эло, в последний раз взглянув на него сверху, когда тот уже исчезал из
виду. - Уверена, что он прекрасный отец.
- Он любопытен и болтлив, - заметил Иосиф, - я очень рад, что вы из-
бавились от его расспросов.
- Он разговорчив, как все много путешествовавшие люди. Судя по тому,
с какой легкостью он владеет разными наречиями, этот Мейер настоящий
космополит. Откуда он может быть родом?
- Произношение у него саксонское, хотя и на нижнеавстрийском наречии
он говорит очень хорошо. Мне кажется, он из Северной Германии, верно -
пруссак.
- Тем хуже для него; не люблю пруссаков, а короля Фридриха, после
всего, что я о нем слышала в замке Великанов, люблю еще меньше, чем его
народ.
- В таком случае вы хорошо будете чувствовать себя в Вене: у во-
инственного короля-философа там нет приверженцев ни при дворе, ни среди
населения.
Беседуя таким образом, они добрались до лесной чащи и пошли тропинка-
ми, которые то терялись среди сосен, то извивались по склону амфитеатра,
образуемого бугристыми горами. Консуэло находила Карпатские горы скорее
красивыми, чем величественными. Она много раз путешествовала в Альпах и
потому отнюдь не приходила от окружающего в восторг, как Иосиф, впервые
видевший такие высокие горы. И если в юноше все вызывало восторг, то
спутница его была более склонна к мечтательности. К тому же Консуэло в
тот день чувствовала большую усталость и делала огромные усилия, чтобы
скрыть это, боясь огорчить Иосифа, и без того слишком огорчавшегося
из-за нее.
Они поспали несколько часов, а потом, перекусив и позанимавшись музы-
кой, на закате снова пустились в путь. Но вскоре Консуэло была вынуждена
сознаться, что ночной переход ей не под силу; хотя она, подобно героиням
идиллий, долго окунала свои изящные ножки в кристальные струи источника
- ничто не помогало, пятки были слишком изранены булыжниками. К нес-
частью, местность оказалась совершенно пустынной - ни хижины, ни монас-
тыря, ни шалаша. Иосиф пришел в отчаяние. Было слишком холодно, чтобы
ночевать под открытым небом. Наконец сквозь узкий проход между двумя
холмами они увидели у подножия противоположного склона огоньки. Долина,
куда они спустились, находилась уже в Баварии, но видневшийся город был
гораздо дальше, чем они предполагали, и опечаленному Иосифу казалось,
что с каждым шагом город все более отодвигается от них. К довершению
несчастья тучи обложили все небо и вскоре зарядил мелкий холодный дождь.
Дождевая завеса совсем скрыла огоньки от взоров наших путников, так что,
спустившись не без труда и риска к подножию горы, они не знали, куда ид-
ти. Дорога, к счастью, оказалась довольно ровной, и они продолжали, все
время спускаясь, тащиться по ней, как вдруг услышали шум едущего
навстречу экипажа. Иосиф, не колеблясь, окликнул едущих, чтобы выяснить,
что это за местность и где тут можно найти приют.
- Вы кто такие? - раздался ему в ответ грубый голос, и вслед за этим
послышался звук взводимого курка. - Прочь! Или размозжу череп!
- Нас нечего бояться, - ответил Иосиф, не смущаясь, - посмотрите са-
ми: перед вами двое детей, которые просят лишь указать им дорогу.
- Эге! - воскликнул другой голос, в котором Консуэло сейчас же узнала
голос любезного г-на Мейера. - Да ведь это мои утренние юные сорванцы!
Узнаю говор старшего. И вы тоже тут, гондольер? - прибавил он повенеци-
ански, обращаясь к Консуэло.
- Да, - ответила она также по-венециански. - Мы заблудились и просим
вас, добрый господин, указать нам замок или конюшню, где мы могли бы
приютиться. Скажите нам, если знаете.
- Эх, бедные мои ребята, - ответил Мейер, - вы по меньшей мере в двух
милях от какого бы то ни было жилья. В этих горах вам не найти и со-
бачьей конуры. Но мне жаль вас, садитесь ко мне в экипаж; я могу без
особого ущерба для себя дать вам два места. Ну, не церемоньтесь же, вле-
зайте!
