Неделю ходи с важным видом по одному цеху, только по одному. Выбери
сразу - по какому. Ходи, записывай, думай, как бы забывшись, но чтобы
рабочие тебя все время видели. Худей немножко,. обрасти немножко, не-
бритый такой чуть-чуть. Потом, через неделю в понедельник, приди
выбритый, веселый, отдохнувший, поевший - с вот такой папкой. И через
весь цех, так, чтобы рабочие видели, пройди к директору и скажи: _Я
знаю, как повысить производительность труда минимум на двадцать
процентов в цехе номер четыре. Все дело в том, что у вас неправильные
цветовые соотношения по Люшеру_. Дальше вешается большая длинная лапша
по поводу того, кто такой Люшер. И говорится о тех скромных средствах,
которые для этого нужны, потому что ты уже побывал на складе и узнал,
какая краска на заводе есть, какого цвета. И именно этот цвет, конечно
же, и нужен по Люшеру. После чего в цехе по твоим планам красят в
субботу и воскресенье, в выходные дни, красят, вентилируют, после чего в
течение двух недель производительность повышается от двадцати до
тридцати процентов. Вот, мне уже не нужно, дарю всем, кто захочет начать
эту карьеру.
Почему? Да очень просто. Чем я больше всего помогал чернобыльцам?
Просто сидел и слушал его, мужика этого, который попал в жуткую
ситуацию, не понимает, почему ему все время хочется плакать, почему не
спит, почему жена недовольна. И он приходит ко мне в кабинет, садится и
говорит, говорит, плачет, рыдает, сопли утирает и не боится, что я ему
скажу: _Ах, как тебе не стыдно, ты мужчина, передовик производства, и
вдруг ты плачешь, ты же совершил такое великое дело на пользу людям..._
В общем, это правильно, все так и есть, но ему это не нужно. Ему нужно
вни-ма-ние. ВСЕ! И это будет по-мощь. Не надо с ним ничего делать -
только выслушайте и притворитесь, что вы его любите. Хотя бы немножко.
Если не можете полюбить по-настоящему.
Можно ли полюбить другого, не любя себя? Нет! Это не-воз-мож-но.
Можно заставить себя хорошо относиться к людям. Но любить их, не любя
себя, невозможно. Значит, нужно искать такой источник, такое окружение,
такой микросоциум, в котором будут видеть ваши достоинства и не очень
замечать недостатки, искренне, не из педагогики. Вы найдете, если вы
поймете, что это самое главное, что нужно найти в жизни. Некоторым
сильно везет. Они это находят в семье, дома - в общем-то, для этого
семья и существует, как место, где мои достоинства всегда затмевают мои
недостатки. В чем мудрость влюбленных? Великая и бесконечная мудрость
влюбленного человека? Для него достоинства затмевают недостатки. Это и
есть любовь, это снятие дистанции. Как же можно снять дистанцию, если вы
заняты тем, как перевоспитать, переделать, довести до совершенства? Это
же объект, а вы - субъект. Да совершенен он изначально - и все. И все мы
совершенны, ибо созданы по образу и подобию Божьему. Это раз. И являемся
образом всего человечества - два. Разве мало основания для величия че-
ловеческого? Более чем. Так пусть ваши собственные достоинства для вас
самих заслонят ваши недостатки. И тогда недостатки сами собой как-то там
трансформироваться будут. Вот я работал со спортсменами два года. Самая
совершенная спортивная методика в большом спорте знаете какая? Не надо
заниматься подтягиванием слабых сторон, надо развивать сильные!
Спортсмены додумались! А родители - не могут. Не додумались.
В этом смысле можно попробовать предложить такую позицию, может,
кому-то она подойдет, кто-то скажет: я же так и думал, только не мог
сформулировать. Потому что это действительно так.
Нельзя сыграть любовь. Это лучшее доказательство, что жизнь - не
театр. Нельзя. Даже на сцене всегда это трудно. Как только дело касается
любви, в театральном искусстве возникает масса проблем. Вы все знаете.
