источник - живого автора. Не забывайте, живого, понимаете? Иначе это все
очень чревато.
Когда-то одна моя знакомая написала стихотворение, и у стихо-
творения был замечательный эпиграф:
Она: Я хочу влюбиться в статую Петра!..
Он: Видно, замуж девушке пора.
Какое отношение это имеет к теме нашей беседы? Самое непос-
редственное, даже если это поэтический образ, даже если это шутка.
Всегда следует помнить исходный момент: как только исчезает живое со
всей его непредсказуемостью, со всей его тайной, со всей невозможностью
запихнуть живое в какую-то единственную, концептуальную структуру,
начинается то, что мы договорились называть в этом цикле "психопатология
обыденной жизни". Это и есть главный вопрос для человека, который
пытается осмыслить, что такое жизнь, в которую он попал, что такое он
сам, в котором он сидит, и что такое человеческие отношения, в которые
он втянут.
Я пользуюсь пассивными формами глагола, потому что как только мы
начинаем задумываться, мы обнаруживаем, что, как говорил Гурджиев:
"Главная иллюзия - это иллюзия делания". Якобы мы что-то делали. И в
этой иллюзии мы живем до тех пор, пока просто, нормально не задумались.
Как только мы задумались, мы выясняем, что находимся в какой-то
пассивно-страдательной позиции. В жизнь эту я попал. То есть не я сам
пришел, а я попал в нее. В этого человека я, как самосознание, как я-
есмь, попал. В эти отношения попал. Значит, чтобы начать что-то такое
соображать, осознавать, я должен сделать самый первый шаг, тот, который
за меня не сделает никто: ни Бог, ни царь и ни герой. Я должен сознаться
своему разуму, что я - лицо бездействующее. И только когда я сознаюсь в
этом своему разуму, я это смогу пережить. Это и есть пауза между сло-
вами, между выдохом и вдохом, щель между мирами. Она нужна для того,
чтобы сознаться своему разуму, потому что для разума здесь никакой
загадки нет. Надо быть больным человеком, чтобы не понять свою пас-
сивную, страдательную позицию по отношению к себе, к жизни и к другим
людям.
Но как только наш разум нас к этому подводит, мы тут же начинаем
глушить этот момент, не даем себе разрешения сознаться. А значит, не
даем себе возможности это пережить и начать сознательную жизнь. В
строгом смысле слова сознательная жизнь начинается с осознавания того,
что ее не было. И, как ни жалко прожитых лет со всем прекрасным и
ужасным, что в них было, они были бессознательными. Независимо от того,
сколько их там было. Если вы сумеете сознаться своему разуму и об-
радоваться в своем переживании тому, что благодаря стечению
обстоятельств, "высших сил" вы дожили до этого самопризнания, то даже
если вам восемьдесят лет, это большая удача. С этого именно момента, с
этого признания вы получаете действительное основание для самоуважения.
Вы перестаете быть рабом, кнопочным механизмом, который никакого са-
моуважения не имеет и вынужден создавать его иллюзию за счет выманивания
у окружающих подтверждения, что он достоин уважения. Потому что
уважение, самоуважение настоящее, глубинное, рождается в человеке только
тогда, когда он перестает быть лицом бездейственным, а значит - бес-
сознательным и начинает делать первые шаги к тому, чтобы стать
действующим лицом в жизни. Автором самого себя. Своей жизни и своих
отношений к жизни. Для этого момента, в котором, еще раз напоминаю,
нужно не только понимание, но и согласие, ибо без этого согласия не
будет соответствующего переживания, а без переживания, соединенного с
пониманием, не будет осознавания. Когда такое переживание, такое осоз-
навание произошло, вы получаете шанс стать наконец действующим лицом. И
вот тогда все наши разговоры о контрмерах, направленных на преодоление
"психопатологии обыденной жизни", имеют смысл.