- Вы, право, слишком добры, сударь, - сказала Консуэло, тронутая ра-
душием этого хорошего человека, - но вы ведь едете на север, а нам надо
в Австрию.
- Нет, я еду на запад. Не больше чем через час я довезу вас до Бибе-
река. Там вы переночуете, а завтра сможете добраться до Австрии. Это да-
же сократит вам путь. Ну, решайтесь же, если не хотите мокнуть под дож-
дем и задерживать нас.
- Смелей, нечего колебаться! - шепнула Консуэло Иосифу, и они сели в
экипаж.
В нем, как они увидели, сидело трое: двое спереди, причем один из них
правил, а третий, г-н Мейер, - занимал заднее место. Консуэло забилась в
уголок, Иосиф сел посередине. Экипаж был шестиместный, вместительный,
прочный. Лошадь, крупная и сильная, подгоняемая энергичной рукой, снова
пустилась рысью, звеня бубенчиками и нетерпеливо поводя ушами.
LXX
- Что я вам говорил! - воскликнул г-н Мейер, возобновляя разгла-
гольствования, прерванные утром. - Ну может ли быть более тяжелое и неп-
риятное ремесло? Когда светит солнце, все как будто прекрасно, но оно
ведь не всегда светит, и ваша доля так же изменчива, как погода.
- А чья доля не изменчива и не сомнительна? - проговорила Консуэло. -
Когда небо немилостиво, провидение посылает на нашем пути добрых людей,
так что в данную минуту нам не приходится на него жаловаться.
- У вас хорошая голова, мой дружок, - ответил Мейер, - вы из той чуд-
ной страны, где все умны; но, поверьте мне, ни ваш ум, ни прекрасный го-
лос не помешают вам погибнуть от голода в унылых австрийских провинциях.
На вашем месте я стал бы искать счастья в богатой, цивилизованной стра-
не, под покровительством великого государя.
- Какого же? - спросила удивленная Консуэло.
- Да не знаю, право; мало их разве?
- Но разве королева Венгрии не великая монархиня? - вмешался в разго-
вор Гайдн. - Разве в ее государстве нельзя найти покровительства?
- Ну конечно, - ответил Мейер, - но вы не знаете, что ее величество
Мария-Терезия ненавидит музыку, а бродяг - еще больше, так что если вы
появитесь в виде трубадуров на улицах Вены, вы будете тотчас изгнаны.
В эту минуту Консуэло снова увидела невдалеке, пониже дороги,
огоньки, которые и раньше уже мелькали перед ними, и сообщила об этом
Иосифу, а тот, обратясь к г-ну Мейеру, выразил желание сойти и добраться
до этого ночлега, более близкого, чем Биберек.
- Как! Вы принимаете это за огоньки? Они, конечно, в самом деле огни,
но только освещают они не жилье, а опасные болота, где немало путешест-
венников заблудилось и погибло. Приходилось вам когда-нибудь видеть
блуждающие болотные огни?
- Я много раз видал их на венецианских лагунах и часто на маленьких
озерах в Богемии, - ответила Консуэло.
- Так вот, дети мои, то, что вы видите там вдали, - такие же блуждаю-
щие огни.
Господин Мейер долго еще убеждал молодых людей в необходимости
где-нибудь твердо обосноваться, говорил об отсутствии всякой возможности
найти средства к жизни в Вене, не указывая, однако, места, куда он сове-
товал бы им отправиться. Сначала Иосиф, пораженный его настойчивостью,
испугался, не догадывается ли их спутник о том, что Консуэло женщина, но
дружелюбное отношение к ней как к мальчику, его советы не шататься по
дорогам, а, придя в возраст, стать военным, успокоили его на этот счет,
и он убедил себя, что добрейший Мейер - один из тех ограниченных людей,
которые, страдая от навязчивых идей, твердят целый день какую-нибудь
первую пришедшую им утром в голову мысль. Консуэло же принимала его не
то за школьного учителя, не то за лютеранского пастора, который одержим
идеями воспитания, нравственности и прозелитизма.
