соционикам, калинаускасам всяким и спрашиваем что-то такое про себя. А на
самом-то деле мы спрашиваем: зачем я тут? Я, лично я, не наше поколение,
не мой народ, не человечество в целом. Здесь нужно получить некоторое
субъективное переживание истины, в котором мне самому откроется моя
собственная ценность, для себя самого. Может быть, неуклюжий термин _В
себе самом для себя бытие_ - это влияние гегельянцев, но, мне кажется,
без представленности самому себе в этом качестве невозможно попасть в та-
кое место, в котором жизнь тебя не обломает. Все-таки не хочется, чтобы
она меня обломала, потому что вроде мне ее дали совсем для чего-то дру-
гого. Может, меня обманули в самом детстве, сказав, что мне что-то дали?
Тогда хочется примкнуть к концепции, что на самом деле это наказание,
потому что душа твоя еще несовершенна, и вот тебя заставляют рождаться
вновь и вновь, чтобы ты отработал свою карму наконец. Тогда тебя куда-то
туда в лучшие миры устроят - за это. Хорошая концепция: жизнь дана для
того, чтобы мучиться. Нет! Жизнь может быть мучительной, вполне допускаю,
но не для того, чтобы мучиться. Она может быть мучительной от
обстоятельств, от времени, от моих устремлений, от моих претензий, в
конце концов, притязаний. Но она не должна мучить, измучивать меня, не
должна меня лишать собственности на самого себя и нужности себе самому.
Жизнь сама не ответит на этот вопрос, потому что она механистична, хотя
бы как вне меня положенная. Да, я могу участвовать, я могу попытаться
изменить что-то в механизме жизни своей, своих друзей, какого-то
количества людей, не очень большого,- вот и все, что я могу сделать по
отношению к жизни; иллюзии по поводу того, чтобы жизнь _переделать_,
исчезают довольно быстро. Мы видели много вариантов, знаем из истории, на
себе испытали: в попытках переделать, сконструировать жизнь, по модели
построить что-то не получается. Может, и не надо, может, нужно понять,
что жизнь - это все-таки не первопричина. Есть масса людей, которые
достойны в себе самих. В очень сложных и печальных обстоятельствах не
теряют своей полноты бытия. А есть масса людей, которые живут, с нашей
точки зрения, в идеальных обстоятельствах, но никакой полноты бытия не
имеют.
Недавно мы с Ольгой Петровной имели возможность участвовать в очень
интересной ситуации. Мы были приглашены на семинар-конференцию, которую
проводили канадские христиане. И что интересно - это были исключительно
богатые бизнесмены, даже по их местным, канадским понятиям, очень богатые
люди. Мы с ними тесно общались два с половиной дня, т.е. с утра до вечера
два дня и еще полдня. И вот что поразительно: когда они нам пытались
объяснить, причем искренне, как они пришли к Богу, к вере, они сначала
рассказывали историю о том, как они потратили пятнадцать-двадцать лет на
то, чтобы стать богатыми, а когда наконец стали богатыми, вдруг
выяснилось, что эти вопросы: _кто я?_, _зачем я?_ - никуда не исчезли.
Эти взрослые солидные люди, большинству из которых за пятьдесят, соци-
ально состоявшиеся, разговаривают и эмоционально реагируют на уровне под-
ростков, и, естественно, им кажется, что они всех нас спасут, обратят. Им
трудно было представить, что у нас тоже есть вера. Потому что они убежде-
ны, что только получив все от жизни, можно сообразить, что она у тебя все
забрала. Один замечательный человек сказал замечательную вещь: _Я вырос с
бедной семье (по их понятиям), и, когда был еще подростком, я решил: все
что угодно, только не быть бедным_. Он талантливый человек,энергичный, он
получил образование, пробился, стал одним из крупных бизнесменов, членом
совета директоров Канады. За это время у него выросли дети, стали взрос-
лыми дочери, вышли замуж. Когда он наконец вздохнул свободной грудью:
_Все, я уже крепко стою на ногах, самостоятельный, теперь можно иметь
маленьких детей, растить их, воспитать их, дать им какую-то жизнь_, - а
они уже выросли и мечтают о том же, о чем сам мечтал, - чтобы обязательно
быть богатыми. Эти люди богаты, богаты материально, но сколько бы мы ни
зарабатывали, все мы бедны душой, пока не имеем самого себя. До тех пор,
пока жизнь нас обламывает.