Тогда у нас появляется шанс, чтобы, опираясь на это основание для
самоуважения, построить постепенно реальное "Я сам". Ибо без этого
самопризнания нет самоуважения, а без самоуважения нет самоценности, нет
самовоспитания, никакого настоящего "само" нет. Есть только мусорная
куча под названием "Спи спокойно, дорогой товарищ. Мы за тебя думаем, мы
за тебя решаем, мы за тебя все сделаем". Как показывают наблюдения,
очень многие люди подходят к этому, но не хватает сил потому, что
прожитые до этого момента события жалко отдать. Дело в том, что если ты
признался, что тебя не было до этого времени, значит, это все не твое.
Это было с тобой, но это не был ты. Извините меня, тогда никакое НЛП не
понадобится, никакой психоанализ тогда не понадобится, никакая пси-
хотерапия не понадобится, потому что все это нужно только тем, кто не
деятелен, а живет в иллюзии. Но как только с человеком его жизнь
перестает случаться, а начинает идти не к нему, а от него, как только он
действительно начинает становиться автором, мгновенно отпадает целый воз
выдуманных и невыдуманных проблем, потому что это не ваше. Это проблемы
тех и того, что вас вело, что с вами случалось, что вами руководило, что
вам внушало. Больше эти вопросы не ваши. Будьте внимательны и аллертны.
Какие же главные навязанные, внушенные, внедренные в процессе
социализации проблемы, которые с такой успешностью позволяют нам жить в
иллюзии, что мы якобы действуем? Таких проблем две: самость и гордыня.
Что это означает?
Первый момент- это иллюзия под названием "Я все могу сам". Не
только могу, но и на самом деле сам решаю, сам делаю, сам выбираю, сам
отказываюсь, сам соглашаюсь. Откуда она идет?
Вспомним детство. Помните (а если забыли, так видели у других), как
ребенок отказывается первый раз от поддержки родителя, чтобы идти. Это
колоссальное событие в человеческой жизни, которое почти никто не
помнит. Мы так "хорошо" сделаны, что самое главное не помним. Мы не
помним самое важное, и когда работаешь с человеком над всякими
проблемами в самовоспоминаниях, выясняется, что помнит он что угодно,
кроме самых главных событий своей жизни. Почему? Да потому, что именно
они вытесняются. А, казалось бы, это колоссальное положительное
эмоциональное переживание. Первые самостоятельные шаги. Вы вспомните по-
ведение родителей в этой ситуации: как они радуются и что они сразу
после этой радости начинают делать. Они начинают беспокоиться, не
слишком ли независим стал от них ребенок. А потом не только родители на-
чинают: "А не слишком ли независим этот подросток?"; "А не слишком ли
независим этот взрослый юноша или девушка?"; "А не слишком ли независимо
ведет себя этот сорокалетний мужчина?". До этого момента все хотят,
чтобы ты стал независимым, чтобы ты наконец сам пошел! И вот этот
момент, один из решающих моментов вашей биографии, совершился - вы
отодвинули родительские руки и сказали впервые в жизни: "Я сам!" - и не
просто сказали, но и действительно совершили эти несколько шагов. Больше
вам безнаказанно самостоятельных шагов сделать не удастся никогда. Если
вы специально этим не займетесь. С этого момента родители и все ваше ок-
ружение до конца ваших дней будет делать все, чтобы доказать вам, что вы
сами ничего не можете.
Итак, мы все пережили когда-то чувство подлинной самости. И на этой
основе, то есть на реально пережитом чувстве подлинной самости, дальше
вырастает огромное здание псевдосамости.
Глубоко в подсознании мы мечтаем отвести все руки, которые нас под-
держивают, направляют, указывают и т.д., и еще раз пережить это
громадное наслаждение "Я сам!". Это наше желание дает нам шанс.
Но жизнь идет, и возникают желания, исполнение которых вне сферы
наших возможностей, наших личных достижений, и все мы зависимы.
Дальнейшие самостоятельные психологические шаги уже контролируются
издревле известным методом поощрения и наказания.
