что он куда-то вышел, то прежде всего стоит подумать, что он пробил
дырку из одной камеры в другую. Только тогда из этого события может
получиться начало пути. А если он решит, что вышел в открытый космос и
теперь непосредственно общается с космосом, с Богом, учителями с Ориона,
то это _манька_ от невежества. Не просто невежества, а запрограммирован-
ная охранительная система, заложенная в процессе социализации. И только
дети, которые растут в необычных семьях, где задаются нестандартные
границы, могут проскочить в другие программы сразу.
Таким образом, эти две иллюзии - внешней заданности границ и
беспредельности - породили идею ложного прогресса, идею беспредела.
Осуждая беспредел политический и преступный, мы симпатизируем этой идее
беспредела по отношению к человеку, но ведь это и есть духовный
коммунизм или фашизм. Это та же идея, которая в социуме порождает
коммунизм, фашизм и другие системы изменения параметров человека,
моделирование человека под сконструированный идеал, но только
перенесенная в духовную плоскость. Предел - это не _плохо_, ибо только
через него мы узнаем о существовании целого, только через осознавание
отграниченности как принципиального факта мы можем пережить
воссоединение с реальностью. Рационально это когда-то удалось выразить
формулой: движение целого в целом в точке координатора посредством нуль-
перехода. В этом смысле мы бессмертны. Других обоснований бессмертию не
надо. А ловушка начинается с низведения понятия тела до пределов,
ограниченных кожей.
Следующий момент, связанный с понятием _тело_, состоит в том, что
мы его не познаем, а тем более не переживаем. Мы отдали познание этого
отграниченного кожей объекта _специалистам_. А раз сами не познаем, то и
сведения о нем получаем в основном извне. Мы его не переживаем, а
значит, как субъекты мы с ним не соединены, и, следовательно, оно не
наше в строгом смысле слова. Ни физическое тело, ни все остальные семь
нам не принадлежат, они майе принадлежат и в этом смысле чужие.
Дело в том, что при рождениях: при первом - биологическом, при
втором - социальном и при третьем - духовном - все это вручается нам
лично, мы обязаны быть хозяевами этого. Это сделано по образу и подобию
Божьему! Но при первой же попытке это взять нам говорят: давай мы
поможем, похозяйничаем за тебя. Синдром сверхсрочника: в армии потому
хорошо, что ни о чем думать не надо, все расписано, все распределено за
меня. На этом принципе построена вся жизнь в Великом Среднем - отдай нам
это, это и это тоже, и мы сделаем тебя свободным. _Свобода от_, как
известно, самый большой соблазн. А для чего ее предлагают? Для того,
чтобы тобой было легко управлять, чтобы ты был адаптирован в социуме,
добросовестно выполняя законы Великого Среднего, изучал и соблюдал
конвенции. И за это был совершенно свободен от ответственности, потому
что есть старший, есть руководитель, он отвечает. Можно, конечно, с
точки зрения теории перевоплощений сказать: ну что ж, значит, карма
такая, чтобы в этом воплощении твоим телом пользовались те, кому это
надо, а ты тут ни при чем, ты просто извозчик.
Зато ты был свободен от этого громадного, ужасного хозяйства и
отдыхал в беспредельности сколько хотел. Так рождается жажда: сделайте
со мной что-нибудь, освободите меня от меня!
Отказаться от трудной и порой трагической работы по познанию себя
как образа и подобия Божьего, от переживания себя - не означает ли это
отказ от своей самой главной работы и самого главного предназначения?
Доступно же это осознаванию, осмыслению, переживанию становится только
тогда, когда мы усваиваем простой принцип - принцип отграниченности
всего сущего. Ибо образ и подобие уже подразумевают отграниченность. И
тогда - да! Велик человек, воистину велик, изумительное изделие, изуми-
тельное творение! Но выясняется, что большинство людей в действи-
тельности предпочитают ощущать себя маленькими, мания величия - та же
возможность ощутить себя маленьким. И делается это очень просто: точеч-
ному Я присваивается новое имя, великое имя. И все. Я Наполеон. Пустое Я
при полном и великом имени. И незачем тогда свое хозяйство изучать, свое
хозяйство постигать и переживать самого себя, ибо хорошо известно, что
на уровне социальных потребностей страх самого себя есть главный
регулятор поведения. Но только преодолев его и решившись стать хозяином,
вы поймете, что человек не матрешка, где одно тело вложено в другое в
любом порядке.Отнюдь.
