мы вновь встретились.
- Ловко сделано, черт возьми! - восхитился штурман. - Почти как тогда
на Эльбе, возле гамбургского шлюза.
- Об этом мы еще поговорим, - заметил Карфангер.
Когда они осушили по бокалу вина за встречу, Карфангер принялся выго-
варивать Михелю Шредеру за его необдуманное нападение на корабль Спре-
кельсена:
- Вы оказали этим медвежью услугу не только вашему брату, секретарю
адмиралтейства, но и самому себе. Если вы намереваетесь когда-нибудь
вернуться в Гамбург, то после нападения на гамбургский корабль вам это
весьма непросто будет осуществить.
- Но разве в Гамбурге известно, что это был именно я? - спросил Шре-
дер. - Выходит, Михель Зиверс не сдержал слова?
И Михель Шредер рассказал о том, как выполнил желание молодого Зивер-
са и взял его с собой в Гамбург, однако высадил его на берег в Альтоне
еще до нападения на англичан и "Морскую деву". Зиверс обещал молчать.
- И еще скажу вам, - обратился он в заключение к Карфангеру, - что
Зиверс по-прежнему ненавидит вас лютой ненавистью, остерегайтесь его.
- Я не чувствую за собой никакой вины по отношению к Михелю Зиверсу,
- ответил Карфангер, - а уж постоять за себя сумею всегда. Впрочем, и
вам незачем долго горевать о последствиях вашего налета: вряд ли кто-ни-
будь в Гамбурге сожалеет, что старый скряга Спрекельсен наложил на себя
руки, а обвинить в этом Михеля Шредера и подавно никому в голову не при-
дет.
- Но это значит, что я в любой момент могу вернуться в Гамбург? -
спросил Шредер с надеждой в голосе.
Карфангер не успел ответить. В дверях появился юнга и спросил, можно
ли коку уже накрывать на стол.
- Конечно, парень! Скажи ему, пусть накрывает поскорее, а мы погля-
дим, чем он нас собрался угощать.
Михель Шредер спросил, кого думают назначить капитанами новых конвой-
ных" фрегатов.
- Возможно Мартина Хольсте и Маттиаса Дреера, - ответил Карфангер. -
Оба они - опытные мореходы, которым не составит труда справиться с таки-
ми фрегатами. Единственное, чему необходимо воспрепятствовать, - они не
должны стать капитанами милостью Утенхольта.
За обедом разговор зашел о всевозможных приключениях, которых немало
выпало на долю присутствующих особенно в последнее время. Наибольший ин-
терес вызвали рассказы Жана де Рюйтера и Михеля Шредера о перипетиях Че-
тырехдневной битвы.
Дошла очередь и до Яна Янсена. Он уже было собрался рассказать исто-
рию о ките, проглотившем упавший за борт бочонок рома, как вдруг дверь
каюты рывком распахнулась, на пороге появился боцман Клаус Петерсен и
прокричал:
- С юго-востока идут три больших военных корабля! Похоже, это англи-
чане!
Известие это произвело па присутствующих впечатление разорвавшейся
бомбы. Все ринулись из каюты наверх. Да, это были англичане - три трех-
палубных семидесятидвухпушечных линейных корабля под флагами с крестом
Святого Георгия. Посовещавшись, голландские капитаны решили идти с по-
путным ветром в южном направлении, Карфангер же вызвался прикрыть их
своими кораблями, преградив англичанам путь. Он рассчитывал на то, что
тяжелые линейные корабли, во-первых, не станут атаковать нейтральных
гамбуржцев и, во-вторых, что им придется маневрировать, а за это время
голландцы успеют уйти достаточно далеко.
Но все вышло по-иному. Не успели голландские капитаны подняться на
палубы своих кораблей, уже приведенных в боевую готовность и спешивших
им навстречу, как англичане вдруг зарифили паруса и, не открывая орудий-
ных портов, привели корабли к ветру, дав понять, что у них нет враждеб-
ных намерении по отношению к голландцам, чьи красно-бело-синие флаги они
не могли не заметить. Карфангер тоже распорядился положить свои корабли
в дрейф, а сам отправился на шлюпке к флагману англичан.
