огромный кусок баранины белыми крепкими зубами. - Но за последние несколько
поколений земохи все время пытаются проникнуть в западную Пелозию. Так что
теперь король платит золотую полукрону за уши каждого убитого земоха. Это
легкий способ добывать деньги.
- А что, король требует сразу оба уха?
- Нет, только правое. Так что садлей приходится работать очень аккуратно,
иначе потеряешь вознаграждение из-за одного неосторожного удара. Недавно
мы напали на большой отряд земохов у самой границы и расправились с некоторыми
из них, но все же они по большей части убежали. Они пошли куда-то сюда и
некоторые из них были ранены, а кровь оставляет хороший след. Мы нагоним их
и собирем их уши - и золото, это вопрос времени.
- Я думаю, что смогу немного помочь тебе, друг, - широко ухмыльнулся Тиниен.
- В последний день мы пару раз видели большой отряд земохов у нас в тылу.
Может быть это как раз те, которых вы преследуете? Хотя в любом случае
- уши есть уши, золото есть золото.
Кринк довольно рассмеялся.
- Это верно, друг Тиниен, - согласился он. - Кто знает, может быть там нас
ждут не один, а два кошеля золота. Не знаешь ли ты, сколько из там?
- Примерно чктыре десятка. Они идут по этой же дороге.
- Здесь они остановятся, - по волчьи ухмыльнулся Кринк. - Судьба свела нас
в счастливый день, сэр Тиниен, по крайней мере для меня. Не перейдем ли мы
дорогу вам? Почему бы вам и вашим друзьям не развернуться и не собрать их уши?
- Нас не особенно заботит эта награда, Доми, - сознался Тиниен. Мы едем по
церковному делу чрезвычайной важности. Кроме того, даже если мы получим
вознаграждение, то по уставу Ордена мы должны будем передать его Церкви.
И какой-нибудь бездельник аббат будет наживаться на нашем поте, а я не
хочу работать на человека, который не потрудился честно не одного дня в
своей жизни, а только обирает окрестных крестьян да собирает требы. Уж лучше
я дам честно заработать своему другу.
Кринк порывисто обнял дейранца.
- Брат мой, - воскликнул он, - ты истинный друг! Большая честь для меня
разделить трапезу с тобой.
- Большая честь для меня встретить тебя, Доми.
Кринк вытер пальцы о кожаные штаны.
- Хорошо, - сказал он. - Пора уж и в путь. Медленными шагами не накормишь себя,
- он сделал паузу. - Ты уверен, что не хочешь-таки продать этого мальчика?
- Он сын моего друга, - ответил Тиниен. - Я бы не прочь отделаться от мальчишки,
но дружба священна.
- Да, я понимаю, друг Тиниен, - Кринк поклонился. - Помяни меня в своих
молитвах, сэр Рыцарь, - он свистнул, его лошадь сорвалась с места и он единым
духом взлетел в седло уже скачущего жеребца.
Улэф подошел к Тиниену и с уважением пожал ему руку.
- Ты был просто неподражаем, Тиниен.
- Это была честная сделка, - скромно ответил дейранец. - Мы избавляемся от
земохов, а Кринк получает их уши. Никакая сделка не может называться честной,
если обе стороны не получают желаемого.
- Чрезвычайно верно подмечено, друг мой. Только я никогда не слышал, что бы
платили ушами - обычно головами.
- Уши меньше и легче, - серьезно заметил Тиниен, - и не глазеют на тебя
всякий раз, когда ты открываешь седельную суму.
- Послушайте, господа воители! - едко сказала Сефрения. - Между прочим с
нами дети.
- Прости, матушка, - поспешно извинился Улэф. Сефрения пробормотала что-то
по- стирикски, и Спархок был уверен, что это вовсе не салонная фраза.
- Кто это все-таки такие? - спросил Бевьер, глядя вслед скачущим на юг
всадникам.
- Они из племени Пелои, - ответил Тиниен. - Кочующие табунщики. Они первыми
из эленов пришли в эти края, по ним названо королевство Пелозия.
- Они действительно так свирепы, как кажутся?
- Даже более того. Именно из-за них, из-за их присутствия на границе, Отт
вторгся в Лэморканд, а не в Пелозию. Никто в здравом уме не решится
воевать с Пелои.
На следующий день, к вечеру они увидели впереди водную равнину озера Вэнн,
большого, но мелкого, окруженного на много миль вокруг торфяными болотами.