Через час, в полнейшей темноте, они приехали в Биберек. Экипаж въехал
на постоялый двор, где тотчас же два каких-то человека, отозвав Мейера в
сторону, вступили с ним в разговор. Когда они вошли затем в кухню, где
Консуэло с Иосифом грелись у очага и просушивали свою одежду, юноша уз-
нал в них тех самых двух человек, которые расстались с Мейером у перево-
за, когда тот, оставив их на левом берегу Молдавы, сам переправился че-
рез реку. Один из них был кривой, а у другого хотя и имелись оба глаза,
однако лицо от этого отнюдь не казалось привлекательнее. Тот, что переп-
равился с Мейером через реку и ехал с молодыми людьми в экипаже, также
присоединился к ним, четвертый же не показывался. Они переговаривались
на наречии, непонятном даже для Консуэло, знавшей столько языков. Г-н
Мейер, по-видимому, пользовался среди них авторитетом и, во всяком слу-
чае, влиял на их решения, ибо после общего довольно оживленного совеща-
ния вполголоса Мейер высказал свое мнение, и все удалились, за исключе-
нием одного, которого Консуэло в разговоре с Иосифом назвала "Молчальни-
ком", - того самого, что не расставался с Мейером.
Гайдн собирался было уже скромно поужинать со своей спутницей на кра-
ешке кухонного стола, когда г-н Мейер, подойдя к ним, пригласил их раз-
делить его трапезу и так при этом добродушно настаивал, что они не реши-
лись отказаться.
Мейер увел их в столовую, где они попали на настоящий пир, так по
крайней мере показалось бедным молодым людям, лишенным всех этих прелес-
тей во время своего пятидневного, далеко не легкого странствования. Од-
нако Консуэло приняла в ужине очень сдержанное участие: роскошный стол
Мейера, подобострастное отношение к нему прислуги, большое количество
вина, поглощаемого как им, так и его спутником, - все это начинало ме-
нять мнение девушки о пасторских добродетелях их амфитриона. Особенно
коробило ее стремление Мейера заставить Иосифа и ее самое пить вина
больше, чем им хотелось, равно как и пошлые шуточки, которые он отпус-
кал, не позволяя им прибавлять воды к вину. С еще большим беспокойством
заметила она, что Иосиф, по рассеянности или из желания подкрепиться,
налегал на вино и становился общительнее и оживленнее, чем ей того хоте-
лось. Наконец, выведенная из терпения тем, что Иосиф не обращает внима-
ния на ее подталкивание локтем с целью удержать его от чрезмерных возли-
яний, Консуэло отняла у него стакан в тот момент, когда г-н Мейер соби-
рался снова наполнить его.
- Нет, сударь, нет! - проговорила она. - Позвольте не подражать вам!
Нам это совсем не пристало.
- Странные вы музыканты! - воскликнул Мейер, смеясь с откровенной
беззаботностью. - Музыканты - и непьющие! Первых таких встречаю!
- А вы, сударь, тоже музыкант? - обратился к нему Иосиф. - Ручаюсь,
что да! Черт меня побери, если вы не капельмейстер при дворе какого-ни-
будь саксонского принца!
- Возможно, - ответил, улыбаясь, Мейер. - Вот почему, дети мои, я и
чувствую к вам симпатию.
- Если вы, сударь, большой музыкант, то разница между вашим талантом
и талантом бедных уличных певцов слишком велика, чтобы они могли заинте-
ресовать вас, - возразила Консуэло.
- Среди бедных уличных певцов встречается больше талантов, чем дума-
ют, - сказал на это Мейер, - и много есть великих музыкантов, даже ка-
пельмейстеров первейших государей мира, которые начали с того, что рас-
певали на улицах. А что, если я вам скажу, что не далее как сегодня ут-
ром, между девятью и десятью часами, я слышал два прелестных голоса,
распевавших на левом берегу Влтавы красивый итальянский дуэт под прек-
расный и очень умелый аккомпанемент на скрипке? И случилось это в то
время, когда я завтракал с друзьями на холме. Когда же с горы стали
спускаться очаровавшие меня музыканты, я был поражен, увидев двух бедных
детей, одного одетого маленьким крестьянином, другого... очень милого,
простого, но весьма невзрачного на вид... Не конфузьтесь и не удивляй-
тесь, друзья мои, моим добрым чувствам и выпьем за муз, наших общих и
божественных покровительниц.
- Господин маэстро! - радостно воскликнул совсем покоренный Иосиф. -
Хочу выпить за ваше здоровье. О! Я уверен, вы настоящий музыкант, раз вы