После этого довольно затянувшегося вступления мы можем перейти
непосредственно к теме, т.е. к проблеме технологичности этого процесса.
Как же это все происходит? Я не знаю, есть ли такие работы, мне не
попадались, чтобы посчитать, сколько вообще расписаний жизни существует.
Вот исходная позиция, стартовая позиция отдельно взятого конкретного
человека, - сколько возможных расписаний жизни он имеет? Я думаю, что не
очень много. По разговорам с людьми, по общению - в среднем где-то три,
может быть четыре варианта обозримых, наполненных конкретикой, на-
полненных мотивацией, ценностными установками, расписаны: вот этот этап -
в конце такой приз, потом этот этап - в конце такой приз, а потом в конце
такой приз, а потом ты будешь иметь _все, что надо_. А дальше? Я еще не
слышал ни одного сценария жизни, в котором было бы продолжение сценария
после момента: _а потом ты будешь иметь все, что надо_. А теперь
представьте себе, если у меня нет самостоятельной позиции по отношению к
жизни, нет субъектной позиции, то тогда могу ли я глубинно хотеть за-
вершить этот сценарий? _Иметь все, что надо_. Дальше-то ничего нет.
Дальше-то сценария нет. Значит, если я отношусь к жизни как к тому, во
что я _всунут_, то тогда _иметь все, что надо_ означает, что теперь
давайте попробуем такой сценарий: _Теперь ты будешь жить для детей. И то,
что ты не доделал, они доделают, чего ты не допел, они допоют - просто
будут обязаны_. Так хорошо, дети уже выросли, а я все еще не умер, у меня
еще не все, что надо, еще дети не дожили, еще внуки не доросли. Это
детство может продолжаться бесконечно. Значит, в идеале, подсознательно,
хотя мне не нравится это слово _подсознательно_, в глубине себя, вы бы
хотели, чтобы никогда не наступил момент _уже есть все, что надо для жиз-
ни_. И многие люди так именно строят этот технологический период. Я
получил готовый сценарий жизни, который от меня не зависит. В этом
сценарии финальная сцена: _У тебя есть все, что нужно для жизни_. А до
этого момента в сценарии что я делаю? Ведь у меня до этого _все, что
нужно для жизни_, нет. А до этого места жизнь сама по себе. Тут поле
обширнейшее для ваших самостоятельных изысканий. Эти простые словесные
конструкции уникальны. Мы привыкли к ним, мы даже не задумываемся над их
смыслом. Но эти клише - они же вполне конкретный психологический мир.
Самое интересное, что с помощью этих клише происходит социальное
наследование и социальное программирование. Мы все с удовольствием
читаем, - интересно читать. Но ведь сценарий, сценарное время, его можно
сжать, если я имею позицию: вот я, а вот жизнь, - я могу осознать сце-
нарий, допустим, навязанный мне в детстве. Реализацию сыграть очень
просто. На самом деле не нужно двадцать лет, чтобы сыграть вот эту игру.
Нужно просто встать и сказать: _У меня уже есть все, что надо для жизни_.
Что теперь дальше, дорогие товарищи, родители, управляющие, начальники,
воспитатели, психотерапевты? Что теперь? Вот с этого момента начинается
вызов, начинается неготовая, создаваемая вами жизнь.
У меня спрашивают про мою традицию. Зачем я этим интересуюсь и чего
я вообще достиг? Я отвечаю: _Знаете, чего я достиг? В каждый момент
времени у меня есть все, что нужно для данного момента времени_. Вот с
этого и начались мои неприятности: _А чем же вы тогда занимаетесь?_, _А
как же вы живете?_, _А разве так можно?_ - _Можно! Почему нельзя? Я же
ничего плохого не сделал: не ограбил, не убил, не за чужой счет жил, жил
по всем правилам, принятым в том социуме, в котором я находился_.