Вода в нем была полна торфяной мути, делающей ее темно-коричневой, а
берега и дно - топкими и размытыми.
Флют казалось была странно взволнована, и, когда палатка Сефрении была
поставлена, скользнула внутрь и весь вечер отказывалась выйти наружу.
- Что-то с ней случилось? - спросил Сефрению Спархок, невольно трогая
перстень на пальце левой руки. Весь вечер его не оставляло впечатление, что
его родовое кольцо пульсирует, сжимаясь и разжимаясь вокруг пальца.
- Вот сейчас я действительно не понимаю, - нахмурилась Сефрения. - Похоже
она чего-то боится.
Когда все поели, Сефрения понесла ужин в палатку для Флют, а Спархок
как следует распросил своих раненных друзей. Они, конечно, заверяли его в
своем прекрасном самочувствии, но он не очень-то им доверял.
- Ну хорошо, - сдался он наконец. - Завтра вы получите свои доспехи и мы
поедем рысью. И никакого галопа, никакой спешки, и, если мы попадем в
переделку, старайтесь держаться позади, пока дело не примет серьезный оборот.
- Он прямо как старая мамаша-наседка, - сказал Келтэн Тиниену.
- Если он выкопает червяка, тебе придется съесть его, - ответил тот.
- Благодарю покорно, друг мой, но я уже поужинал.
Спархок молча отправился спать.
Наступила полночь, в небе ярко светила луна. Спархок подскочил на своем
одеяле, разбуженный раздавшимся в ночи ревом.
- Спархок! - услышал он крик Улэфа рядом с палаткой, - поднимай остальных,
быстро!
Спархок быстро растолкал Келтэна и натянул кольчугу. Схватив меч он
выскочил из палатки. Он быстро оглянулся вокруг и увидел, что остальных
поднимать уже не надо - все повысыпали из палаток и спешно вооружались.
Улэф пристально вглядывался в темноту на краю лагеря со щитом и топором
наготове.
Спархок подошел к нему.
- Что это? - тихо спросил он, - что это за звуки?
- Тролль, - коротко ответил талесианец.
- Здесь? В Пелозии? Улэф, в Пелозии не бывает троллей.
- Тогда ступай, и объясни ему это.
- Ты уверен, что это тролль?
- Я слишком часто слышал этот звук у себя в Талесии, чтобы ошибиться.
Это абсолютно точно тролль, да к тому же еще чем-то взбешенный.
- Может быть нам раздуть огонь? - предложил Спархок, когда к ним подошли
остальные.
- Это не поможет, - ответил Улэф. - Тролли не боятся огня.
- Ты, кажется, знаешь их язык?
Улэф кивнул.
- Может тебе стоит сказать ему, что мы не собираемся причинить ему вреда?
- Спархок, - с сожалением сказал Генидианец, - дело обстоит как раз наоборот.
Если он нападет, - предупредил он, - метьте ему по ногам, если будете
стараться попасть в туловище, он просто вырвет оружие из ваших рук и обратит
его против вас. Ладно, яя попробую поговорить с ним, - Улэф поднял голову
и прокричал что-то на неприятном, как-то чуждо, не по-человечески звучащем
гортанном языке.
Из темноты донесся рыкающий ответ.
- Что он сказал? - спросил Спархок.
- Он ругается, и может ругаться еще час. В языке троллей очень богатый набор
ругательств, - Улэф нахмурился. - Похоже он не слишком уверен в себе.
- Может его пугает наше количество? - предположил Бевьер.
- Они не знают, что это такое, - покачал головой Улэф. - Однажды я видел
тролля, в одиночку атакующего городскую стену.
Тут из темноты донесся еще один отрывистый вопль, на этот раз звук был
много ближе.
- Интересно, что бы это могло означать? - пробормотал сбитый с толку Улэф.
- Что? - спросил Спархок.
- Он требует, чтобы мы передали ему вора.
- Телэна?
- Не знаю. Как Телэн мог обобрать карманы тролля, у которого и карманов то
никогда и в помине не было.
Из палатки Сефрении донесся звук свирели Флют. На этот раз мелодия была
строгой, даже угрожающей. В ответ из темноты донесся вой тролля, полный
боли и отчаяния, звук удалялся в темноту.
- Надо пойти туда, в палатку и расцеловать эту малышку, - облегченно
сказал Улэф.
- А что случилось? - спросил Келнэн.
- Она как-то умудрилась прогнать его, никогда не видел, чтобы тролль так
удирал. Нет, видел один раз, но тогда он бежал от лавины. Надо бы поговорить
с Сефренией, что-то происходит здесь, а что, я не понимаю.