_Великий квадрат не имеет углов_.
Когда-то я поделился с вами тайной реального действия - тайна ре-
ального действия заключается в том, что оно совершается реальностью. И
это не тавтология. В этом есть тайна, тайна присуща реальности и не
предназначена для разгадывания. Ее можно пережить, принять на хранение,
приобщиться к ней. Невыразимое невыразимо, но оно воплощено. В этом
шанс, но мы не замечаем его и, сбиваясь на привычную колею, пытаемся
все, понимая под _все_ реальность как таковую, выразить, упуская
возможность пережить, ощутить, уловить интуитивно и другие возможности
взаимодействия целого с целым.
Размышляя, осмысляя в этом ракурсе такое понятие, как _любовь_,
прежде всего мы должны увидеть его состоящим из двух понятий: любви как
чувства и любви как переживания. Любовь как чувство - это экспансия, оно
описано в литературе, психологии, засвидетельствовано искусством. Только
обращаясь к такому понятию, как _Божественная любовь_, мы обнаруживаем
любовь как переживание - это возможность прикосновения к другому. Как
сказал Абу Силг: _Любовь - это снятие дистанции_. В любви как в п-
ереживании мы можем обнаружить свою истинную отграниченность. Иными
словами, обнаружить себя. В любви как в чувстве мы обнаружить себя не
можем, любовь как чувство - вектор, действие, и мы обнаруживаем в
чувстве только свои возможности; чем сложнее реализация чувства, тем
больше мобилизация, тем больше пробуждение различных возможностей для
функционирования. В любви же как переживании мы имеем шанс обнаружить
себя. Без другого себя обнаружить невозможно. Что такое обнаружить себя?
Это выйти на границу себя, хотя бы в одном аспекте; если же это пере-
живание тотально, тогда можно обнаружить себя во всех аспектах, пережить
себя и соприкоснуться с другими. Это рождение - очень тонкое состояние,
его тонкость состоит в том, что, обнаружив себя в переживании как
реальность, вы обнаруживаете как реальность и другого, и наступает
момент, когда два становятся одним, оставаясь в то же время двумя.
Когда-то об этом переживании было сказано, что это и есть место, где Бог
живет.
Место, где два - единое, оставаясь в то же время двумя.
Переживания дают возможность по отношению и к так называемому
внешнему миру, и по отношению к так называемому внутреннему миру
соблюсти принцип жемчужины. Принцип, при котором новое не отменяет
старого, каждый новый слой не отменяет предыдущий. Таким образом, слой
за слоем образуется жемчужина. Только в таком случае, переживая и
познавая себя и другого, вы будете формироваться как целое. Если же,
бессознательно действуя по принципу вектора, устремленного в беспредел,
вы будете отменять каждый предыдущий слой из соображений, что он устарел
или не нужен, то за вами всегда будет пустота, ничего плотного не об-
разуется. И тогда покой, тот покой, который ведет к переживанию пре-
бывания себя в реальности, не наступит никогда, потому что нечему будет
покоиться. Не будет Тела Человеческого как вашего тела, а будет одно
беспокойство под названием _прогресс_. Естественно, что и идеи,
порождаемые беспокойством, будут соответствующими.