На борту английского корабля его встретили со сдержанно-холодной веж-
ливостью и проводили в каюту командующего эскадрой. В контр-адмирале,
поднявшемся ему навстречу, Карфангер узнал бывшего капитана Спрэгга, с
которым они когда-то встретились на рейде алжирской гавани. Спрэгг, оп-
ределенно, тоже вспомнил гамбургского капитана.
- Рад видеть вас, капитан. Что привело вас на мой корабль?
- Не будет ли господин адмирал столь любезен ответить мне на один во-
прос: верно ли, что между Англией и Нидерландами заключено перемирие?
- Совершенно верно, сэр, - отвечал Спрэгг, - 31 июля 1667 года в Бре-
де заключен мир между двумя державами, и я имел честь доставить известие
об этом в Нью-Йорк.
- Нью-Йорк? Прошу прощения, сэр, но это название мне ни о чем не го-
ворит.
Едва заметная усмешка тронула губы адмирала Спрэгга.
- Извините, я забыл упомянуть, что генеральные штаты уступили нам ваш
бывший Новый Амстердам.
Голландский торговый капитал, который оказался только в выигрыше от
англо-голландской войны, в обмен на Новый Амстердам получил по договору
выгодно расположенное торговое поселение Суринам в Южной Америке, а
впридачу еще и Пало Ран - последнюю из английских баз в Индонезии. Так
две самых влиятельных колониальных державы того времени поделили между
собой сферы влияния.
Капитан Берент Карфангер как представитель города-государства Гамбур-
га мог всего лишь принять к сведению итоги договоренностей сторон, он
хорошо понимал, что его мнение по данному вопросу англичанину безразлич-
но. Поэтому он поспешил откланяться, однако не стал отказываться от
предложенного адмиралом бокала вина.
- За ваше здоровье, капитан, и за ваш прекрасный город Гамбург! - во-
скликнул англичанин, поднимая свой бокал.
- Ваш здоровье, адмирал, и за мир на всех морях! - Карфангер чокнулся
со Спрэггом, и они выпили.
Возвратившись на "Дельфин", Карфангер приказал идти к кораблям Михеля
Шредера и Жана де Рюйтера, ему не терпелось сообщить друзьям добрую
весть. Линейные корабли англичан ушли на запад; тем временем в каюте
Карфангера продолжался прерванный обед, причем настроение сидевших за
столом было намного лучше прежнего: они праздновали заключение мира.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
- Да убережет Господь корабль сей от непогоды и шторма, от бедствий и
опасности, да защитит его от всех напастей этого мира, в том числе и от
причиняемых людьми!
Торжественно и празднично звучал голос Дидериха Моллера, ратмана и
президента конвойной коллегии адмиралтейства, морозным и солнечным фев-
ральским утром 1668 года напутствовавшего первый из конвойных фрегатов,
только что спущенный на воду. Отсутствие мачт - их обычно устанавливали
позднее - не мешало любоваться совершенными пропорциями его корпуса. Це-
ремония спуска на воду вскоре завершилась, господа из совета города и
адмиралтейства направились в подвальчик ратуши отпраздновать это событие
приличествующим случаю возлиянием, а толпы бедноты, привлеченные ред-
костным зрелищем, - назад в свои промерзшие подвалы; на берегу остался
один Берент Карфангер, не сводивший глаз с великолепного корабля.
По предложению Карфангера фрегат получил название "Леопольд Первый" -
в честь императора Леопольда и с мыслью о единстве империи. Его корпус
сидел в воде неглубоко: в трюме не было еще ни балласта, тга груза, и
пятьдесят четыре орудийных порта под выкрашенными красной краской крыш-
ками еще зияли пустотой. На носу красовался красный лев с золотой гри-
вой, сжимавший в лапах герб города Гамбурга. Обшивка на шканцах, юте и
квартердеке была выкрашена в оливково-зеленый цвет, а весь остальной
корпус судна до самой ватерлинии покрывала смесь древесноугольной смолы
и еловой живицы цвета спелого каштана, сквозь которую пробивался замыс-
ловатый узор дубовой древесины. Корпус ниже ватерлинии светился защитной
краской, по цвету напоминавшей пергамент старинных рукописей, приготов-
ленной из смолы и серы.
Кормовая надстройка была отделана замечательной резьбой по дереву в
