Они прошли в небольшой кабинет, Утенхольт плотно прикрыл дверь и пос-
тавил канделябр, который прихватил с собой, на стол, заваленный всевоз-
можными бумагами и счетами. Все еще стоя, он обратился к Михелю Зиверсу:
- Итак, откуда тебя принесло и чего ты хочешь?
- С того голландского фрегата, сударь, который только что...
- Ка-а-к?! Откуда?!
- Истинный крест, господин Утенхольт, с того самого голландского фре-
гата, который только что подпалил бороды четырем "купцам". Но до этого я
служил в английском военном флоте, меня туда насильно завербовали. А во
время большого сражения - тогда, в июне - голландцы меня...
- Постой, постой, парень, не спеши, расскажи все по порядку.
Прошло не менее получаса, прежде чем Томас Утенхольт и Михель Зиверс
возвратились к остальным. Утенхольт тотчас же кликнул слугу и приказал
ему поселить господина Зиверса в одной из комнат для гостей и кормить
его как следует. Когда за обоими закрылась дверь, Утенхольт спросил:
- Ну, как вы думаете, кто зажег эти факелы там на рейде? Совсем неп-
лохо знать такое. М-да, черта с два отгадаете. - И Томас Утенхольт, не в
силах сдержать волнения, забегал взад и вперед по комнате. Убедившись,
что его предположение верно и что Дреер с Хольсте понапрасну ломают себе
головы, он отчеканил:
- Брат нашего почтенного соотечественника и уважаемого секретаря ад-
миралтейства господина Рихарда Шредера. Что скажете?
- Как? Михель Шредер?! - в один голос воскликнули Маттиас Дреер и
Мартин Хольсте.
- Хотя Рихард Шредер - это еще не адмиралтейство, но все же, все
же... продолжал развивать свою мысль Утенхольт. - Если все это получит
огласку, а? Какой шум поднимется! Но мы пока что об этом помолчим и зай-
мемся лучше конвойными фрегатами, а точнее - их будущими капитанами.
- А Зиверс? - спросил Мартин Хольсте. - Сам-то он будет держать язык
за зубами?
- Будет, - заверил его Утенхольт, - непременно будет.
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ
Известие о том, что вместе с тремя английскими "купцами" погибла в
пламени и его "Морская дева", поразило Захариаса Спрекельсена, точно
громом. Несколько секунд он стоял, словно окаменев, - и вдруг рухнул,
как подкошенный. Экономка позвала на помощь слугу, вдвоем они подняли
старика и уложили его на кровать.
- Пожалуй, он не протянет и до утра, - высказала предположение эко-
номка.
- Э, что вы такое говорите, - отозвался слуга, - этого не так-то
просто спровадить на тот свет, он старик жилистый.
- Ну что ж, подождем пару дней, - заключила экономка.
Слуга оказался прав. Уже на следующее утро, в самую рань, старый
Спрекельсен своей визгливой бранью поднял с кровати и слугу, и служанку,
и экономку и принялся донимать их бесконечными приказаниями по хозяйству
и мелочными придирками. По его требованию немедленно был подан завтрак,
однако старик лишь торопливо проглотил чашку чаю, схватил шляпу и трость
и заковылял к Эльбе.
Однако ворота порта были еще заперты. Начальник охраны объяснил ему,
что их откроют только с восходом солнца.
От нетерпения Спрекельсен уже совсем извелся, когда ворота наконец
распахнулись. Он тут же побежал наискосок через верфи, пробираясь между
штабелями досок и бочками со смолой к берегу реки. На причале он разыс-
кал какую-то пустую бочку, кряхтя и еле переводя дух, вскарабкался на
нее и принялся вглядываться в утреннюю дымку, стелившуюся над лениво ка-
тившей свои воды Эльбой. Среди стоявших на якоре "купцов" и китобойцев
он не обнаружил своей "Морской девы" и продолжал упорно таращить глаза
на реку, пока не заметил ниже по течению у самого берега корпус судна
без мачт, с борта которого свешивались обрывки такелажа. По формам гали-
она он узнал свой корабль.