Беспредельность, в буквальном смысле слова отсутствие любого тела,
т.е. любой отграниченности, есть отсутствие воплощенности, отсутствие
образа и подобия. Существует некоторое психическое беспокойство под
названием _мое Я_. Пустое. Абстрактное. Если это Я не является только
нулевой точкой координатора, на которую нарастает опознаваемое,
отграниченное, тогда вашего бытия в строгом смысле слова нет. Тогда
существует только жизнь как некоторое психическое беспокойство по разным
поводам. Некоторая суета вокруг Я. Истинное Я плюс неистинное Я, в сумме
- ноль. Оно нужно только для того, чтобы стать затравочным кристаллом в
насыщенном растворе реальной, живой ткани жизни в процессе образования
этого перла творения. Ведь в середине жемчужины может быть просто
песчинка, обычная, каких бесконечное множество. Так в середине этого
перла творения, Тела Человеческого, такой же пустячок - Я. С каким
невероятным почтением мы относимся к этому пустячку под названием
самосознание. С ним нужно сделать только одно: точно его выставить, т.е.
успокоить. Поставить в центр системы координат. Сделать его стабильным,
чтобы можно было наращивать на него слой за слоем, до действительно
полного тела, до полной своей отграниченности, переживания себя как
целого, ибо _возлюби ближнего как самого себя_. Вот такая замечательная
мысль. Если мы возлюбили себя в качестве психического беспокойства по
поводу Я - не-Я, истинное Я - неистинное Я, то и ближнего своего
способны мы возлюбить не больше того и не меньше. Это только кажется,
что ближний так далеко, что ничего другого не остается, как только
стукнуться об него кожей для иллюзии близости. Мы, действительно, ближе,
но совсем в другом месте. И только в том случае, когда работа по об-
наружению, опознаванию себя как тела, а следовательно, как реальности,
идет непрерывно, любая функциональная деятельность - от удовлетворения
потребностей до соблюдения социальных конвенций - помогает в этой
работе. Тогда положение человека, находящегося в миру, оказывается
гораздо выгоднее, чем положение отшельника. Быть в мире оказывается
ситуацией более подходящей для покоя, для покойного положения этой
затравочной субстанции под названием _Я-есмь_. Ибо большое разнообразие
ситуаций дает возможность, при творческом отношении, уравновешивать раз-
личные тяготения и держать _Я-есмь_ в стабильном положении, в спокойной
нулевой позиции, т.е. в центре системы координат. Быть представленным
самому себе в качестве бытия и означает быть представленным самому себе
в качестве тела. В какой степени вы хозяин данного вам тела, в такой
степени вы пребываете в бытии.
Суть состоит в том, что так замечательно выражено Флоренским в его
мысли о двойственной правде человека, о том, что человек - это две
равноправные правды: правды бытия и правды смысла. Именно поэтому, с
точки зрения бытия мы уже есть во всей полноте образа и подобия, а с
точки зрения смысла мы должны стать, т.е. прирастить к себе это бытие,
которое уже есть. В этом и заключается духовный подвиг - сотворение себя
для себя. Известно, что без разрушения целого из него ничего нельзя
изъять, ибо часть в целом обладает свойствами, вне целого не сущест-
вующими, изъятие же части сразу меняет саму эту часть, превращая ее в
нечто отдельное, а также меняет и само целое, оно перестает быть тем,
чем было. В целом понятие _случайная деталь_ не существует, а посему
отбрасывать что-либо ради усовершенствования - это абсурд. Отбрасывая
какую-либо часть себя, вы мгновенно становитесь не собой, а другим, и
этот другой опять будет вынужден решать проблему самоусовершенствования,
что-то отбрасывая, и что же останется в результате? Пустое Я,
психологическое беспокойство под названием _жизнь_. С точки зрения
смысла возможны любые манипуляции, вплоть до отбрасывания самого Я, если
вы обнаружили для себя такой смысл, но в бытии от этого ничего не прои-
зойдет, в нем уже все произошло. Оно полнота смысла, а полнота смысла
есть полнота переживания себя как реальности, т.е. тела. И тогда бытие и
смысл уравновешиваются. С момента их истинной соразмерности и начинается
действительное развитие, пребывание в реальности, когда вам дана вся
полнота свободы ДЛЯ, без всякой свободы ОТ. И когда происходят
переживания, называемые самадхи, просветление, то эти слова обозначают