Однако Серения, по крайней мере с виду, была в таком же недоумении, как и
они сами. Она держала плачущую Флют на руках.
- Прошу вас, - мягко сказала Сефрения, - оставьте ее пока в покое, малышка
очень-очень испугалась.
- Я, пожалуй, посторожу вместе с тобой, Улэф, - сказал Тиниен, когда они
вышли из палатки. - От этого рева у меня просто кровь застыла в жилах,
сегодня я уже не смогу заснуть.
***
Дня через два после этого происшествия они добрались до города Вэнн. С тех
пор, как тролль с воплем убежал в ночь, никто не видел никаких признаков
его. Вэнн оказался городом не слишком привлекательным - улицы его напоминали
узкие темные дыры. Происходило это из-за того, что здесь налоги зависели
от того, какую площадь занимает нижний этаж дома, так что все горожане
строили дома с далеко выступающими над нижним верхними этажами, и эти нависающие
этажи были так обширны, что солнце не заглядывало на улицы даже в полдень.
Они остановились в самой чистой гостинице, какую смогли отыскать, и
Спархок с Кьюриком отправились в город исмотреться и разузнать дорогу.
Однако, не понятно, по каким причинам, слово "Гэзек" заставляло горожан
пугаться и нервничать. Ответы, которые Спархок и Кьюрик получали были смутны и
противоречивы и люди, которых они распрашивали норовили побыстрее
унести ноги.
- Вон там, - сказал Кьюрик, - указывая на человека, стоящего, тяжело
привалившись к двери таверны. - Он слишком пьян, чтобы от нас смыться.
Спархок, скривив рот, посмотрел на покачивающегося человека.
- По-моему, он слишком пьян не только для того, чтобы смыться, но и для того,
чтобы разговаривать.
- А вот посмотрим, - ответил Кьюрик и принялся действовать. Он пересек улицу,
схватил пьянчугу за шиворот и поволок к перекрестку, к ффонтану и окунул его
головой в каменную наполненную водой чашу. - Ну вот, - сказал оруженосец
спокойно, - теперь, я надеюсь, мы поговорим. Я кое о чем спрошу тебя, а ты
ответишь, в противном случае тебе придется отрастить себе жабры.
Человек оторопело взглянул не него и закашлялся. Кьюрик заботливо постучал
его по спине, пока его легкие не очистились от воды.
- Так вот, - сказал Кьюрик. - Первый вопрос - где находится Гэзек?
Лицо пьяного побелело, в глазах отразился ужас.
Кьюрик макнул его головой в воду.
- Это начинает меня раздрожать, - сообщил он Спархоку, поглядывая на круги,
расходящиеся по воде. Подождав немного, оруженосец за волосы вытащил
голову пьяницы из воды. - Советую тебе наконец-то обрести дар речи,
- сказал ему Кьюрик. - Ну, попробуем еще раз. Где находится Гэзек?
- На севере, - запинаясь ответил очумевший выпивоха.
- Кажется он уже почти протрезвел, - проворчал Кьюрик. - Мы это знаем. По
какой дороге надо ехать?
- Выезжайте из северных ворот. В полумиле будет развилка, вам ехать налево.
- Да ты уже соображаешь, смотри-ка, и просыхать начал. А далеко до Гэзека?
- П-примерно сорок лиг, - человек корчился от боли в железных руках Кьюрика.
- И последний вопрос. Почему это все в Вэнне теряют дар речи, когда
слышат слово Гэзек?
- Это у-ужасное м-место. Даже говорить страшно, что там творится.
- Ничего, у меня крепкие нервы. Рассказывай.
- Они там пьют кровь, человечью, то есть, кровь, и купаются в н-ней, и
едят человечину. Это самое страшное место на свете, будь оно проклято, даже
произносить не хочу это поганое слово, - пьянчуга судорожно передернулся и
зарыдал.
- Ну ладно, ладно, - пробормотал Кьюрик, отпуская его и суя в руки монетку.
- Ты кажется промок, приятель, - добавил он, - ступай в таверну, обсохни.
Обрадованный человек поспешил удалиться.
- Да, звучит не слишком ободряюще, - резюмировал Кьюрик.
- Да уж, - согласился Спархок. - Но ехать все равно придется.
***
ГЛАВА 13
***
О дороге, по которой им предстояло ехать, в гостинице говорили, что дорогой