Вот Ева Израилевна Весельницкая замечательно сказала: граница всякой
технологии - любовь. Как только любовь- все, никаких технологий нет и
быть не может. Ибо технология предназначена для работы с объктом. Вот с
телом можно работать, с психоэнергетикой. Можно с сознанием, с
мышлением, с памятью, даже с вестибулярным аппаратом, но с человеком
нельзя. Это мы тоже должны всегда помнить, чтобы не превращаться из
специалиста в это: _Я тебя спасу! Ты не понимаешь сам, а я понимаю, что
тебе нужно, и я тебя спасу_.
- С возрастом все сложнее любить и других, и себя. Можете ли вы
что-то порекомендовать в этом плане из практической психологии?
И.Н.- Вы знаете, мне кажется, эта проблема не принадлежит к
проблеме возрастного ценза. Может быть, для человека,задавшего этот
вопрос, субъективно выглядит именно так, с возрастом тяжелее, но из
практики отношения с людьми должен вам сказать, что эти проблемы
одинаково сложны, трудны для людей любого возраста, от самого молодого
до самого пожилого. Что тут можно порекомендовать? Я еще раз повторяю ту
рекомендацию, которую можно дать всем, потому что в каждом конкретном
случае надо попробовать человека выслушать, попробовать вместе с ним
разобраться, где и как это случилось и что может помочь преодолеть это.
Прежде всего ищите ситуацию, ищите людей, человек сделан из людей и ни
из чего другого. И поэтому с кем он общается, с кем он живет- такой он
по активному своему проявлению и бывает практически. Разница там только
в степени интегрированности, целостности, внутренней реальности. Ищите
свой микросоциум, такой микросоциум, в котором ваши достоинства дороже
для людей, чем любые ваши недостатки, где ваши достоинства будут
заслонять все остальное. Никакого другого совета я дать не могу.
- Если цель - духовность, то как увлечь этим молодежь, ведь это
гораздо для нас и для них сложнее, чем просто жить как сложится, как
пойдет, упрощенчество стало образом жизни.
И.Н.- Я не думаю, что духовность - это цель. Цель, движение к цели,
любой принцип движения к цели подразумевает волевое усилие,
подразумевает целевое бытие, т.е. подчинение всех обстоятельств в жизни
достижению цели. Я не думаю, что духовность есть в этом смысле цель,
которую можно достичь путем волевых усилий. Я думаю, что духовность -
это прежде всего переживание, порождающее поиск, устремленность к такому
смыслу жизни, который бы без всяких ссылок позволил мне обнаружить
непреходящий смысл в моей личной, персональной, единственной, уникальной
жизни; духовность - это пробуждение души, т.е. любовь, это происшествие,
а не цель. Другой вопрос: можно пытаться создать условия, повышающие
вероятность такого происшествия, вот это может быть целью. И в этом
смысле, конечно, условия создаются. Существует масса всевозможных
традиций, которые создают внешний круг обучения, т.е. то, что мы
называем убежищем, куда человек может прийти за помощью, за
эмоциональной поддержкой; потом, если в нем устремленность возрастает,
он может встать на Путь, может пройти какое-то обучение или посвящение.
Но устремленность духовная - это происшествие. И те, которые ставят
своей целью стать духовными, вряд ли станут духовными. Это все равно что
поставить своей целью полюбить. Но можно способствовать, т.е. создавать
такие условия, в которых это происшествие наиболее вероятно.
- Как вы объясняете для себя и для других возможность контакта с
традиционной православной церковью?
И.Н.- На уровне личной любви и личного внутреннего события это,
конечно, знакомство с работами Флоренского в первую очередь. На уровне
личного общения в моей жизни было только одно серьезное общение с
монахом, черным монахом. Он считает, что я слишком дерзок в этой
практике и слишком открыто ее предлагаю. Я объяснил ему, что мое
убеждение состоит в том, что время, место, люди в данном случае как раз
способствуют этому. Хотя не могу не согласиться и с ним, и с
представителями других религий, посвятивших себя религии
профессионально, - что всевозможные оккультные практики несут в себе
опасность в том случае, если это неквалифицированно, если человек не
обучается им под руководством действительно квалифицированного
специалиста.