Спрекельсен сполз с бочки и побежал вдоль берега по направлению к
"Морской деве", крича и махая руками. С судна его заметили, и капитан
послал к берегу шлюпку. Едва вскарабкавшись по трапу на палубу, Спре-
кельсен вознамерился, было, помчаться на полуют, в капитанскую каюту, -
но не обнаружил полуюта. Вместо него на корме судна зияла черная обгоре-
лая дыра, в ее недрах виднелась главная палуба с шестью пушками, кото-
рые, казалось, стыдливо съежились под испепеляющим взглядом судовла-
дельца, словно чувствуя свою вину за то, что не сумели ответить голланд-
цу. Над пушками мерно ходил из стороны в сторону, от правого борта к ле-
вому и обратно, длинный рупмель, и это движение выглядело, как успокаи-
вающий жест. Но Спрекельсена теперь не так-то легко было успокоить - он
набросился на капитана Юргена Тамма:
- Так! В таком вот виде предстает передо мной мой прекрасный корабль!
А вы? Вы делаете вид, будто речь идет о потере нескольких дырок из голо-
вы голландского сыра.
Юрген Тамм на это достаточно недвусмысленно отвечал, что если бы дело
обстояло именно так, как представляет его господин судовладелец, то от
корабля не осталось бы ни кусочка обшивки, а от груза в его трюме - ни
одного тюка, ни одного мешка пшеницы. Лишь благодаря его, капитана,
хладнокровию да смелости и решительности команды "Морская дева" осталась
на плаву, а груз и вовсе не пострадал. Когда от зажигательных ядер гол-
ландца вспыхнул такелаж, капитан "Морской девы" приказал рубить с навет-
ренной стороны ванты и пардуны, а затем и мачты, так что ветер перебро-
сил горящий такелаж через борт в воду. И только с бизань-мачты пламя ус-
пело перекинуться на ют, потому что не хватало людей, чтобы сбить огонь.
Но в конце концов им удалось потушить и пожар.
- Это была ваша обязанность, господин Тамм, - отпарировал старый
Спрекельсен. - Отчего же вы не стали стрелять по этим негодяям из пушек,
а?
Между тем вокруг судовладельца и капитана собралась команда "Морской
девы". Услышав последние слова Спрекельсена, вперед шагнул парусный мас-
тер:
- Стрелять из пушек было невозможно, - ответил он за всех. - Однако
прежде чем мы начнем говорить о других делах, как насчет нашего жало-
ванья, хозяин?
Вопрос этот тревожил всю команду: морякам надо было думать о семьях,
так как из плавания в Англию ничего не вышло, а отремонтировать корабль
удастся в лучшем случае только к зиме.
- Жалованье, говорите? Разве вы не получили половину вперед? И разве
не было уговора, что вторую половину все получат после возвращения из
плавания? Да я теперь с полным основанием могут потребовать от вас вер-
нуть выплаченные деньги.
- С вас станется, господин Спрекельсен, можно не сомневаться, - про-
говорил парусный мастер. - Но у меня есть одна мыслишка, как нам всем
выпутаться из этой беды.
- Да? Интересно было бы узнать, - язвительно проскрипел судовладелец.
- В альстерской гавани все еще стоит старый "Мерсвин" Берента Карфан-
гера, - начал парусный мастер, - правда, без такелажа, но его можно
быстро восстановить, использовав остатки такелажа "Морской девы". Если
господин Спрекельсен соблаговолит договориться с капитаном Карфангером,
то мы могли бы доставить товар в Лондон на "Мерсвине" - для плавания в
Англию корабль еще сгодится. А это значит, что команда получит жалованье
сполна, а вы не понесете больших убытков. В этом году Лондон жестоко
пострадал от страшного пожара, там будут рады каждому кораблю, который
привезет одежду и продукты.
Спрекельсен обещал подумать. Затем он потребовал еще раз подробно
описать ему, как все произошло. Не мог же голландский капер принять их
за англичан!