Единственная моя хитрость, что я не сразу отвечал, что просто у меня с
жизнью другие отношения, что я задержался в подростковом возрасте, где
возможно это: _я не дам ей себя обломать_. Жизнь мне подсовывает сце-
нарий, а я его з
Я называю такой ход необходимым растождествлением с жизнью. Многие
часто говорят: _А что, надо во все играть?_ В смысле притворяться, в
смысле лицедействовать. Я говорю: _Нет. Зачем?_ Шахматист играет в
шахматы. Разве кто-нибудь обзовет его: ты артист, ты играешь,
изображаешь, обманываешь. Он играет в шахматы. Человек, играющий в
социальную жизнь, как шахматист, он что, притворяется? Нет! Он просто
видит доску, фигуры, противника, расстановку сил. Поскольку все сценарии
построены по спортивному принципу (мы в такой цивилизации живем),
естественно, либо ты победил, либо ты проиграл. Оказывается, меня сюда
забросили участвовать в бесконечных соревнованиях. Жизнь как спорт. Я ра-
ботал со спортсменами два года. Вынужденно жил с ними. Я не хочу такой
жизни. Я им сразу сказал: _Работа меня устраивает, а ваша жизнь - нет. Я
вашей жизнью жить не буду, как хотите_. Они мне это разрешили, потому что
я им был нужен как специалист. Я в театре двадцать лет проработал и
двадцать лет получал одну и ту же нахлобучку. В каждом театре, где я
работал. Меня вызывали директор с главным режиссером или с представителем
партийной организации и говорили: _Игорь Николаевич, вы хороший режиссер,
но вы не живете жизнью коллектива_. Я говорю: _Я в этом коллективе
работаю, а живу в другом совсем коллективе, почему я должен жить здесь?_
Есть то, что называется частная жизнь. Как нас ни уверяли всевозможные
теоретики, что без нее можно обойтись, что будет одна коллективная жизнь.
Частная жизнь есть, и без нее нет субъекта. Так вот, с частной жизнью
растождествляться не надо. Потому что это есть вы. Это единственное
место, где все ваше собственное, даже если вы потом говорите: _Нет, я
вообще-то не этого хотел_. Но тут у вас выбор был: с кем дружить, с кем
общаться неформально, кого любить, кого ненавидеть и т.д.
Свой частный мир вы можете организовать независимо, и никто вас не
накажет за то, что вы отбором занимаетесь. Вот если вы будете отбирать,
кому руководить, то тогда скажут: нет! Лично вы один голос. А в своей
частной жизни больше и не нужно, лично свой голос, один, вы там солист в
частной жизни, а вот вся остальная, она не ваша, и в нее надо играть.
Чтобы вас не смущало слово _играть_, давайте скажем так: с этим надо
работать. И как говорил Гурджиев: _Зачем эту машину выбрасывать, давайте
ее отремонтируем и поедем на ней туда, куда нужно нам. Машина отличная,
если ты с ней разобрался_. Конечно, мой жизнерадостный оптимизм во время
лекции не означает, что это в общем так легко, просто. Нет! Я еще раз
повторяю: жизнь может быть и мучительной. Но если не она вас, а вы ее, то
эта тяжесть или мука в жизни не раздавливает, потому что эта тяжесть есть
сопротивление материала, сопротивление обстоятельств и прочего и прочего
нашему замыслу, ибо замысел жизни может быть только личным, персональным,
интимным. Субъективный - ругательное слово еще было недавно. Но это же
самое прекрасное- субъективное, имеющее право на существование не в
качестве грез, - хотя и грезы имеют право на существование, - а в
качестве замысла. Замысел - это всегда субъективное. Его нельзя
доказывать логическим путем. По-чему вы так нарисовали картину? Почему
так изваяли скульптуру? Симфонию написали? Так ведь и жизнь - раз мне ее
дали, так почему я не могу ее сделать произведением собственного искусст-
ва?А дальше вопрос, конечно, кто талантливее, кто скульптуру будет соз-
давать, кто симфонию. Невозможный замысел - коллективный замысел жизни.
Потому что коллективный замысел жизни - тонкое насилие, конвенция, туда
частную жизнь никак не встроить. Тогда частная жизнь отпадает, мы уже
говорили: человек перестает быть нужным самому себе.
Таков момент необходимого растождествления с той частью всего, что
называется жизнь, которая не имеет отношения к моей субъективности,
которая мне дана и которая все время хочет меня почему-то обломать,
которая все время зовет меня: _На старт!_ - а в конце раздает призы, или