Потому что всякая такая практика - это большая сложная система,
учитывающая прежде всего штучность человека при всех общих
методологических и технологических аспектах, и, безусловно, в наше время
перебор и брак в этом плане есть. Но я думаю, что это неизбежное
состояние нашего времени. Я в массовое использование предложил только те
психотехнологии, в качестве и в безопасности которых я уверен, и в том
случае, если выполняются рекомендации по противопоказаниям, никаких
неприятностей у людей не бывает.
- Обычная ситуация: когда из дома уезжают все родные, кроме, на-
пример, жены, то она перестает любить свой желудок. Это симптом общей
нелюбви к себе?
И.Н.- Т.е. она перестает готовить? Мне вообще непонятно, что значит
_перестать любить свой желудок_. Перестает готовить... Я не думаю, что
это симптом нелюбви к себе. Я думаю, что готовить - это не обязанность в
идеале, а призвание. И хорошо, когда несколько человек в семье разделяют
эту обязанность, на некоторое количество людей, посменно, а еще лучше,
когда кто-то любит это делать, это совсем хорошо.
Готовить пищу - это... то ли я гурман, то ли все древние тексты
правы, - это сакральное действие. И вы знаете, иногда лучше, может быть,
сказать жене: _Ты знаешь, пойдем куда-нибудь перекусим или купим что-
нибудь готовенькое, или давай я состряпаю какую-нибудь незамысловатую
яичницу, а ты сегодня отдохни, потому что в таком состоянии, в котором
ты сегодня находишься, лучше ты не готовь_. Я думаю, что она не
обидится, а с радостью отдохнет, а потом с любовью приготовит. Но это
моя позиция.
Готовить пищу - это не обычное дело. Это вам не оккультизм. Это
высшая форма оккультизма. Есть замечательная суфийская притча из
сборника суфийских учебных притч Идрис Шаха.
_Была гробница великого святого, и был при гробнице его
представитель, наследник. И масса паломников стекались к этой гробнице,
совершали ритуал вокруг нее, получали личное благословение официального
представителя, но с ними ничего не происходило. А вот кто заходил в
соседнюю чайхану выпить чаю и скушать чашечку плова - с теми
происходило. Там был повар!_
- Какой личный смысл Вы находите в этой встрече?
И.Н.- Я человек, я сделан из людей, - вот в таких ситуациях воз-
никает иногда совершенно реальная необходимость активизировать в себе
максимальный объем, максимальное напряжение своих интеллектуальных и
прочих способностей, чтобы честно, искренне и ответственно ответить на
вопросы, поделиться своими размышлениями. И потом, я человек
принципиально говорящий, я не умею писать на бумаге. Все, что называется
моими книгами, это все наговорено в аудиториях, и я сам иногда с
интересом слушаю то, что говорю.
- Игорь Николаевич, расскажите, пожалуйста, о своем пути.
И.Н.- Может быть, потому, что я очень рано полюбил театр и очень
рано стал заниматься театром, - это лет с двенадцати, - я как бы всегда
чувствовал разницу между _сыграть что-то или кого-то_ и _быть чем-то или
кем-то_. Это один момент. Второй момент, - я всегда любил и уважал
профессионалов в любом деле. Третий момент, - я не знаю, по каким
причинам, с четырнадцати лет я начал самостоятельно изучать психологию и
философию. В течение более двадцати лет, получив в детстве черепно-моз-
говую травму, я постоянно должен был преодолевать головную боль. По
неизвестной для меня причине лет с семи я сознательно предпочитал
знакомство с человеком любому другому времяпрепровождению. Вернувшись из
армии, я пережил первый в своей жизни глубокий кризис смысла жизни,
потому что для меня с четырнадцати лет было очевидно, что люди вынуждены
жить жизнью их недостойной, и я, пройдя армию, просто не знал, как жить,
как организовать хотя бы для себя достойную жизнь, не за счет других, а
какими-то усилиями.
И в 1968 году я встретил своего учителя, теперь я могу спокойно на-
зывать его имя - это Аркадий Ровнер, выпускник МГУ, психолог. Сейчас он
доктор теософии Нью-Йоркского университета, писатель. И это было началом