Гамбургский флаг на кормовом флагштоке "Морской девы" в момент напа-
дения был поднят и развевался на ветру так же, как и флаги на топах
мачт, среди которых был и синий прощальный. Расстояние до голландца сос-
тавляло не более трех корпусов корабля. Юрген Тамм, боцман и парусный
мастер узнали капитана голландского фрегата, который так осмотрительно
обстрелял зажигательными ядрами паруса "Морской девы" - явно с целью
причинить вред только кораблю Захариаса Спрекельсена, и чтобы при этом
не пострадал никто из команды. Да что там - вся команда "Морской девы"
знала, кто стоял на квартердеке голландского фрегата, но ни один не про-
говорился об этом судовладельцу, всех их - от капитана до мальчишки юнги
- связывал уговор. Некоторые поначалу даже отказывались спасать груз и
корабль, настолько они ненавидели скаредного судовладельца. И лишь когда
Юрген Тамм воззвал к их благоразумию и убедил их, что вместе с кораблем
они потеряют работу и кусок хлеба, они присоединились к остальным. А те-
перь вдруг все оборачивалось по-иному. Хотя им и удалось, насколько воз-
можно, спасти судно и груз, все же плавание в Англию и их жалованье пока
что оставались для всех под вопросом.
В глубине души Юрген Тамм подозревал, что Спрекельсен догадывается о
том, кто поджег его корабль, ибо ему конечно же было известно, что Ми-
хель Шредер поступил на службу к голландцам. Но будет ли команда держать
язык за зубами, если старый хрыч начнет соблазнять людей деньгами? Зачем
он тогда оставляет их в неведении насчет жалованья? И кто из этих бедня-
ков, рискующих жизнью за нищенскую плату, устоит перед искушением про-
дать свою тайну за звонкую монету?
Тем временем на палубе "Морской девы" появились господа из адмирал-
тейства в лице Клауса Кольбранда, Берента Карфангера, секретаря Шредера,
а вместе с ними и ратссекретариус Хинрих Шретеринг и Дитрих Фасмер, пре-
дставитель купеческой гильдии. Кольбранд, Карфангер и Шредер высоко оце-
нили поведение капитана и команды и их попытку спасти горящий корабль.
Юрген Тамм тут же задал вопрос, не полагается ли команде за это соответ-
ствующее вознаграждение со стороны фрахтовщиков и судовладельца?
Спрекельсен немедленно принялся протестовать, однако представители
адмиралтейства, посовещавшись, признали за командой безоговорочное право
на получение такого вознаграждения.
- Если людям отказать в этом, - подчеркнул Берент Карфангер, - то ка-
питанам и судовладельцам нечего удивляться, когда в другой раз в минуту
опасности команда не пошевелит и пальцем. А с чего начинаются все мяте-
жи? Господин Спрекельсен, советую вам подумать хорошенько, какое принять
решение, в противном случае придется вмешаться адмиралтейскому суду.
- Вы мне грозите, господин Карфангер?
- Ну что вы. Всего лишь даю хороший совет, причем для вашего же бла-
га.
- А мой корабль, мой славный корабль? - заскулил Спрекельсен. - Пос-
мотрите только, что с ним сделали! Кто мне уплатит за все это?
Ратссекретариус Шретеринг, уже направившийся было к трапу, обернулся
и спросил судовладельца:
- Может быть, вы думаете, что из-за вашего корабля город объявит вой-
ну генеральным штатам? Конечно, мы заявим протест и возможно голландцы
хоть частично возместят убыток. Мы оценим понесенные вами потери, госпо-
дин Спрекельсен.
Рихард Шредер тоже собрался уходить, но тут его остановил Юрген Тамм:
- Одну минуту, господин Шредер, я хочу поговорить о вашем брате.
- Пожалуйста, господин Тамм, - отвечал секретарь адмиралтейства, -
только вам нечего скрывать от господина Карфангера: и я, и он прекрасно
знаем, что это дело рук моего брата.
- То есть как? Вы знаете об этом? И другие тоже?
- Нет, только он и я и еще... Впрочем, об этом в двух-трех словах не
расскажешь. Если хотите, можете пойти вместе с нами на верфь, мы как раз
собирались посмотреть, как идет подготовка к постройке конвойных фрега-
тов.
Они прошли по берегу до того места, где уже громоздились штабеля де-
рева. Возчики подвозили все новые и новые бревна и доски, которые сгру-
жали с шаланды, стоявшей на приколе у берега. По их одежде, а еще более
по тому, как они обращались с лошадьми и как переговаривались друг с
другом, нетрудно было догадаться, что это - бывшие крестьяне, сбежавшие
сюда от невыносимого подневольного труда на барщине, чтобы зарабатывать