Следующий момент такого же взрыва - это так называемый подростковый
возраст, когда снова в человеке по неизвестным ему причинам (но
субъективно-то ему кажется, что он понимает) возникает это бурное
желание быть самому. Еще раз человек делает попытку отвести эти руки от
себя. На что он натыкается? Прежде всего на то, что его
самостоятельность определяется его возможностью самому зарабатывать
деньги. Но развитие нашей цивилизации ушло от того момента, когда уже в
четырнадцать-пятнадцать лет человек становился материально самостоятель-
ным. И тут же возникают проблемы уже собственнические, которые, во
всяком случае, советского человека преследуют иногда до конца его дней.
Что такое своя квартира?- из области фантастики. У меня только в этом
году появилась. Что такое своя экономическая независимость, когда не
надо у родителей просить, а даже можно сказать: "Не надо, мама, папа.
Положите себе на книжку на старость". Мы наоборот воспитаны: не только
родителям не помогаем, а почему-то в тридцать лет, в сорок лет говорим:
"А почему мне родители не помогают, уж если не мне, то моим детям?"
Такая прозаическая тема. А поскольку мы так устроены в жизни, что в
этом месте самостоятельность не получает почти никто, только те, кому не
повезло в житейском смысле, но повезло психологически, то больше
стихийно шансов отводить руки и говорить "Я сам!" у человека нет. Дальше
никаких поводов в процессе социализации нет. Кончилось детство.
Дальше начинается совместная жизнь якобы взрослеющего человека с
вечным ребенком, которому все время от кого-то что-то надо.
Только постоянное раздражение от нежелания признаться самому себе,
что никакой я не самостоятельный и даже не самолежательный, порождает в
человеке вечное желание обвинить кого-нибудь в том, что это так. И чем
дальше, тем обычно труднее сделать те шаги, которые ведут к
самостоятельности, потому что нужно сделать то, о чем я говорил вначале:
признаться в собственной иллюзии деятельности. Если же не признаваться,
то очень удобно - виноваты все: виновато государство, что мало платит,
виновата судьба, что не в той семье родился, не в том социальном слое
общества, виноваты те, кому повезло, и они живут хорошо, виноваты
родители, что не так воспитали, виновата школа и институт, что не так
образовали...
Так начинается доминирование нарочитого внешнего обусловливания над
внутренним. Так появляется знаменитая проблема взрослых детей. Есть у
меня один знакомый - очень талантливый человек. Он сорок четыре года
ждал наследства и не смел сделать ни одного шага в жизни без воли своей
матери, от которой зависело, получит он это наследство или нет. Ну, по
нынешним временам сорок или пятьдесят тысяч, которые он получил, это
вообще явление скромное, а если еще учесть, что пока он дождался, он
психологически и физически сломался, потому что занимался не тем, чем
хотел, то и вовсе ничтожное. Не жил, а развлекался в своей жизни в ожи-
дании наследства. Для меня этот человек - просто символ. Но некоторые,
смотря со стороны, говорят: "Эх, как хорошо живет!" Вечно подающий
надежды.
Что же можно сделать, чтобы избавиться от постоянного раздражения,
постоянного подспудного недовольства, возникающего от подсознательного
ощущения, что ты не сам, что тобой руководят? Только одно: довериться
своему разуму, понять и согласиться наконец. И не нужно бояться, что
будет "облом", депрессия, пессимизм, цинизм. Если в вас есть любовь,
если в вас есть устремленность, если в вас есть смысл, то вы сумеете
сделать и первый, и второй самостоятельные шаги, разведя все руки,
которые вас поддерживают и направляют, отбросив костыли. Хотя это очень
трудно. И тогда вы узнаете, что такое самостоятельность. И тогда вы уз-
наете, чего же вы все время хотели. Что такое "Я сам!".
Тогда вы узнаете, как это трудно - оторваться от этой большой ма-
мочки под названием социум. И вот тут-то все и решается: будете вы
взрослым человеком когда-нибудь или нет. Захотите вы быть той рыбой,
которая сама себе делает озеро и воду в нем или все-таки лучше прыгнуть
в готовое и плавать там, резвиться и время от времени говорить: "Ну,
если б дали мне возможность самостоятельно пожить, эх!" Человек очень
